Все это было справедливо не только для Солнечной системы в целом, но и для подсистемы Земля – Луна. Луна обращалась вокруг Земли практически по идеальной окружности. Время от времени в систему через точки либрации забредали камни из открытого космоса, оказываясь на геоцентрической орбите, но рано или поздно они врезались в Землю, либо в Луну, либо их опять выкидывало наружу, когда они проходили к этим массивным телам слишком близко. Таким образом Луна за миллиарды лет очистила пространство вокруг Земли и защитила ее от наиболее крупных метеоритов, позволив развиться сначала сложным экосистемам, а потом и цивилизации.

Камни, из которых состоят Белые Небеса, некогда все вместе находились на лунной орбите. Большая их часть пока что так и оставалась на безопасной высоте в четыре тысячи километров. Их орбиты, опять же пока что, имели низкий эксцентриситет – то есть мало отличались от круговых. Однако огромное число хаотических взаимодействий между обломками уже породило множество самых разнообразных орбит. Некоторые из них имели высокий эксцентриситет – это означает, что апогей их находится где-то далеко, а перигей, напротив, близко к Земле: близко настолько, чтобы затормозить об атмосферу или сразу врезаться в Землю. Любой камень, эксцентриситета орбиты которого хватало, чтобы сблизиться с Землей, мог тем самым сблизиться и с «Иззи». В общем случае, проходя рядом с Землей, такие камни имели скорость около одиннадцати тысяч километров в секунду. Кинетическая энергия камешка размером с зернышко перца на этой скорости мало отличалась от энергии пули, выпущенной из дальнобойной винтовки.

Пули, естественно, были спроектированы с целью поражать мишень и наносить ей предсказуемые по своим последствиям повреждения. Осколки Луны никто не проектировал, так что и результаты попадания были непредсказуемы.

В данном случае, вероятно, произошло следующее. Камешек размером с горошину и, соответственно с энергией в несколько винтовочных пуль, пробил стенку капсулы, разрушившись при этом на осколки поменьше. Осколки узким конусом разошлись внутри капсулы, поразив Пита Старлинга как заряд крупной дроби, однако с кинетической энергией побольше той, что дает дробовик. Большая часть энергии ушла в тело, так что оно практически взорвалось. Самый большой осколок прошил Пита насквозь либо пролетел рядом, оставив выходное отверстие в противоположной стенке.

Пройди камешек на пару метров вбок, они бы его даже не заметили. В атмосфере Земли, разумеется, дела обстояли бы по-другому. Камешек исчез бы в яркой вспышке, а большая часть его кинетической энергии перешла бы в тепло. Воздух в непосредственной близости от этого места стал бы чуть горячее. Случись это ночью, наблюдатель заметил бы яркий след. Когда то же самое в гигантских масштабах происходит над всей Землей, воздух нагревается до жаркого сияния – что они, собственно, сейчас и наблюдали.

Как бы то ни было, Дина оказалась заперта в капсуле, из которой выходит воздух, почти в темноте: свет шел от нескольких светодиодных полосок, заляпанных разбрызгавшейся кровью. Разумеется, она провела не один день, тренируясь, как вести себя в подобных ситуациях. В числе прочего их учили: воздух вытекает не так быстро, как можно подумать. Сквозь небольшое отверстие его может пройти не так уж много. И тем не менее герметизация отверстий – вопрос жизни и смерти. Как только Дина оправилась от изумления, она первым делом толкнула труп Пита Старлинга в сторону дырки побольше – входного отверстия метеорита. Окровавленное тело с громким хлюпаньем заткнуло дыру. Теперь Дина смогла найти на слух и второе отверстие, размером примерно в мизинец. Она закрыла его ладонью. Шипение прекратилось, Дина тут же почувствовала поцелуй вакуума – Большой пылесос пытался вытянуть ее кожу в пустоту. Было больно, но терпимо. Дина еще несколько мгновений прислушивалась, пока не убедилась, что шипения – и, следовательно, утечек – больше нет.

Мимо проплывал окровавленный кусок бинта. Поймав его, Дина оторвала ладонь от дыры и прилепила бинт на ее место. Часть бинта вытянуло наружу, но остаток скомкался и дальше уже не двигался. Шипение, однако, не прекратилось. Дина выловила пустой пластиковый пакет и аккуратно облепила снаружи комок окровавленной марли. Вакуум присосал его, образовав почти герметичную заплату.

От «кормы» капсулы тоже донеслось шипение – не столь резкое, звук был скорее пыхтящий. Дина ощутила барабанными перепонками перепад давления, но в ушах не щелкнуло – похоже, давление повышалось. Она ничего не знала конкретно об этой капсуле, но хорошо представляла себе, как работают простые системы жизнеобеспечения. Обычно они содержат запас сжатого кислорода, который подается в помещение, чтобы компенсировать CO2, выработанный обитателями и ушедший в поглотители. По-видимому, сейчас этот же механизм пытался скомпенсировать потерю ушедшего в пространство воздуха и снова поднять давление до нормальной отметки.

Если дела обстояли именно так, теперь можно будет открыть люк эмки. Дина подплыла к нему, протянула руку через открытый люк капсулы и постучала по металлу, оставляя костяшками пальцев кровавые отпечатки.

Сперва ничего не произошло, так что она отстучала СОС: три точки, три тире, три точки.

Люк открылся, за ним обнаружилось лицо Айви.

– Бог. Ты. Мой, – потрясенно вымолвила она.

– Спасибо, сестренка, – сказала ей Дина и прыгнула внутрь.

Айви поспешно уступила дорогу – отчасти чтобы не быть помехой, но в основном, как решила Дина, чтобы избежать контакта с жидкостями, ранее принадлежавшими покойному советнику Джулии по науке. Сама Джулия, пристегнутая к откидному креслу, содрогалась сейчас от сухих рвотных позывов, скрючившись в позу эмбриона, – и все же краем глаза наблюдала за Диной.

На языке у Дины вертелось «Добро пожаловать в космос!», но она сдержалась.

– Пока ты там, эээ… занималась своими делами, мы снова прошли сквозь Ковчег, – сообщила Айви. – У нас теперь примерно сорок пять минут в надире.

– Должно хватить, – кивнула Дина.

Она пристегнулась к откидному креслу, обтерла руки о штаны и подтянула ноутбук поближе. Придерживая его ладонями, чтобы не улетел, она открыла свою программу для связи с роботами. За какие-то несколько секунд ноутбук установил связь со всеми роботами в пределах досягаемости – иными словами, с теми, что отправились с ними в полет верхом на эмке.

Сама Дина тем временем вытянула из стенки складную механическую руку с чем-то вроде перчатки на конце. Она служила интерфейсом, чтобы управлять манипулятором эмки.

– Открой-ка мне шлюз, радость моя, – попросила она Айви.

– Уже открыла, дорогуша, – откликнулась та.

Краем глаза Дина видела, как Джулия переводит взгляд с нее на Айви, прислушиваясь к разговору. Дина попыталась выкинуть ее из головы, даже несмотря на загадочный талант Джулии привлекать к себе внимание – а скорее именно поэтому, – и сосредоточилась на видео, которое передавала камера на конце манипулятора.

Камера приблизилась к круглому отверстию шлюза, изображение выросло в размерах, внутри стало видно оставленное там Феклой устройство.