Дан Джакомо хмыкнул:

– Как пожелаешь, так и будет. Мне главное, что с тобой все в порядке.

– А свою долю денег не потребуете? – подначила Мия.

Джакомо даже оскорбился:

– Я убийца, а не сутенер!

– Простите, дядя. Это, конечно, серьезная разница.

Джакомо хотел дать нахалке подзатыльник, потом сообразил, что его просто дразнят, и махнул рукой:

– Вредная девчонка.

Мия развела руками.

Да, вредная. Ну так что поделать? Она не хотела, так само собой получилось. А вообще – на что может рассчитывать метаморф? Просто – на что?!

Семьи у нее не будет, дети… разве что внебрачные. Всю жизнь прятаться, скрываться… мечтать, что найдется герой и полюбит тебя за прекрасную душу?

Это как раз всю жизнь и промечтаешь. Лучше брать судьбу в свои руки и идти вперед. И только вперед.

Но для начала – в банк.

– Мы не можем никуда уйти!

– У нас нет другого выбора.

Капитан смотрел грустно и серьезно. Вот уже два дня они бороздили море в поисках или Лоренцо Феретти, или его тела.

Но – увы.

Море не желало отдавать свою добычу.

Слишком сильной была та волна, слишком яростным шторм… видимо, его просто захлестнуло и поволокло сразу в глубину, на дно… никак он не мог уцелеть.

Хоть ты тут еще сто лет проплавай!

Кого-то находят. А кого-то и нет.

Паскуале это отлично знал, но смиряться не хотел:

– Он не может быть мертв! Я бы почувствовал!

Капитан только головой покачал. Но купец и сам все понял, развернулся и помчался к себе в каюту. Чезаре и Леоне ждали его там.

– Нет?

– Капитан сказал, что все бесполезно. – Паскуале упал на койку и закрыл лицо руками. Кроме Энцо шторм унес жизни шестерых матросов, но это же не его племянники! Да и привязался он к мальчишке!

– Может, мне с ним поговорить… – задумался Леоне.

– Не поможет. На корабле он в своем праве, – мрачно откликнулся Паскуале.

Мужчины переглянулись.

Ну да. Вдвоем они со всеми не справятся. А и справились бы…

Будет ли толк? Смогут ли они найти Энцо?

Вряд ли… море холодное, если они его не нашли в первые несколько часов, то уж сейчас…

И как же было больно и обидно. Как же тоскливо и горестно.

А еще им предстояло вернуться домой, поглядеть в глаза Мии, Джакомо… да и всех остальных Феретти и Лаццо.

Бог дал – Бог взял?

Скажите, а почему эта фраза совершенно не утешает?

В столице

Филиппо Третий прочел отчет от дана Рокко и довольно улыбнулся.

Дана Адриенна выздоровела, чувствует себя пока не слишком хорошо, но уже пытается заниматься делами поместья. Надо бы послать ей какой-то подарок от имени сына.

Или самому сыну напомнить?

С недавних пор Филиппо не то чтобы сильно переменился, но повзрослел, что ли? И как-то… Франческу он по-прежнему любил, но раньше словно был к ней прилеплен, а сейчас сделал маленький шаг в сторону.

Его величество не отказался бы узнать, что так хорошо повлияло на сына или кто, но Филиппо молчал как рыба.

Друзья упоминали о какой-то девушке из борделя, но король верил в это с трудом.

Шлюха?

Смешно и нелепо…

Хотя если бы он решил поговорить с сыном по душам… да, виновата была Мия. То есть Франческа, как она представилась принцу. Именно после ночи с ней чуточку поблек образ эданны Чески.

И то сказать…

Мия была хороша собой, свежа, бесхитростна, она не скрывала своих реакций и не стыдилась их. Она училась в ту ночь.

Изучала Филиппо и знакомилась заново со своим телом.

А когда видишь естественность, без прикрас, начинаешь видеть и искусственное.

И юность, конечно.

Не просто так боялась молодых соперниц эданна Ческа, ох не просто так. Рядом с Адриенной она смотрелась роскошной женщиной. Но Адриенна ведь и развивалась позже…

А рядом с Мией…

Увы, тут эданна проиграла бы по всем фронтам. И Филиппо нет-нет да вспоминал свою нечаянную любовницу. Франческе об этом никто не говорил, но она была умна. И догадывалась, что кто-то был.

А кто?

Как?

Худшее было в другом. Свято место пусто не бывает. И если раньше Ческа заполняла все мысли, сны, время и силы его высочества, то сейчас…

Сейчас образовалась щелочка.

И в нее начали просачиваться… разные. Вот и сейчас…

– Моя племянница. – Кардинал аж светился от радости, представляя ко двору дану лет тринадцати. – Дана Алессандра Карелла.

Дана низко склонилась перед его величеством, ну и заодно перед его высочеством. А потом подняла голову и улыбнулась.

И была она прехорошенькая.

В отличие от эданны Франчески, кардиналу не пришлось думать и гадать. О происшествии с его высочеством дан Анджело Санторо узнал из самого надежного источника – от самого принца.

Тайна исповеди?

Так ведь он и не покушается на тайну-то… тайна осталась при кардинале. А вот что он нашел девушку, которая оказалась похожа на ту, из борделя…

А почему нет?

Тоже молоденькая, светловолосая, кареглазая… ладно! Волосы у нее крашеные и высветленные! Но остальное-то натуральное?

Ясно же, его высочество потянуло на ровесниц или на тех, что помоложе, и эту нишу надо заполнить. Все равно кто-нибудь да расстарается.

Или канцлер, или казначей, или еще кто…

Зачем кардиналу нужны конкуренты? Лучше уж он сам подсуетится, найдет подходящую девушку, кое-как натаскает… даны из бедных готовы на многое.

Мия, кстати, тоже чудом избежала этой судьбы. Но окажись дан Джакомо чуточку другим? Поступи он с семьей брата по-подлому?

Не будь у нее таланта превращаться?

Слишком много всяких «если» и «но». А результат в любом случае один и тот же. Мия из этого выбралась и продавать свое тело не собиралась.

А вот у даны Алессандры выхода не было. Ей надо было искать мужа, ей надо было как-то устраивать жизнь… а если она будет любовницей принца…

Кардинал обещал о ней позаботиться.

Может, и принц в стороне не останется? Тоже вероятно… так что дана поймала взгляд его высочества и снова поклонилась, показывая ложбинку в глубоком вырезе. И улыбнулась…

Филиппо подумал да и пригласил дану на танец.

А эданна Вилецци?

Она никуда не делась. Она и танцевала потом с принцем, и ночевал он в ее постели. Но всем стало ясно – появилась трещина.

И побежала, побежала, расширяясь… пока еще рано кусать поверженную львицу. А вот посмотреть, чем это закончится?

Это – надо. Это будет весьма и весьма интересно.

Спустя несколько дней, ночью, эданна Ческа снова постучалась в дверь старого дома.

На миг ей показалось, что все повторяется в точности как и первый раз.

Тот же темный коридор, тот же злорадный шепоток за спиной, те же тени… жуткие. Кошмарные…

И та же ведьма, и тот же шар, и теплый хрусталь, от которого согреваются иззябшие ладони.

На этот раз ведьма смотрела в шар еще дольше. Думала, качала головой, мяла в пальцах платок со следами принца… нет, не крови, другой жидкости… ну, что было, то Ческа и принесла, зато, считай, свеженькое, вчерашнее.

– Не знаю, что и сказать, эданна.

– Правду.

– А если правду… вот –