Не так!

Порассуждаем: кто в курсе событий? Точно – сам Премьер и его охранники. Ну, шофер еще. Но они знают, что их босс спустился в дыру под бывшей гостиницей и несколько часов отсутствовал на поверхности. И что? Он был в диггерском прикиде, в говнодавах, хотя и весьма прикольных, вполне годных для ежедневно пользования. Может, он вызвал известного диггера по имени Легат, чтоб тот, значит, поводил его под любимой Столицей?..

Вариант?

Вполне!

И все иные версии – ложь.

Если Легат кому-то станет рассказывать о том, что он водил Премьера на встречу с давно покойным Очкариком в Столицу семидесятого года, то место в психушке этому Легату обеспечено. Да скажи он о визите Премьера тому же Командиру? Что будет? Ну, не психушка, Командир не зверь, но уж увольнение по собственному желанию точно означится. Плюс – Севера, чтоб в снегах эту тайну захоронить.

Гениально! Легат – заложник ситуации. Обреченный молчать навеки. Даже родная жена ему не поверит. Потому что ее муж, как сообщил ей Командир, мотается по командировкам туда-сюда. Это очень похоже на правду, так бывало и ранее.

А в семидесятый год…

Жене фантастика чужда.

А Легат, кретин, все произошедшее всерьез воспринял. Сам себе клятву молчания определил. Да болтай где хочешь, если нормальная и все-таки нескучная жизнь надоела…

Приехали.

А беседу продолжать следует. С новым-то знанием…

Тут и Генерал на реплику Легата о местоположении дачи Очкарика ответ означил:

– Вот видишь, времена меняются, а традиции остаются… Идем дальше. Зачем такая спешка? Выходной все-таки… А затем, полагаю, что он тебя с кем-то познакомил. С кем-то важным для него и, не исключаю, нужным для нас. Так?

– Так, господин прорицатель.

Все так, все правда. Он действительно был в гостях у Очкарика. На даче. Один.

– Уволь, – засмеялся Генерал. – Из меня прорицатель, как из говна пуля. Всего лишь логика. Которую я, знаешь, люблю и часто ею пользуюсь… С кем тебя Очкарик познакомил?

Молчать было глупо. Генерал переиграл его всухую.

– С Мужиком.

– А вот тут поподробнее, пожалуйста. Помнится, старина Гумбольдт именно через Мужика выходил на Очкарика. Это понятно. А наоборот-то зачем?

Рассказывать ему про Пахаря, про их поездку к Гумбольдту, про решение Гумбольдта остаться в прошлом и караулить самого себя – это было явно лишним и вредным. Тем более местоположение Гумбольдта выдавать. Сейчас этот логик, не отловивший Гумбольдта здесь, в это время, пошлет взвод «чистильщиков» через тоннель на проспект Одноглазого Фельдмаршала, они там все и зачистят «под ноль». Синдром под именем «служебное рвение»…

Хотя это рвение будет вмешательством в жизнь суверенного прошлого.

– Отвечаю. Хоть и терпеть тебя не могу за публичное унижение моего гордого человеческого достоинства…

– Помилуй, – засмеялся Генерал, – унижение перед кем? Перед моими любимыми кактусами? Им пофиг. А больше никого нет. Так что не лепи горбатого, как пишут в плохих детективах. Колитесь, сэр.

Вот пристал!

– Этот Мужик, как я смутно понял… – начал колоться Легат, – вообще-то коротковатым был завтрак, разговорить его времени не хватило… этот Мужик – обыкновенный теневик из того времени, мощный теневик, который держит под собой множество производств, левых скорее всего, хотя легальные тоже не исключаю, имеет крепкие каналы на таможнях, а еще кучу денег и ничего не боится. Потому что Очкарик его как-то крышует. Видимо, они давно дружат. Может, с детства… А может, и за деньги. Хотя это на Очкарика не похоже…

– А для чего знакомил?

– Ни для чего. Просто из симпатии ко мне. Уж извини за нескромность… Пригласил в выходной день на дачу, познакомил с лучшим другом, славно выпили и славно закусили… Где крамола? И зачем ее искать? Или ты иначе не умеешь?

– Умею. Даже поверю тебе. Отчего ж не поверить… Но вот закавыка! Не вернулся ты в воскресенье. Остался там. Что задержало-то?..

– А ты что же, следишь за мной, Генерал? – гадким тоном, с обидой, с негодованием.

Но отметил, что их возвращение вместе с Премьером не было засвечено. Почему? Как? Охрана постаралась?

– Избави Бог! – воскликнул Генерал страстно, только руки не заломал в негодовании.

– Гулял, знаешь ли. Очень мне нравится гулять по Столице моего детства и юношества. Потом поужинал в ресторане отеля «Мать-Город», у меня там номер полу-люкс в постоянном пользовании. От Конторы. Там и заночевал. А с утра был с визитом к Очкарику, где и донес до него печальное известие об уходе с курьерской должности.

– Почему ж на даче его не известил?

– Момента не случилось. Забыл. Мужик помешал. Камнепад пришел… Множить причины?

– Не стоит. Я весь – одно большое ухо.

– После визита – в родное время и в родную Службу. Командир у меня злой и памятливый, проект важный на мне висит. Я здесь пробуду не менее двух недель, мы так с Очкариком и договорились. Связником поработает Диггер, ты его досье, чую, наизусть помнишь – с твоими-то способностями. А если я Очкарику понадоблюсь, он через Диггера сообщит.

– Ты вывел Диггера на Очкарика?

– Упаси Боже! Зачем ему в такие выси? Он максимум с тамошним Полковником работать будет. Ответ полный?.. Да, забыл. Очкарик заявил, что курьер ни с кем на прямую общаться не должен. Он всего лишь станет передавать запечатанный конверт в его личную приемную. И все.

– Жизнь покажет… – Генерал был не только хорошим логиком, но и философом. – Командир твой в курсе?

– Более чем.

– Ладно. Скажи Диггеру, что мы поможем ему в организации нормального легитимного диггерского Общества, найдем помещение, ускорим регистрацию. Я знаю, он сейчас колотится по разным начальникам по сему поводу…

– Вот за это спасибо. Это ему – как елей на голову, – поблагодарил Легат и встал.

Потому что раньше встал Генерал.

– Рад был побеседовать, – любезно сказал Генерал, пожав руку гостю и провожая его к выходу.

– А уж я-то как рад! И слов не найду…

Генерал неожиданно рассмеялся.

– Смешной ты, – сообщил. – Надо бы нам как-нибудь посидеть в спокойной обстановке. На том же шоссе, к примеру, злачных мест там сегодня не в пример больше, чем вчера.

– Почту за честь, – ответил Легат.

Только каблуками не прищелкнул. И пошел прочь.

А в спину услыхал:

– Вообще-то есть мнение, что проект наш надо не переформатировать, а попросту закрыть. Поэкспериментировали и – точка. Ты как к этому?

Легат обернулся.

– Ты всерьез?