– Сдается, многие не прочь увидеть Глиммери мертвым, – ответила я.

– Таких немало, конечно. Однако Глиммери – мозг организации, и она не рухнет в тот момент, когда он умрет. Голова змеи может нанести ядовитый укус даже после того, как ее отсекли от тела. Его враги не рискнут сразу поднять мятеж. Кроме того, у Глиммери один шанс выжить из шести – если он и его люди перестанут надеяться на известия от доктора Эддралдера, им может показаться, что это не так уж мало. Отличный план, доктор. Я вас поздравляю.

– Я бы сделал это раньше, будь у меня возможность сбежать, – кивнул в мою сторону Эддралдер. – Ради Меррикс, не ради себя. Человеку в моем положении нетрудно синтезировать яд.

– Тот человек из команды капитана Рестрала сказал странные слова, – произнес Лагганвор.

– Ты имеешь в виду Часко, чтеца костей? – спросила я, повернувшись к Лагганвору и доктору Эддралдеру, сидевшим по разные стороны прохода. – Вряд ли стоит придавать этому значение. Парень полон злобы. Ты же видел, как он на меня накинулся.

– И все же… – заговорил Лагганвор, но затем покачал головой и улыбнулся, словно решив вернуться к этой теме позже. – Ты права, Адрана: не нужно беспочвенных обвинений.

Наконец Фура заглушила ракетные двигатели, экономя остатки топлива для стыковки с «Мстительницей».

– Тридцать минут, – сказала она.

– Теперь мы в безопасности? – спросил Эддралдер.

Фура настроила гироскоп.

– Я не скажу, что мы в безопасности, пока между нами и этим миром не будет пятьдесят миллионов лиг.

– По моим подсчетам, прошло уже девяносто минут с того момента, как на Глиммери начал действовать токсин. Возможна некоторая погрешность, но я не хотел бы слишком полагаться на нее. Могу я связаться с больницей по трещальнику?

– Не сейчас, доктор.

– Я вынужден настаивать.

– Прекратите. Пусть он еще немного попотеет, а потом пошлете весточку.

– Восхищен вашей решимостью, капитан Несс. Но не заставляйте меня нарушить обещание. Я напомню вам в ближайшее время. – Доктор Эддралдер наклонился вперед, чтобы положить руку на плечо дочери. – Все в порядке, Меррикс. Теперь будет лучше. Мы можем помочь этим людям.

– Лагганвор, – сказала я, – ты так и не объяснил нам, как тебе удалось ускользнуть из-под влияния Босы. Теперь у нас есть немного свободного времени, вот и расскажи, как ты совершил этот уникальный подвиг.

Фура бросила на меня подозрительный взгляд, как будто я, сомневаясь в рассказе Лагганвора, оспаривала и фундаментальную часть ее собственного суждения.

– Тут нет никакой тайны, – произнес Лагганвор после короткой паузы. – Теперь я с удовольствием выложу все до мелочей. Жду ваших вопросов. В конце концов, что вы на самом деле обо мне знаете?

– Маловато, – кивнула я.

– Но с каждым часом узнаете все больше, и рано или поздно у нас появится основа для доверия. Думаю, все пройдет намного легче, когда мы окажемся на борту «Рассекающей» и вы убедитесь, что там повсюду отпечатки моих пальцев. Я провел на ней годы и знаю ее лучше, чем некоторые из вас.

– Но как же ты сбежал? – спросила Прозор, сидевшая в одном из кормовых кресел.

– Подвернулась возможность, вот и сбежал. Боса всегда зависела от случайных деловых контактов с отдаленными мирами, хотя предпочла бы обходиться без них. Не все можно извлечь из шарльеров или захваченных кораблей. Рискну предположить, вы и сами уже это поняли.

– Мы справляемся, – сказала Сурт.

– Тем не менее вы действуете в аналогичных условиях. Босе требуются… требовались агенты вроде меня, чтобы пробираться в те места, куда путь ей был заказан, чтобы сбывать добычу и запасаться всем необходимым. И обойтись без таких агентов она не могла.

– Боса подчинила команду своей воле, – сказала я. – Как вышло, что ты оказался невосприимчив?

– Насчет команды ты права. На самом деле подчиненные любили ее так же сильно, как и боялись. Но методы, которыми она пользовалась, никогда не применялись к агентам, которых ей приходилось посылать в миры. Не обладай мы большей свободой воли, не смогли бы выполнять свою работу. Боса ходила по лезвию бритвы. С симпатетиками – чтецами костей – было то же самое, но их она могла держать на коротком поводке внутри корабля. А нас – нет. Когда она отправляла агента с поручением и полными карманами пистолей, всегда была вероятность, что агент ей изменит.

– Она бы никогда с этим не смирилась, – сказала Прозор.

– У нее не было выбора, – отрезал Лагганвор, почти утратив самообладание. – Или заключай сделки с мирами, или умри, и мы были ее единственным инструментом. Она сдерживала нас путем минимальной обработки, с помощью достойных вознаграждений и еще более достойных наказаний, если мы ее подводили.

– Вознаграждений? – переспросила я.

– На борту корабля со мной обращались, как с королем. Отдельная каюта, двойная доля призовых денег, возможность командовать матросами и доступ к капитанскому уху, когда ей требовался совет. Это была хорошая жизнь, учитывая тот факт, что я был вне закона, во власти тиранши, которая заводилась быстрее, чем с полутыка. И все же я ни разу не вызвал ее гнев. Хорошо играл роль и никогда не давал повода усомниться в моей лояльности. – Он помолчал. – Она пользовалась услугами врача, затерроризированного, как и все прочие. Однажды он допустил ошибку: неправильно рассчитанная доза убила мастера ионных двигателей. – Он улыбнулся доктору. – Видите ли, он был не так скрупулезен в расчетах, как доктор Эддралдер.

Эддралдер молча наблюдал за ним.

– Боса не знала о проступке, – продолжал Лагганвор. – А я знал. Я же видел, как небрежен он был с дозированием. И мы пришли к джентльменскому соглашению: я не донесу Босе, а за это он даст мне противоядие. Такую настойку – одна капля в сутки чуть сбавит силу препаратов, применяемых Босой для обработки экипажа. Я получил свободу воли – немного, но достаточно, чтобы понять: у меня на этом корабле нет будущего, я обречен рано или поздно разочаровать Босу и погибнуть. Вместо того чтобы пассивно ждать конца, я решил удрать с корабля.

– На Колесо Стриззарди? – Вспомнив прочитанное в личных дневниках Босы, я надеялась подловить Лагганвора.

– Нет. Все случилось в десяти мирах отсюда. Я бы нипочем не сбил ее со следа в таком месте, как это. Я тщательно выбрал момент, когда ей потребовалось срочно уходить, – Боса не могла немедленно пуститься за мной в погоню без риска быть обнаруженной. Я перескакивал с мира на мир, постоянно оглядываясь и зная, что она никогда не откажется от мысли наказать отступника. Но, похоже, на протяжении какого-то времени у нее были другие забавы…

– Почему ты остался здесь, так близко к Пустотной стороне? – спросила Сурт.

– Прыгал по камешкам и допрыгался – угодил в мир, откуда сложно сбежать. Я не ожидал, что его посещает так мало кораблей и еще меньше держит курс в Солнечные Края или их окрестности. Казалось бы, что мешает состоятельному человеку оплатить рейс? Но я был вынужден соблюдать осторожность. Все это время, месяц за месяцем, я радовался каждому прожитому дню, не сомневаясь, что рано или поздно Боса узнает мое местонахождение и прилетит за мной. А если не Боса, то агенты банковских концернов и торговых картелей, твердо решивших выследить ее, – тех самых людей, которые спонсировали бедного капитана Рестрала и его товарищей. Я очень внимательно следил за приближающимися судами… Особенно интересуясь теми, что имели сомнительное происхождение и летели со стороны Пустоши.