— Она больше не имеет смысла, — пожал плечами седовласый. — Я дал ее, когда не было другого выхода... Когда я вмешался в борьбу туатов и Сыновей Миля, мир разваливался на части. Но все-таки у него был шанс. Теперь же все по-другому... Когда-то мы отреклись от своих имен, от своих сущностей. Мы перестали быть хранителями. И мы лишились имен...

— Прекрати читать мне лекции! — воскликнула Рианнон. — Я прекрасно помню, что случилось тогда... Ты не ответил на мой вопрос. Почему именно сейчас, Хозяин Вод? Почему именно сейчас ты нарушил клятву?

— Все изменилось. Я не нарушал клятву. Просто ее не стало... И прошу тебя, больше никаких Хозяев Вод. Просто Манавидан. И все.

Оба бывших бога-хранителя умолкли. Но лишь на мгновение.

— Нас ждет очередная война, — грустно вздохнул Манавидан. — Возможно, последняя, не буду гадать — все равно не угадаю. Соглашение нарушено, и нарушил его тот, кто сейчас сильнее всех! Но я до сих пор не знаю, кто с ним, и не знаю, кому доверять!..

— Мне ты можешь доверять... Кстати, а что ему нужно? Ведь он имеет и власть, и силу!..

— Похоже, он задумал что-то грандиозное... Что-то совсем небывалое — что-то, к чему не будем готовы ни ты, ни я.

— И ты думаешь, что мы вдвоем с тобой справимся?

— Мы вдвоем — наверное, нет... Устоявшийся в мире порядок нарушен окончательно, и теперь против очередных его нарушителей выступят простые смертные. Мы с тобой можем лишь поддержать их в последнюю минуту — не более того. Теперь они — настоящие хранители Да Дерга, и в их руках судьба мира! И теперь они справятся!

— Ты веришь в судьбу? — Брови Крылатой-Рианнон взлетели вверх. — Вот это да! Великий, всемогущий, всезнающий Манавидан, Хозяин Вод, повелитель водной стихии, тот, кто заключил в себя часть огня миров, — верит в какую-то судъбу!

— А ты будто бы не веришь, — прищурился Манавидан.

— Хм... Ладно, поймал. Верю. Но что это меняет?

— Ничего. Судьба — это не то, что предначертано нам кем-то более сильным. Судьба — это наши поступки, порывы и наши страсти. Не нам уготовано идти по заранее проложенной дороге, а наоборот — мы ее прокладываем.

— Х-ха! Очень интересная трактовка судьбы как таковой! Во всяком случае, мой камешек думает по-другому.

— Потому, что отчасти думает как ты, — парировал Манавидан. — Но я бы не хотел сейчас обсуждать достоинства твоих камешков.

— А что бы ты хотел обсудить сейчас, всезнающий Манавидан, Хозяин Вод? — усмехнулась Рианнон.

Манавидан вдруг потупил взор и замолчал.

— Послушай, а покажи мне тех, кто нарушил планы «наших» собратьев, — мягко проговорила Крылатая, подходя к Хозяину Вод и беря его под руку. Вернее, теперь уже не Хозяину Вод, нет, Манавидану. Просто Манавидану.

Два взгляда соприкоснулись. Два любящих, но боящихся признаться себе сердца встретились.

— Ты и вправду этого хочешь? — поднял глаза бог-хранитель. — Зачем?

— Потому что хочу, — решительно ответила богиня-хранительница. — Хочу посмотреть на тех, кто показал тебе, что такое настоящая жизнь. Посмотреть на тех, кто показал тебе, что клятвы, пусть даже и такие, — ничто в сравнении с чем-то большим, в сравнении с такими словами, как любовь, преданность и самопожертвование!

— Ты ж их видела.

— Раньше, много раньше. Когда еще не знала, на что они способны. Теперь же все по-другому. Ты сам так сказал.

— Тогда пойдем.

И они шагнули вперед. Очертания розовой комнаты расплылись, а спустя несколько секунд исчезли вовсе. Они висели в воздухе. А перед ними простирался во всей своей красе огромный, наполненный жизнью мир.

Да Дерг.

— Сначала лес.

— Согласна.

...Высокий черноволосый эльф, закутанный в коричневый с зеленым плащ, остановился, оглянулся назад, вздохнул и, резко выбросив вперед руку, что-то еле слышно проговорил. С тонких изящных пальцев сорвалось несколько темно-зеленых густых капель. Они упали на густой травяной ковер, забил веселый ручеек и, разливаясь, образовал кольцо. Трава внутри кольца стремительно высыхала, рассыпалась пеплом. Земля вздыбилась, и через мгновение наружу показался тонкий светло-зеленый росток.

Эльф улыбнулся, вздохнул. Дело сделано, а остальное — удел молодых. Он еще раз оглянулся назад — никого не было, никто его не провожал, никто не махал вслед рукой, не просил задержаться хоть на мгновение... Так надо. Никто не должен видеть покидающего свой лес правителя.

Финтаэль повернулся и быстро зашагал на север, навсегда покидая свой дом. Лесной дворец смотрел вслед своему бывшему хозяину пустыми грустными окнами-бойницами, наполовину заросшими густой, переливающейся всеми оттенками зеленого.

— Что он сделал? — тихо прошептала Рианнон. Манавидан вздохнул.

— Он оставил часть себя — молодым. Древо Жизни погибло, а значит, пришло время уходить и его создателю. Но напоследок он... оставил частичку своей души лесу, чтобы тот смог вырастить новое Древо. Его приемнику будет легче, если...

— Новое Древо Жизни проклюнется из зерна старого, — закончила Рианнон.

Финтаэль затряс головой, оглянулся по сторонам. Ошибся. Никого. На мгновение он как будто бы почувствовал чье-то незримое присутствие...

— Не волнуйся, он нас не видит.

...Бывший правитель эльфов Лунного леса обошел лесной дворец по кругу. Здесь стояли вечные, как сам лес, древесные стражи. Однако они еще помнили своего бывшего повелителя и оттого пропустили его.

Финтаэль вошел в усыпальницу героев. Быть может, и он когда-нибудь найдет здесь свое последнее пристанище? Кто знает...

Уже у самого выхода он остановился, повернулся к трем свежим могилам. Глаза предательски заслезились. Находиться подле них было выше его сил.

Он коротко поклонился, выпрямился, поплотнее запахнулся в коричневый с зеленым плащ и двинулся прочь.

Ветви страж-деревьев сомкнулись за спиной бывшего правителя эльфов Лунного леса Финтаэля.

Они взмыли в воздух.

— Куда теперь?

— Теперь к тем, над кем не властна сама судьба. Кажется, это твои слова?

— ?

— Я тоже следил за развитием событий.

Ровную серебристую гладь зеркала пересекла одна-единственная трещина. Тир уронил руки, вздохнул и опустился в кресло. Сегодня было намного лучше — Сила, пробудившаяся в нем после уничтожения Меча Балора, наконец-то начала подчиняться своему хозяину. Но все равно это была лишь та малость, на которую он теперь был способен. А ведь он думал, что стал настоящим волшебником!.. Э-эх!..

— А ты все тренируешься, — сказал голос за спиной.

Тир повернулся. В дверном проеме стоял Сконди.

— Если Роланда узнает, что ты опять принялся портить мебель, — я тебе не завидую, — улыбнулся гном. — Ох, и выпишет она тебе!.. И мне, кстати, тоже — так, за компанию.