– Давайте всё исследуем. Кайль и, – Маттоми ухмыльнулся, – Сигизмунд. Вы осмотрите подвальные помещения. Я займусь этим этажом.

Вслед за двумя группами разделились и следопыты. Маттоми протянул руку вперёд медленно подступая к столику. Перед ним куча раскиданных бумаг, которые скрыты теменью.

– Фонарь, факел, что угодно! – потребовал мужчина.

Светом трещащего факела он откинул мрак, нависший над записками. Первый клочок бумаги в руках поведал об обстановке на границах:

«Пишу это, чтобы не забыть. Патруль наших наткнулся на отряд нежити, и разбил его. В плену они вели какого-то монаха или не монаха… мужик был в рясе и с белой бородой. Его мы отправили в аббатство Северат. Говорят, что аббатство было построено теми из горцев и диких магов, которые вняли слову жены царя горцев, которая пошла в ученицы Исаилу, а он есть посланник Творца».

«– Хорошо», – стал размышлять Маттоми. – «Они нашли человека, похожего на монаха. Учитывая, что патрули и караул был из состава следопытов, то те вряд ли могли отличить монаха от мужика в рясе».

Охотник стал копаться в бумажках, но больше ничего полезного не нашёл. Записки касались погоды, попыток написать письма, зарисовки или схемы расположения постов. Он отошёл, став расхаживать в поиске информации. Сама караулка выглядела довольно убрано, чисто и порядочно. На губах Маттоми промелькнула улыбка, он вспомнил свои годы в армии, и как наводил порядок в казармах, и с теплотой в сердце наблюдал за тем, что и воины здесь не запустили помещение.

Взгляд привлёк небольшой сундучок и окна. За пару шагов он оказался у интересующего его предмета и одним движением пальцев смог открыть его. В слабом свете мелькнуло пара колец, цепочка и маленькая статуэтка.

– Интересно, – Маттоми взял бронзовое изваяние, где он видел и черты божественного Мальфаса и одного из богов горцев. – Мальфас-Тарранаис… интересно. Тут был кто-то из последователей нортвиндского канона29, – мужчина отложил «бога» и взял письмо на дне сундучка, раскрыв и стал читать:

«Дорогая Аллике, любимая сестра, пишу тебе с тревогой. Не так давно в монастырь привели больного и побитого последователя веры. По рассказам наших они отбили его у нежити, он был слаб и ранен, и не слова пока не сказал. Проблема в том, что только его принесли, как среди монахов или их прислуги разногласия пошли. А всё из-за символов на его ладони. Кто-то говорил, что это просто татуировки, а кто-то твердил о тёмных символах. Странно, но братия, всегда прибывавшие в мире, согласии и молитве, как привели того пришельца стала спорить. Я молюсь нашим богам, чтобы мне не говорили жители аббатства, чтобы тревога меня не брала, но… что-то продолжает меня волновать. Знаешь, я, наверное, схожу с ума, но… по ночам кажется кто-то шепчет. Скорее всего, Пафф разговаривает во сне. Ладно, Аллике, мне нужно заступать скоро на пост, так что прощай и будь здорова. Жду от тебя ответа, как ты и брат наш в отстроенном Норвинде?»

Маттоми отстранился от письма. Он потёр глаза, уставшие от вычитывания текста в полутьме и раздражённые дымом факела. Осмотревшись, охотник вернулся к запискам, где нашёл связь между произошедшим:

«Сегодня разговаривал в одним из монахов. Он рассказывал, что пришелец на третий день всё же стал говорить. Он действительно был в рясе, но не проповедовал веру в Единого, а говорил о духах, которые не боги, но суть учителя и помощники в обучении высшей мудрости. Был ли тот пришелец монахом или исповедником какой-либо веры неизвестно. Я простой караульный и мне неизвестно сие. Странно, но некоторые из братьев аббатства иногда прислушиваются к словам нового обитателя».

Записка оказалась в куче других. Маттоми пока не стал ничего обдумывать или строить теории. Вместо этого он подошёл к шкафу, где стал рыться в книгах. Его внимание привлекла книжица, отличная зелёным орнаментом и с названием, которое сильно выбивалось из общего атмосферного контекста аббатства.

– «О мирах разной степени и богах, полубогах, духах, там обитающих», – прочёл вслух Маттоми. – Интересно, но в таком месте, посвящённом Единому Богу, есть книга о духах из разных миров, – парень открыл том и перелистнул пару страниц. – «Все мы знаем о разной степени мирах, где живут разные существа, способные к нам являться по особым течениям моря вероятностей. Так вот, сим утверждаем, что есть и духи, живущие в мирах разуплотнённых, умнее нас и мудрее, но держащие попечение о нашем просвещении. Они желают вырвать нас из цикличности бытия, даровать вечное блаженство. А путь блаженства таков – отказ от всякой плоти и бесплотность, ибо материя и страсти даруют нам печаль и являются причиной страдания, они – ограничитель наш, который нужно преодолеть. И вот, духи благие, которые выше нас и высшие по просвещённостью своей, указывают нам, что нужно следовать путям, которые они для нас прописывают. Либер Хаотика всего лишь начало…»

Из листов выпала маленькая записка, которую Маттоми просмотрел:

– Собственность пришедшего. Изъято старшим над караулом для исследования в области наличия ереси или опасности.

Маттоми откинул книгу и прошёл в другую комнату, где судя по всему могло располагаться помещение начальника караула. Он влетел в маленькую каморку, где и в без того узком пространстве всё заставлено шкафами. Он перемахнул через большой дубовый стол, опрокинул кресло и склонился над сейфом.

– Тут творилось нечто неладное! – крикнул Маттоми. – Зараза, я не я, если тут не побывал агент «Весов»!

Замок щёлкнул, и дверца сейфа со скрипом отодвинулась. На стол упала кипа бумаг и каких-то звенящих побрякушек, которые Маттоми стал хаотично перебирать, собирая крупицы произошедшего.

«Указ 1. Властью старшего над караулом, я приказываю не контактировать с тем монахом, и его последователями из обратившейся прислуги. Всем усилить бдительность. Обстановка постепенно накаляется, что требует от нас особых усилий. После того, как пришелец очнулся и стал говорить, он вплелся в доверие множественной прислуги, которая его теперь защищает. Всем обращать внимание на тылы, поскольку многие из слушающих того говорившего, ведут себя крайне агрессивно, фанатично и нервно».

«– А вот это уже интересно», – Маттоми притянул к себе ещё одну бумагу, которая по видимому как и остальная из сейфа – копия официального документа, сделанная в скриптории:

«Слово аббата. Братья, монахи и прислужники-миряне, да пребудет с вами премудрость Божия и милость Его. Недавно мы, исполняя заповедь Творца, приняли побитого человека, дабы укрепить его и окормить, но он решил искусить нас учением ядовитым. Он утверждает будто бы есть духи, которые способны род смертный просветить и избавить нас от