точно тут поисками занимались? Сигизмунд, я скажу дяде Гедемину, чем ты промышляешь.

– Заткнись! – рявкнул латник, утерев алые следы на броне и кожи.

– Подумаешь я упала на него.

– Так, бойцы, – встал капитан. – Если вы не хотите соскребать ваших товарищей с пола скриптория, то нужно как можно скорее туда отправиться. Я не думаю, что это был обычный старичок. Скотина оказалась слишком продуманной. И гавнюк даже не заболел от тех тряпок, которые таскал. Только дайте мне мой арбалет!

Тем временем Гедемин неспешно открывал большую деревянную дверь. Он расчистил наметённые снег и со скрипом отворил препятствие.

– Около часа надо было вскрывать один замок, – сдержанно сказал маг, утепляя себя особыми чарами.

Верховный инквизитор выбрал молчание. Он произнёс молитву, воздав хвалу Творцу, что помог отворить ему замок и вынув меч, осторожно ступил во тьму. От белых лат Гедемина исторглось лёгкое свечение, которое развеяло мрак.

– Какая демаскировка, – сказал чародей тиллы, сам поднимая длань и соткав шар света, который водрузил над горловой и уподобил звезде во тьме.

– Они и не предназначены для скрытых операций, – пояснил предводитель Инквизиции.

Отряд оказался в длинном протянутом помещении, выложенном из отёсанного камня. Тут и там попадаются бронзовые светильники, а под ними валяются свечи. Стопы шуршат об алый ковёр. Позади них плетётся магическая пехота, выставив щиты пред собой в ожидании засады или подвоха. Единственное, что смущает, так это настойчивый запах мускуса, а также неестественное положение свечей. Спустя пару минут они встретились с металлической дверью. Гедемин осторожно дотянулся до ручки и повернул её. Дверь оказалась открыта и толкнув её со всей силы, Верховный инквизитор, точно ворвался в зал собрания:

– Братья, я прошу прощения, что мы вторглись и нарушаем вашу молитву, но нам нужна ваша помощь.

Ответом стало гробовое молчание. Инквизитор осмотрелся и то, что он увидел его поразило. Зал собрания – это длинное продолговатое помещение, у стен заполненное скамьями. В самом конце возвышается кафедра на которой повисла фигура, укутанная в рясу. На скамьях же расселась вся братия монастыря – люди, чьи тела скрыты под толстыми тканями в полусогнутом положении будто бы пребывают в молитве. Но абсолютная тишина и покой, сопровождаемые настойчивым затхлым запахом, не вызывали сомнения, какая судьба могла постигнуть их.

– Они…

– Все мертвы, – сухо констатировал маг.

Чародей приблизился к одному из монахов и заколдовав руку, сорвал капюшон. Даже в тусклом освещении видны следы разложения, кожа вздулась и пузырилась, а плоть сильно иссохла.

– Что тут произошло? – тихо спросил Гедемин, всматриваясь сквозь полумрак зала собрания.

– Их всех погубила болезнь, – сказал Шарион.

– Творец, прими их души, – взмолился инквизитор, усилием воли сдержав вспышку ярости.

Гедемин стал расхаживать из стороны в сторону, в поисках того, что могло бы рассказать о произошедшем. Он нашёл небольшой листок, клочок бумаги, который тут же был поднят и прочитан:

«Мы ушли в скрипторий, чтобы не дать красной чуме распространиться. Там должна быть шахта. В ней мы запрём пришельца, чтобы он никогда больше не посмел ничего осквернить, если не сможем с ним покончить. Часовые караула».

Взгляд упал на небольшую дверку, украшенную простой резьбой, её навесной замок перемотан цепями, и защищён магическими печатями. Желание уничтожить зло, проверить тех, кто заперся за дверью и отомстить за братьев возгорелось в сердце Гедемина. В уме тут же появились мыслеформулы снятия защитных оберегов, а в ладонях взыграло заклятье.

– Стой, – предугадал действия Шарион. – Ты сейчас сотворишь глупость.

– Кто-то должен туда спуститься и… завершить всё это.

– Ты поступаешь излишне опрометчиво.

– Нужно, чтобы источник энергии был в любом случае доставлен, – хмуро произнёс Гедемин. – Мы пришли сюда именно за этим. Сейчас сюда придут остальные… они должны прийти. Найдите артефакт под алтарём храма и уходите отсюда.

Чародей тиллы пораскинул мыслью – неизвестно какой силы противник обитает в скриптории, и лучше будет, если сгинет один лишь Верховный инквизитор, нежели все они. Он отошёл в сторону, взглянув на «орлиный» лик Гедемина прежде, чем тот скрылся за забралом.

Чародейские барьеры рухнули, магия проникла в пазы и механизмы замка, расплетая цепи и освобождая путь. С гулом пал замок на каменный пол, что ознаменовало начало конца в истории ужасов аббатства.

Его встретил непроглядный мрак, вкупе с тошнотворным ароматом гниющей плоти. Воссияв над собой шар света, инквизитор продолжил путь, сильнее сжав рукоять. Лезвие меча переливалось чудесным светом. Тут и там на полу коридора ему попадались тела жертв красной чумы. Иногда он встречал жуткие ранения – глубокие раны, нанесённые клинком, стрелы и болты, утыкавшие еретиков. Верховный инквизитор понял, что это караульные пробивали себе путь через предателей, дабы свершить суд над врагом. Сомнений у Верховного инквизитора не оставалось – только агент Железного Королевства мог устроить подобное. Гедемин вышел в скрипторий, который представлял жуткое зрелище – всюду валялись комки мяса вперемешку с клочьями одежды. От липкого багрового пола исходил жуткий смрад, все столы, стулья и шкафы с книгами превращены в груду раскуроченного дерева. Под ногами валялись трупы, их части, и попадались листы недописанных фолиантов.

– О Единый, спаси наши души, – укрепил себя молитвой Гедемин.

Посреди же сам «виновник торжества». Сложив ноги в позе лотоса, защитив себя лишь мантиями, сидит некто. Он разместился на сложенных штабелем трупах, изуродованных до неузнаваемости. Слабо проглядывались очертания доспехов, всё скрыла кровь и выдранные куски тел, а из одного трупа торчала массивная секира, вколоченная лезвием в грудь наполовину.

– Встань! – гаркнул Гедемин.

– Молитвы тут не помогут, – басовитым голосом произнёс мужчина, скрывший голову за капюшоном, из-под которого отчётливо являлась пышная седая борода. – Наконец-то за мной пришли, я уже стал волноваться, что эти трусы и набожные монашки решили меня молитвами уморить.

– Кто ты?

– Я – древний ужас, который нёс гибель вам сотни лет, – поднялся «старик», потянувшись к секире. – Я вечнопроклятый, чей дух горит от зверства, ибо во мне скрыт дух зверя. Я – Арвельдиин Странник!

– Твои мучения закончатся сегодня, – мужчина принял боевую стойку, став медленно подходить к врагу, переступая через тела, кучи бумаги и куски мебели.

– По правде говоря, они закончились, когда меня нашли последователи «Чёрных Весов» века назад. Ваш собрат меня практически убил, но проклятье Мальфаса куда сильнее стали или магии. Я поднимусь вновь, чтобы сеять смерть во славу очищения и освобождения от плоти.

– Ты всего лишь преступник, убийца, который неприлично долго задержался в нашем мире.

– Да, я был преступником, до тех пор, пока меня не проклял жрец Мальфаса, который состоял в моей банде. Вот ирония, святоша был рад нажиться на горе других,