– В тросе зафиксирован ток, – сообщила Дина. – Все работает!

Проходя через магнитное поле Земли, провод генерировал слабый электрический ток, а его магнитное поле в свою очередь должно было затормозить Икс-37. Эффект был не очень заметный, однако через несколько часов орбита Икс-37 уже снизится достаточно, чтобы не представлять угрозы для Ковчега. Спустя несколько дней или недель он войдет в атмосферу и там сгорит.

До очередного пересечения орбит эмки и «Иззи» оставалось двадцать минут. Однако чисто физически они были на отдалении в несколько десятков километров, и эмка оставалась «внутри роя» – в том смысле, что ее компьютер был на связи с сетью Облачного Ковчега и продолжал анализировать фазовое пространство в поисках наиболее безопасной и требующей меньше всего топлива траектории, по которой можно вернуться обратно и причалить. Данное обстоятельство вкупе с тем, что «Минога» сейчас успешно уводила Икс-37 с орбиты, должно было устранить большую часть красных точек, пятнавших дисплеи «Параматрицы», когда они улетали. Однако, когда Айви и Дина смогли снова взглянуть на соответствующие экраны, все выглядело еще хуже, чем раньше. И совершенно непонятно почему. С точки зрения математики и визуализации данных «Параматрица» была произведением искусства, но иной раз хочется просто понять, что, блин, сейчас происходит. Чтобы тебе кто-нибудь объяснил словами.

На телефон Айви пришла эсэмэска. Она была от Маркуса. Айви зачитала ее вслух. «Сближаться на ручном управлении, используя визуальный контроль, – гласил текст. – Остерегаться обломков от столкновения».

– Уже?!! – воскликнула Дина.

Если всего через два часа после начала Каменного Ливня у них было попадание болида, это означало дурные перспективы.

– Братоубийство, – пояснила Айви, продолжавшая читать сообщения. – Одну из капель загнали в угол.

Такая проблема уже возникала при моделировании. В целом рой старался находить решения, при которых капли не сталкиваются друг с дружкой и при этом требуется минимальный расход топлива. В сложной ситуации, разумеется, для предотвращения столкновений топлива можно было сжечь и побольше. Однако бывало и так, что столкновение неизбежно, что ни предпринимай, и оставалось лишь минимизировать ущерб. По замыслу никакая капля не должна быть зажата в угол, «Параматрица» для этого и разрабатывалась. Однако число возможных вариантов было бесконечным, так что полной гарантии никто не давал.

– Столкновение было управляемое, – продолжала пересказывать Айви, – погибших нет. Однако не обошлось без последствий, они уточняются. Не исключено, что вокруг сейчас плавают обломки. Поэтому он и хочет, чтобы я шла на ручном.

– Какого рода обломки? – уточнила Дина. – Твердые или…

– Похоже, теплозащита, – ответила Айви. – Повезло.

Судя по всему, модуль или капля потеряли часть светоотражающей фольги или теплоизоляции, защищавшей их от Солнца. Все это было легким, как перышко, и вряд ли представляло угрозу для эмки. Однако фольга должна дать яркую отметку на радаре, неудивительно, что «Параматрица» обезумела.

Айви в пилотском кресле монополизировала весь вид из окна. Дине не очень-то хотелось лететь вслепую, и она вывела на экран интерфейс «глаза» эмки.

Со стороны Джулии послышался странный повторяющийся звук, что-то наподобие влажного жужжания.

Она храпела.

– Тяжелый у нее выдался денек, – заметила Айви.

– Угу.

Дина не нашла в своем прошлом подходящего прецедента, чтобы решить, какие чувства следует сейчас испытывать к бывшей госпоже президенту. С одной стороны, та вела себя крайне недостойно. С другой – несколько часов назад она одновременно лишилась мужа, дочери, родины и должности.

Потратив некоторое время на прицеливание, Дина захватила «Иззи» в поле зрения камеры и стала увеличивать изображение. «Иззи» была сейчас с ночной стороны Земли. В обычное время – в то время, которое еще недавно считалось обычным – она была бы погружена в темноту, но сейчас ее подсвечивало снизу багровое сияние атмосферы, которое время от времени молниями пронзали голубоватые вспышки, когда в воздух в трехстах километрах под ними врезался крупный болид. Разумеется, Дина никогда еще не видела станцию при таком освещении, и ей потребовалось время, чтобы привыкнуть.

Издали казалось, что с «Иззи» все в порядке, однако, постепенно увеличивая картинку, Дина стала замечать визуальный шум, который на максимальном разрешении оказался плавающими тут и там кусками станции – как и сказала Айви, это были клочья теплоизоляции.

За последние два года конструкция «Иззи» неизмеримо усложнилась. Дина нечасто видела ее на расстоянии и не очень хорошо представляла, как именно ей следует выглядеть. Однако по мере роста разрешения крепла уверенность: что-то не в порядке со стороны надира между «Звездой» и «Зарей».

«Иззи» была сложной конструкцией, но сложной в смысле, подразумевающем упорядоченность, прочность и стабильность. Единственным исключением была Амальтея, но и та становилась все более упорядоченной по мере того, как роботы Шахтерского поселка трудились над ее обустройством. Однако то, что оказалось сейчас в поле зрения камеры Дины, было беспорядочно и нестабильно: сорванные с места огромные простыни термоизоляционного материала чуть трепыхались на практически неощутимом ветру. На первый взгляд ничего серьезного. Под «серьезным» в данном случае следовало понимать пробитый корпус, из которого вырываются наружу потоки воздуха, возможно, вынося с собой обломки или даже тела.

– По-моему, самое большее – удар по касательной, – отрапортовала Дина. – Капля или что-то в этом роде чуть не врезалась в «Звезду» в надире. Теплозащита повреждена, но структуры почти или даже совсем не пострадали.

– Докладывают, что жертв нет, – подтвердила Айви. – Несколько синяков и растяжений на борту капли. Так что, надеюсь, ты права.

– Я тоже надеюсь, – пробормотала Дина.

Они приближались, так что на экране можно было различить все больше подробностей. То, что обнажилось под сорванной теплоизоляцией, она поначалу не распознала: большая Т-образная конструкция торчала от Стержня в надир, словно руль самоката. Перекладины руля были усеяны аккуратными рядами небольших идентичных объектов, посверкивавших, когда на них падал случайный отблеск снизу.

В конце концов детали мозаики встали на место: перед ней было царство Мойры. ГАЧ, Генетический Архив Человечества. Как-то Мойра устроила для нее туда экскурсию, но это было изнутри, в закрытом, заполненном воздухом пространстве. Сейчас Дина видела то же самое снаружи. До сих пор архив был скрыт от глаз теплоизоляцией. Когда ее сорвало, стало видно внутреннее устройство: ряды шестиугольных держателей для пробирок, в каждой из которых – образцы замороженной спермы, яйцеклеток и эмбрионов, ожидающие своего часа в холоде и мраке космического вакуума, почти при абсолютном нуле…

– Как там у Мойры дела с распределением архива? – как бы между делом поинтересовалась Дина, надеясь, что голос ее не выдаст.