class="p1">– Я переговорю с военачальником Хармхабом. В очередной раз попробую склонить его на нашу сторону. Смешно звучит: я – правитель, а армия подчиняется Хармхабу. На счет Хеви…, – Эйя запнулся. – Но, почему Анхесенамут? Зачем убивать? Неужели мудрейшие не могут как-то по-другому…

– Твои речи вряд ли понравятся жрецам.

– Кто займет место правительницы.

– Я! – твердо и не без гордости объявила Раннаи, с вызовом глянув в лицо Эйи.

– Но ты же чистая жрица, – удивился Эйя.

– Так что ж?

– Та-Кемет нужен будет наследник. Мне, Верховному жрецу Амона и правителю придется совершить тяжкий грех, совокупившись с тобой.

– Можешь не бояться за свою душу, – холодно, немного с презрением ответила Раннаи. – Каста упросит самого Амона возлечь на мое ложе и зачать божественного наследника.

– Интересно, в чьем обличии? – неосторожно пошутил Эйя.

– Твои насмешки непочтительны, хоть ты и правитель, – гордо произнесла оскорбленная Раннаи.

– Неужели вам не жалко убивать это дитя. Можно просто выслать Анхесенамут в Куши, попросить отречься ее от власти.

– Дело касается благополучия великой Та-Кемет. Никаким чувствам не может быть места. Чем очаровала тебя эта кукла? Из сильного скарабея, мудрой кобры, ты превращаешься в жалкого слизняка.

– Ну что ты. Ни в коем случае, – вполне серьезно заверил ее Эйя. – Если я хоть немного размякну, каста сразу меня отправит к Осирису. Я готов сделать все, что прикажут.

– Тогда слушай. – Раннаи достала из складок одежды маленькую коробочку. – Завтра праздник Амона. Состоится праздничное шествие. Здесь в коробочке камень бирюзы. Задняя его часть отполирована, словно лезвие. Камень облит сильным ядом. Пусть ювелир вставит этот камень в праздничное ожерелье правительницы. К вечеру она умрет.

Раннаи протянула коробочку с отравленным камнем Эйе и удалилась.

Эйя устало опустился на стул. К нему на колени тут же прыгнул рыжий пушистый кот. Он потерся о руку правителя и сладко заурчал.

– Вся жизнь – езда на колеснице, – стал объяснять ему Эйя смысл бытия, – того и гляди вылетишь и сломаешь себе шею. Приходится цепляться обеими руками за скользкий поручень. Я, великий жрец столько рвался к власти: хитрил, унижался, льстил, плел интриги. Моя голова, порой, разламывалась от забот. Из скольких безвыходных положений я выходил с честью. Пережил трех правителей, и все это время был в почете. С каким трудом мне удалось втиснуться на трон. Так что ж? Каста жрецов вяжет меня по рукам и ногам. Они диктуют мне, властителю Обеих Земель, свою волю. А кем они были еще недавно при Эхнэйоте? Изгнанники, нищие. Их я поднял из грязи. Теперь же, они главенствуют надо мной. Мало им смерти Тутанхамона, теперь решили погубить и это прекрасное творение богов – Анхесенамут. Черствые грубые твари, а еще называют себя мудрейшими служителями Богов. На ее место влезет эта гадюка – Раннаи. Ей найдут здоровенного раба, который сделает всем нам наследника. Этого раба сразу же убьют. А когда появится наследник, – его рот скривился в горькую усмешку, – наступит моя очередь. А зачем я им буду нужен? Постаревший, хитрый, опасный, к тому же, полюбивший Анхесенамут. Я действительно ее полюбил? – не то спросил, не то признался сам себе Эйя. – Каменный жрец раскис. Слизняк. Мертвец. Каста меня приговорила. Осталось только ждать своего часа или…, – он задумался, – действовать самому.

Он резко встал. Кот скатился с колен. Пушистый комок припал к полу, а зеленые глаза с недоумением и опаской смотрели на хозяина.

***

Хармхаб низко поклонился при виде носилок Угодного Амону. Слуги легко опустились носилки на землю. Хему рисут надел Эйе золотые сандалии. Правитель удостоил взглядом военачальника.

– Приветствую тебя, непобедимый Хармхаб.

– Навеки твой раб, – поклонился тот.

Хармхаб здоровый коренастый, настоящий воин, хоть и невысокий, зато сила в нем чувствовалась недюжая. Он презирал, доспехи и из одежды носил только набедренник, воинское медное ожерелье, да боевые браслеты поблескивали на мощных руках. Начищенный широкий медный обруч защищал бугристую бритую голову полководца. На скуластом лице с квадратным подбородком красовалось пара боевых шрамов. Глаза колючие, смотрели пронзительно и внимательно.

– Я хотел бы осмотреть войска, – объявил Эйя.

– Войска готовы встретить тебя, – любезно ответил Хармхаб хриплым голосом. – Они выстроились за холмами.

– Вели подать колесницы.

Один короткий взмах руки военачальника, и тут же подкатили две легкие колесницы, запряженные парами высоких коней.

– Давно не ездил. – Эйя с удовольствием вошел в повозку и взял в руки вожжи. Хармхаб прыгнул во вторую. Повозки медленно покатили, следом бежали телохранители.

– Мне надо поговорить с военачальником наедине, – сказал Эйя.

Но телохранители продолжали бежать за колесницами.

– Вы слышали, что сказал правитель! – рявкнул Хармхаб так, что у Эйе мороз пробежал по коже. – Пока он со мной, ему никто не угрожает.

Охрана остановилась, а правитель с военачальником продолжили путь.

– Я внимательно слушаю тебя, солнцеподобный, – смиренно сказал Хармхаб.

– Мы давно знаем друг друга, – начал Эйя. – Можем говорить откровенно?

– Я твой слуга.

– Мне нужна помощь.

– Что я слышу? – Хармхаб заговорил уверенней. – Верховный жрец и правитель просит помощь у своего слуги.

– Перестань! – раздраженно бросил Эйя. – Жрецы пытаются отравить Хеви, потому что он лезет не в свои дела. Но я-то знаю, что Хеви, хоть и умен, но не настолько, чтобы так хитро плести интриги.

– Бедный Хеви, – усмехнулся Хармхаб. – Хорошо. Буду и я с тобой откровенен. Я вижу, что каста тебя совсем замучила и скоро надеется избавиться от твоей особы, как от старого коня. А Хеви… Хеви делал только то, что я ему приказывал.

– Неужели, – Эйя был сильно удивлен. – Призвать на трон гиксоса – тоже твоя идея?

– Да.

– Но на что ты надеялся?

– На тупость жрецов. Я прекрасно знал, что сына лабарны убьют.

– Безумец! – негодовал Эйя. – А если бы Суппилулиума выступил против нас?

– Он бы проиграл, – спокойно ответил Хармхаб

– Но ты все время твердишь, что армия слабая и голодная.

– Взгляни, правитель! Это – твоя армия.

Они выехали на вершину песчаного холма, и Эйя увидел перед собой длинные шеренги воинов. Нескончаемая стена из прямоугольных щитов. Лес копий. Тысячи колесниц.

Хармхаб вскинул вверх руку с жезлом военачальника и громогласно крикнул:

– Птах!

– Птах! – в ответ громыхнула часть войска, вскидывая копья.

– Амон!

– Амон! – громыхнула вторая.

Ураган колесниц, с диким грохотом, промчался перед фараоном, поднимая клубы пыли. Легкая пехота выпустила вверх тучу стрел так, что на мгновение затмило солнце.

– Но откуда? – изумился Эйя. – Казначей Маиа не может найти столько золота.

– Маиа предан мне душой и телом. Сколько я потребую золота, столько он даст. Я затеял вражду Хеви со жрецами, чтобы мне не мешали создавать сильное государство. Не обижайся. Ты – правитель, но