Трамп вернулся к адекватному разговору, но сказанного уже было не вернуть.

Дурбин взял слово и резко раскритиковал комментарий Трампа по поводу «вонючих дыр». Грэм его поддержал.

Два дня спустя, в субботу, Трамп позвонил Грэму. Сенатор решил, что президент хотел узнать его настроение — сильно ли он злится?

Трамп сообщил, что играет в гольф в своем клубе в Уэст-Палм-Бич.

«Что ж, желаю вам хороших ударов», — сказал Грэм.

«Я не говорил некоторых вещей из того, что он приписал мне», — заявил Трамп, ссылаясь на Дурбина.

«Нет, вы их сказали», — возразил Грэм.

«Ну, некоторым нравится то, что я сказал».

«Я не из них, — ответил Грэм. — Я хочу вам помочь. И мне нравится играть с вами в гольф. Но если такова плата за допуск на поле, тогда вычеркните меня. Удачи вам. И хороших ударов».

Трамп не впервые высказывался по поводу «вонючих дыр». В ходе избирательной кампании в 2016 г. он посетил Маленькое Гаити[27] в Майами. Бывшие гаитянские лидеры подходили к микрофону и обвиняли Клинтонов в коррупции и разграблении Гаити.

После этого мероприятия Трамп казался удрученным: «Я сочувствую этим людям. Они приехали из такой вонючей дыры».

После ухода Бэннона из Белого дома роль главного «ястреба» в отношении DACA взял на себя Стивен Миллер. Трамп по-прежнему выражал симпатию к «мечтателям», ссылаясь на то, что все эти дети попали в США не по своей воле. Они не были ни в чем виноваты, и он сочувствовал им. Он также указывал на политическую привлекательность «мечтателей».

Миллер проповедовал жесткую линию. Все называют «мечтателей» детьми, говорил он, но они давно уже не дети. Многим было 24, 26 или 27 лет. Позиция Миллера была непреклонна: в обмен на компромисс по DACA мы хотим полного финансирования строительства пограничной стены — на 10 лет вперед, а не только на ближайший год — плюс прекращение цепной миграции и плюс отмена лотереи, которая распределяла 50 000 грин-карт в год среди иммигрантов из стран с традиционно низким уровнем иммиграции в США. Мы не согласимся ни на какой компромисс, пока не будут удовлетворены эти три требования.

Грэм публично обрушился 21 января на Миллера: «Пока Стивен Миллер отвечает за переговоры по иммиграции, мы не сдвинемся с мертвой точки. Он всегда был аутсайдером. Я разговаривал с президентом — у него правильное понимание вопроса. Он уверен, что нужно договариваться. Но каждый раз, когда мы приходим со своим предложением, его сотрудники говорят “нет”».

В пятницу утром 23 февраля 2018 г. Трамп выступил на Конференции консервативных политических действий перед самой влиятельной консервативной аудиторией страны. Расслабленный и излучающий самоуверенность президент говорил больше часа. Он старался придерживаться подготовленного текста, но время от времени увлекался и принимался говорить от себя.

«У вас будет стена, — заверил он присутствующих. — Не волнуйтесь. Да, были такие, кто говорил у меня за спиной: на самом деле он не хочет никакой стены, это только для агитации, для кампании. Я говорил: неужели вы в это верите? Вы знаете, каждый раз, когда я слышал такое, я говорил — это будет стена высотой 3 м. Я говорил это каждый раз, вы знаете. И вот теперь я говорю: мы построим эту стену».

Об иммиграции Трамп сказал: «Я не хочу, чтобы люди приезжали сюда, пользовались всеми благами нашей страны следующие 50 лет и ничего не давали взамен… Я хочу, чтобы к нам приезжали люди, которые любят нас. Я не хочу, чтобы люди приезжали к нам так, как они приезжают сейчас».

Затем он прочитал одно из своих любимых стихотворений о женщине, которая приютила змею:

«Это именно то, что мы делаем с нашей страной, парни, — резюмировал Трамп. — Мы впускаем людей. А они доставляют нам массу проблем. И ситуация только ухудшается».

Трамп только что утвердил двухлетний законопроект о расходах бюджета в размере $8,6 трлн, в котором не было заложено ни цента на строительство стены.

Отношения Трампа с госсекретарем были безнадежно испорчены. Уже не один месяц ходили слухи, что Тиллерсон вот-вот уйдет или будет отправлен в отставку. В марте 2018 г. госсекретарь находился в Африке, когда Келли позвонил и предупредил, что ему следует срочно вернуться в Вашингтон. «Вы можете получить твит», — сказал Келли. Утром 13 марта Трамп написал в Twitter, что следующим госсекретарем США станет директор ЦРУ Помпео. «Спасибо Рексу Тиллерсону за его службу!» — завершил президент свой твит.

На пресс-конференции на Южной лужайке Белого дома Трамп сказал журналистам: «Мы с Рексом давно говорили об этом… У нас разные взгляды на многие вещи… Мы редко сходимся… На самом деле у нас разный менталитет, разный образ мышления».

Трамп продолжал жаловаться своему адвокату Дауду, что расследование Мюллера мешает ему выполнять обязанности президента. Он рассказал Дауду одну конфиденциальную историю, которую Дауд, имевший допуск к работе с секретной информацией, мог передать Мюллеру и Куорлзу, также имевшим надлежащие допуски.

Предупредив адвоката, что это очень чувствительная информация, Трамп рассказал, что в апреле он вел переговоры с египетским президентом по поводу освобождения Айи Хиджази, 30-летней американки египетского происхождения, основательницы благотворительной организации, которая уже три года находилась в каирской тюрьме.

Трамп передал свой разговор с президентом Абделем Фаттахом ас-Сиси, которого обвиняли в чудовищных нарушениях прав человека, включая массовые аресты, убийства мирных протестующих силами безопасности и военные трибуналы над гражданскими лицами. «Дауд, запомни, с кем я разговаривал, — сказал Трамп. — Этот парень — грязный убийца. Да, грязный убийца! Но я это сделал. Он заставил меня попотеть по телефону. И вот, перед тем как заключить сделку, этот Сиси говорит мне, — тут Трамп перешел на гортанную речь, пародируя Сиси: — “Дональд, меня тревожит это расследование. Вы останетесь или уйдете? Вдруг мне потребуется ответная услуга, Дональд”». Это было словно «удар по яйцам. Это было ужасно», — закончил Трамп.