просто так, а не за деньги, разбиваются об один единственный, но железобетонный довод. И все, что я говорила, этот довод умножает на ноль.

Пару раз ловлю себя на мысли, что хочу кричать от непонимания этого мира. Господи, да что не так со всеми этими девушками? Если бы «Мак» не остался позади, я бы точно вернулась внутрь и устроила допрос каждой просто чтобы узнать, что творится в их головах.

А еще в ушах до сих пор стоит его злое: «Я бы и тебя купил, но корчу из себя принца».

Ну да, мог бы купить. Ему для этого даже делать ничего не пришлось бы — достаточно было просто назвать цену за свободу для моей сестры, и я бы вообще на все согласилась. Упала бы ниже дна городской канализации. И он это, конечно, прекрасно знает.

И тогда тоже знал.

Но вместо этого у меня дом, охрана, деньги, машина.

— Грей, я совсем не это хотела сказать, — говорю я, но получается какой-то невнятный шепот, который я и сама толком не слышу из-за орущей в салоне музыки. — Я просто не понимаю, почему смелый, умный, обаятельный, добрый мужчина думает, что достоин только вот такой любви.

«А еще чертовски сексуальный и умопомрачительно красивый», — добавляю про себя, опасаясь, что он на горячую голову может принять мои слова или за согласие на неформальные отношения, или за жалкую лесть.

Но Грей и головой в мою сторону не дергает.

Даже если он ничего не слышит — мне становится капельку легче.

Он довозит меня до дома. Выключает музыку. Ждет, постукивая пальцами по рулю.

Я даже не шевелюсь.

— Ты приклеилась? — Грей не повышает голос и ничего в его интонации не указывает на нашу недавнюю грязную ссору. Или как это назвать, когда почти незнакомые люди обмениваются грязью?

— Помоги мне, пожалуйста, — прошу через силу.

Выходит, обходит машину, открывает дверь и протягивает руку.

— Ань… — Ждет, с ладонью на весу. — Я не хотел говорить ту хуйню про мороженое. Но у тебя бы тоже мозги потекли, если бы ты видела то же, что и я. Прости.

Звучит как комплимент, за который его сначала хочется крепко стукнуть, а потом — немножко задрать нос. Но эти выводы я не собираюсь озвучивать, зато в качестве жеста дружбы, вкладываю пальцы ему в ладонь.

— И ты тоже меня прости, Грей, — выдыхаю и совершенно спонтанно шмыгаю носом. — Контроль импульсивности у меня вообще не проработан.

— Я слышал, что ты сказала в машине, Нимфетаминка.

— Я правда так думаю, Грей. Честное слово.

— То есть, вот поэтому я не «Влад»? — уточняет с улыбкой в голосе.

И я, предположив, что главная буря уже миновала, рискую поднять на него взгляд.

Злым не выглядит, скорее недовольным, как будто у него ноет коренной зуб.

— Нет, не поэтому.

Даже не знаю, как ему сказать, что после той… м-м-м… ночи, его имя у меня почему-то намертво заякорилось с определенными эмоциями. И кажется, стоит только произнести слух — и он точно увидит, что мне нравится снова и снова вспоминать, что он делал и как он это делал.

И что если бы мы познакомились при каких-то других обстоятельствах и он был абсолютно свободен, я бы уже из трусов выпрыгнула, но нашла бы способ пригласить его на свидание. На обычное человеческое свидание. Или для него это все уже сто лет назад пройденный и очень смешной этап?

— Это была просто показуха, Ань. — Грей вздыхает, так и не дождавшись ответа.

Мне нужна пауза, чтобы понять, что он имеет ввиду. То его предложение в «Маке»? Если честно, мне даже в голову не приходило, что он может просто выбрать одну из претенденток и умчать с ней в закат, реализовывать обещанную развлекательную программу. Я просто знаю, что даже если бы мы разругались в хлам, он все равно привез бы меня домой, убедился, что мы с Мариной в безопасности и только после этого уехал бы жить свою лучшую жизнь.

— Мир намного сложнее, чем ты его видишь, Нимфетаминка.

— Еще скажи про розовые очки.

— Скажу.

Я закатываю глаза, опираюсь на его руку и выпрыгиваю из машины в мягкий песок.

— Но мне очень понравилась та часть, где я чертовски сексуальный и умопомрачительно красивый, — змеиным голосом мурлычет мне в затылок, придавая ускорения изо всех сил нестись к дому.

Я была уверена, что не сказала это вслух!

Я была абсолютно на двести процентов уверена!

— О, кстати! — Щурю глаза, непроизвольно копируя взгляд Медузы Горгоны на его шее. — Я забыла добавить, что еще ты редкостный говнюк.

— Ты прямо в ударе, Ань — столько комплиментов, как бы не обосраться от счастья.

Глава тридцать пятая: Аня

Собеседование в «Квазар» у меня назначено на девять тридцать.

К этому времени я успеваю отвезти Марину в школу (она довольно охотно просыпается утром и даже не ворчит из-за того, что приходится завтракать жутко полезной овсянкой с фруктами), заезжаю а маленькое кафе неподалеку от издательства и целый час мысленно гоняю себя по всем вопросам, которые может задать Андрей.

Мне очень, очень сильно нужна эта работа.

Просто хотя бы что-то стабильное, даже если оклад будет небольшой. Параллельно к этому я уже разместила свое резюме на сайте фрилансеров-переводчиков — смогу брать небольшие подработки на выходные. Деньги от аренды трогать нельзя еще минимум полгода, если не больше, пока Грей не разберется с разводом.

Если он, конечно, собирается что-то с ним делать. Как бы там ни было, я держу в голове эту мысль и пока что мой реальный план на будущее выглядит так: получить хороший опыт работы и узнать, как устроена «издательская кухня», получить документы об опеке и, как только появится возможность, вернуться в Америку. Возможно, перебраться в Нью-Йорк, ведь именно там находятся все самые крупные издательства и реакции. И, может быть, однажды, у меня получится открыть свое собственное «место силы».

В приемную к Андрею захожу на семь минут раньше до назначенного времени. Его секретарша — уже немолодая женщина с лицом строго библиотекарши, мерит меня придирчивым взглядом и по внутренней связи сообщает, что я уже на месте.

— Андрей Викторович ждет, — говорит явно не очень довольная тем, что он хочет принять меня сразу.

Я захожу внутрь, острожно прикрываю за собой дверь.

Осматриваюсь.

Я уже проходила собеседование в издательстве, но оно было маленьким и издавало нон-фикшен, так что у главного редактора даже кабинет своего не было, и