Пламя исчезает, и я снова погружаюсь в темноту. Понятия не имею, одна ли я, или императрица где-то в комнате наблюдает за мной, словно змея, в любой момент готовая к броску. По мере того, как утекают секунды, отчаяние сжимает мой разум в своих искореженных объятиях, сливаясь со мной воедино.

АЛТАН

Я несколько раз моргаю, пытаясь сфокусироваться, но вокруг полнейшая темнота. Голова у меня словно свинцом налита и кружится. В воздухе ощущается тончайший цветочный аромат. Затекшие конечности болят и ноют, как будто ими давно не пользовались. Я неуверенно поднимаюсь на ноги, слепо шаря вокруг.

Холодный металл. Камень. Замкнутое пространство. Узко так, что я могу коснуться противоположных стен, разведя руки в стороны.

Подземелье.

Ударяю кулаком в металлическую дверь. Если бы только я не оказался слишком нетерпелив. Если бы проявил хоть чуточку больше осторожности. Все давалось мне слишком просто. То, как я разоружил стражников, как нашел метку Дийе, как все камеры оказались пусты, кроме одной. Идеальная ловушка для импульсивного и высокомерного болвана.

Ты.

Одно-единственное торжествующее слово, произнесенное, когда показалось это прекрасное лицо, слишком молодое, чтобы принадлежать бабушке Ан.

Потом меня окутал цветочный аромат и, наконец, темнота.

Я опускаюсь на пол. Внезапно мои уши улавливают шепот, свистящий звук мельчайших частиц, рассыпающихся по земле.

О боги.

Нет. Нет-нет-нет.

Мои пальцы нащупывают шершавую землю.

Шершавую, словно песок.

АН

Холодный воздух проникает в мою спальню из оставленного приоткрытым окна. Дрожа, я пытаюсь сесть. Действие ядовитого чая императрицы проходит, но кое-что изменилось. Я сгибаю пальцы. Магия ко мне не вернулась. Вероятнее всего, подмешанная в напиток субстанция каким-то образом заблокировала мою ци.

Откровения императрицы тяжким грузом ложатся мне на сердце. У меня не получится вызволить аму и Алтана, не убив прежде своего отца. Способна ли я на подобное? Небеса отвернулись бы от меня за такой грех, но разве боги не прокляли меня с самого начала? Будет ли Алтан принесен в жертву, чтобы спасти нашу землю?

Парализующее отчаяние грозит снова затопить меня, но я стараюсь его подавить. Постепенно возвращаю контроль над телом и, стиснув зубы, хромаю к двери. Нужно найти Линьси и передать ей послание Алтана и Тан Вэй.

Прежде чем я успеваю подойти к дверям, кто-то распахивает их. Служанка. Я никогда раньше не видела эту девушку.

– Кто ты? Что тебе нужно и где Линьси? – требую я ответа.

– Прошу прощения, госпожа. Я ее не видела. Солнце еще не взошло, возможно, она спит.

– Неважно. – Я пытаюсь проскользнуть мимо девушки, но она не шевелится. – Прочь с дороги.

В ответ она тычет двумя пальцами в мое левое плечо. В спине тут же возникает острое покалывание. Я изо всех сил пытаюсь пошевелиться, но ощущение такое, будто к моим ногам привязаны гири.

– Простите, но у меня приказ доставить вас к главному министру. – В ее голосе нет ни капли сожаления.

Вероятно, она приспешница моего отца, которую назначили придворной дамой. Возможно, даже из священников. Если ей позволено так со мной обращаться, значит, что-то произошло.

– Как же я доберусь до него, если ты меня обездвижила?

Девушка делает шаг в сторону и с размаху заламывает мне руку за спину. Я вскрикиваю от боли. Усиливая хватку, она продолжает выкручивать мне руку. Что-то холодное и острое давит мне на горло. Я ощущаю на шее ее дыхание, когда служанка обращается ко мне.

– Это мой любимый клинок. Он всегда остро отточен, а твоя плоть такая нежная, – нараспев произносит она. – Я освобожу твои меридианы, но знай, что любое неверное движение, любая мысль о побеге – и я разрежу тебя на куски быстрее, чем ты успеешь воспользоваться своей проклятой магией. Мы ведь поняли друг друга?

Она не знает, что чай Чжэньси отключил мою магию. Наверное, в глубине души она боится моего умения красть жизнь.

– Конечно, – подтверждаю я, небрежно сгибая пальцы. Ее клинок напрягается у моей шеи. – Не волнуйся, я не стану тратить на тебя свою энергию. А теперь отпусти меня. Не хочу заставлять отца ждать.

Девушка опускает кинжал и трижды постукивает меня по спине. Снова обретя чувствительность ног, я пошатываюсь. С оружием в одной руке и лампой в другой она ведет меня по темным коридорам. Мы проходим мимо стражников и других слуг, но никто не обращает на нас внимания. Или, по крайней мере, все делают вид, что им все равно. Я ловлю на себе парочку взглядов украдкой и молюсь, чтобы слух об этом дошел до Тай Шуня. Но сможет ли он что-то предпринять? Мое сердце сжимается, когда я думаю о Линьси. Что с ней сотворила императрица?

Я замечаю, что мы слишком часто заворачиваем за угол. Это дорога вовсе не в покои или кабинет моего отца.

– Куда ты меня ведешь?

Девушка не отвечает. Мы молча минуем северное крыло и выходим в открытое поле, и я вижу возвышающуюся впереди огромную каменную стену.

Уже рассвело. Лучи света пересекают горизонт, очерчивая фигуру, болтающуюся между двумя высокими столбами на вершине стены. Молодой человек без рубашки, штаны ржаво-оранжевого цвета окровавлены. Его голова поникла, темные волосы развеваются на ветру.

Одна белая прядь сверкает на солнце.

АЛТАН

Сколько времени я уже кричу? Часы, дни… или секунды?

В темноте невозможно вести отсчет времени.

Ясно лишь то, что я охрип и разбил себе кулаки в кровь. Теперь она капает с кожи, ободранной и чувствительной от ударов о стены. Все, что я чувствую, – это удушающее давление. Все, что слышу, – бесконечные крики моей матери.

Песок перестал сыпаться.

Я увяз в нем по грудь, и этого достаточно, чтобы сломить меня. Воспоминания об отце, сестре, Шифу, о вырванном из материнских объятий мальчике, о других бесчисленных лицах – все смешивается в ядовитое варево, бурлящее в моей голове.

Воспоминания обо всех, кого я потерял.

Всех, кого подвел.

Стежки, удерживающие меня в целости, начали разъезжаться в стороны. Расползаться. Что выйдет наружу, когда я окончательно рассыплюсь на части?

Сквозь пелену отчаяния пробивается голос Ан: «Прости себя». Но как?

У тьмы нет ответа. А свет я найти не могу.

Слышится резкое лязганье металла. Поморщившись, я прикрываю глаза, когда яркий свет проникает в небольшое прямоугольное отверстие в двери.