Но что-то я отвлекся от описания зала.

Наверное, стоило начать с того, что размеров он был гигантских. Крис, устроившийся на высоком троне в другом конце от входных дверей, смотрелся крошечной фигуркой на большом игровом поле. Высокий потолок, выложенный цветной мозаикой, изображающей картины исторических сражений, поддерживали десять темно-зеленых мраморных колонн со светло-бирюзовыми прожилками. По четыре с каждой стороны, они отгораживали освещенный хрустальными люстрами большой прямоугольник, по которому кружились под музыку пары, от мест, где можно было отдохнуть, выпить чего-нибудь и перекусить, чтобы чуть-чуть прогнать голод в ожидании торжественного банкета. Также там находились небольшие ниши, скрытые пологами, где можно было уединиться влюбленным парочкам. Еще две колонны стояли перед троном. Императора никто даже не думал охранять. В зале было всего четыре гвардейца, и то они находились у входа. Считалось, что император в состоянии сам за себя постоять.

Народ развлекался.

Мы прошлись по залу. Девочки, задрав головы, любовались мозаикой на потолке, Василий, благодушно щурясь, следил за танцующими парами и оглядывал зал. Альга с профессиональным интересом высматривала самые дорогие украшения. Я же… просто отдыхал после всех свалившихся на голову приключений. Наконец мы достаточно приблизились к императорскому трону, возле которого, как всегда, крутилось несколько десятков придворных в надежде чего-нибудь себе выпросить.

Крис действительно готовился покрыться плесенью. А может, уже покрылся? На зеленом-то не очень разглядишь. Бархатная мантия (догадайтесь, какого цвета), рубашка и все-таки черные брюки. На растрепанной шевелюре красовался тонкий серебряный обруч. Корону императору полагалось надевать только на приемы властителей соседних держав, казни, свою свадьбу… и что-то там еще, но я точно не помню, а врать не буду.

Парень тоскливо кивал очередным желающим попасть в поле его зрения аристократам и, подперев кулаком подбородок, смотрел куда-то в пространство. Лицо выражало вселенскую скуку и желание послать все и всех как можно дальше, прямиком в чертоги Хель. Рядом в небольшом кресле устроилась невеста его императорского величества. Вот светлоэльфийской принцессе прием точно не был в тягость. Она вежливо улыбалась аристократам, изредка отпивала из драгоценного бокала на тонкой ножке игристое светлое вино, что-то беззаботно рассказывая Кристиану и не обращала внимания на то, что жених ее не слушает. Многие останавливались, любуясь хрупкой красотой волшебного создания, которое по недоразумению попало в этот мир и теперь освещало его своим светом.

Юльтиниэль, посмотрев на девушку, замерла.

— Это его невеста? — спросила она, скрещивая руки на груди.

— В общем-то да… — осторожно сказал я, ожидая взрыва и обвинений, мол, где они выкопали это чучело.

Дочка еще раз оглядела принцессу и… неожиданно согласилась:

— Ну да, красивая… Чистокровная эльфийка, сразу видно, что принцесса.

Я дотронулся ладонью до лба Юльтиниэль.

— Доченька, ты не заболела?

— Я? Да нет вроде. А что, мне надо все время закатывать по пустякам истерики и считать себя идеалом? Пыф! Пап, ты слишком плохо обо мне думаешь…

— Хорошо, приношу свои извинения. Давайте подойдем к Крису. Узнаем, что можно без опасений за свою жизнь и нервы кушать на банкете… И куда нужно садиться, чтобы не грохнуться на пол из-за подпиленной ножки или не напороться на большую и очень острую кнопку.

— Да! Полностью поддерживаю! А когда вообще будет этот банкет? — Альга облизнулась и посмотрела по сторонам, явно выискивая того мужчину в пурпурном плаще.

Я мысленно понадеялся, что она его не отыщет.

— Вот это тоже узнаем, — согласился Василий, первым направляясь к трону.

— Может, не надо?

— Юля, успеешь еще потанцевать и влюбить в себя всех лордов, пойдем.

Странно дочка на принцессу поглядывает. То ли оттаскать ее за волосы хочет, то ли расплакаться и убежать из зала. Наверное, все-таки заболела. Надо будет завтра врачу показать.

— Твое величество. — Нимиони осторожно коснулась его плеча.

Крис с трудом вынырнул из своих мыслей и повернулся к невесте.

— Да?

— Смотри, твой крестный приехал. Как раз к тебе идет, — сказала эльфийка, надеясь, что император хоть немного повеселеет.

— Оррен? Где? — Крис подскочил на троне, заозирался по сторонам и, найдя небольшую компанию, которая проталкивалась к нему, расплылся в довольной улыбке. — Э, как они принарядились. А крестный в своем репертуаре! Хотя Альга с Василием тоже…

— О, так ты не только его светлость знаешь? Откуда? — сразу же заинтересовалась принцесса.

— Да это я с ними… попутешествовал, когда… мм…

— Заподозрил орден в измене, — подсказала тактичная Нимиони. — Представь, пожалуйста, пока они пытаются пробраться через твоих поклонников.

— Скорее, уж твоих… Итак, это… — Кристиан с удовольствием начал рассказывать про обретенных друзей.

Вот Альга обернулась к отставшим девушкам и сказала что-то смешное. Подружки тихо захихикали, рассматривая кого-то в толпе. Маришка, воспользовавшись заминкой, аккуратно одернула подол платья.

Просто залюбоваться, как серую мышку превратили в настоящую красавицу. Темные волосы Маришки распрямили, сделав модную короткую стрижку. Платье было облегающим (широкий подол мог бы только все испортить), с рисунком по темно-зеленой ткани, без верха, но с таким красивым узором на вырезе, будто он был составлен из сверкающих драгоценных камней. Простоту кроя наряда компенсировали большие серьги и шикарное колье. Макияж на лице ограничивался лишь прозрачным блеском на губах и чуть-чуть подведенными глазами, которые, казалось, приобрели оттенок черненого серебра. Девушка стала выглядеть куда старше. И пусть передвигалась она небольшими шагами и была немного испугана, у нее появилась гордая осанка, плавные и властные движения, присущие аристократке.

Переведя взгляд на полуэльфийку, Крис только губы поджал.

— Это дочь Оррена — Юльтиниэль Рит, — коротко представил он девушку и сразу же повернулся к невесте.

— Да… я слышала — печальная, но красивая история.

— Печальная? — переспросил император, пытаясь понять, что он упустил из виду касательно Юльтиниэль.

— Я помню Лареллин, хоть и маленькая тогда была. Светлая и добрая… настоящая лучезарная княжна. А какая любовь! Не верила, что смертный мужчина может так долго хранить верность умершей любимой. — Голос Нимиони погрустнел. Эльфийка опустила взгляд на свои руки. — Наверное, это счастье — знать, что, несмотря ни на что, тебя продолжают любить и ждать встречи, когда бы она ни наступила. Леди Юльтиниэль очень похожа на свою мать. Наверное, Оррен все время видит в ней княжну Лареллин.

Император поморщился. Романтиком он себя не считал, в любовь до гроба верил исключительно как во что-то, если и существующее, но повернувшееся к нему филейной частью. К тому же каждый раз слыша тоску в голосе невесты, испытывал острые уколы совести, что не мог предложить Нимиони ничего подобного.