Все вокруг было засеяно поддонами от боеприпасов, которые веером разлетались по сторонам.

В ответ звучали редкие выстрелы, однако и этого хватало – в дальнем конце коридора лежали накрытые пластиком тела мятежников.

Вместе с тем успехи наступающих также были налицо – несколько взломанных дверей командных помещений носили следы взрывов скорее всего ручных гранат, и за распахнутыми дверями виднелись тела служащих администрации в одном белье с кровавыми потеками – все их обмундирование, пусть даже окровавленное, мятежники забирали в качестве самого ценного трофея. Многие из них были в этих трофеях с оторванными погонами и нашитыми цифрами «22» и «54».

– Эй, вы кто такие? – спросил поднявшийся от стены суперколвер с окровавленной повязкой на предплечье. По всему было видно, что это здешний босс.

– Мы из шестого блока, – ответил Брейн, останавливаясь.

– И какого вы сюда выперлись, засранцы?

– Мы хотим есть, а ваши ребята заняли пищеблок – сказали, еда только за деньги. Но денег нет, и вот мы пришли отрабатывать.

– Точно, это пукалки Связного, он их забирал, – сказал покрытый наколками гоберли.

– А «электровеники» Бубня и Харма, – заметил другой – рыжеватый канзас.

– И чего наша братва вам просто так стволы презентовала? – спросил босс, кладя руку на рукоять кинжала.

– Они себе пушки поновее нашли, а это барахло нам отдали. Еще и посмеялись.

– Где они пушки нашли? – спросил босс и повернулся к своим.

– Наверное, вскрыли кадетское хранилище. Там, я слышал, стволы что надо, – сказал канзас.

– Эй, вы, потише там! Передохните! – рявкнул босс, и на баррикаде прекратили стрелять.

– Короче, так, вы мне здесь не нужны, мы скоро сами всех передавим, так что могу вас только замочить – вот и все дела. Если бы мне были нужны бойцы, я бы согнал сюда хоть пару сотен.

– Непохоже, чтобы дела шли очень хорошо, – заметил Брейн и кивнул на заваленный телами тупик.

– Постой, а это не ты мимо наших клеток каждый дней с сабодаем прогуливался?

– Я.

– Куда ходил?

– К докторам, здоровье поправить.

Босс усмехнулся.

– По твоей кислой роже не видно, чтобы лепилы тебе очень помогли.

– Это да, – кивнул Брейн. – Ну так что, давай я попробую договориться с ними.

– Как это?

– Наплету с три короба, а как пролезу внутрь, швырну гранату, и всего делов.

Босс оглянулся на своих, те по-разному восприняли услышанное. Одни были «за», другие не верили, что такое возможно.

– Кадеты хорошо стреляют. Если что-то не так, снесут башку за раз, – сказал босс.

– Я понимаю. Но жрать-то все равно хочется.

– Ладно, варвар, валяй, покажи, на что способен. Но пока без гранат, – сказал босс и посторонился, чтобы пропустить Брейна и его спутников.

Со стороны баррикады прекратили стрелять, и рекрейцер Таут воспользовался этим, чтобы подтащить короба с патронами.

Бронедверь пока еще держалась, но семь из десяти петель были серьезно повреждены, а у обезумевших от вседозволенности мятежников хватало бронебойных боеприпасов. И хотя они были не очень хорошими стрелками, поскольку давно не упражнялись, раз за разом им удавалось ослаблять дверь, а когда она соскочит, время жизни крохотного гарнизона будет отсчитываться минутами.

– Сэр, давайте я стану у бойницы, – предложил ранкмайор Шено, командовавший взводом охраны, который теперь уже не существовал.

– Я еще не устал, – ответил Таут, меняя в винтовке запальный картридж. Это была тяжелая устаревшая модель, требовавшая картриджа и отдельного магазина для оперенных пуль, зато она была очень точна, а ее пули прошивали эту кучу мусора, что навалили мятежники, и доставали их.

Каждый точный выстрел Таут определял по яростным ругательствам и прекращению обстрела на какое-то время. Однако у арестантов был большой резерв, а вот у офицеров – увы, только пятеро. И скорее всего они были последними офицерами на судне.

– Желтый ромб! – произнес рекрейцер Таут, не доверяя собственным глазам. – Они выбросили желтый ромб на черном поле!..

– Осторожно, сэр! – предупредил штаб-навигатор Чиунмах. – Это может быть провокация – подождут, когда все сбегутся к двери, и ударят из тяжелого лаунчера!..

– Не бойтесь, штаб-навигатор, если бы у них был тяжелый лаунчер, они бы уже его применили, – сказал Таут. – Вы вообще представляете, что такое тяжелый лаунчер?

– Ну, я… Я судноводитель вообще-то. Я с палубы управления.

– Ладно-ладно, не смущайтесь. Уверен, вы хорошо знаете свое дело, а я лишь скажу, что тяжелый лаунчер на борту оказаться просто не может, это оружие хорошо для взламывания бронеколпаков и вспарывания брони трехпушечных «аларквистов». А здесь такое оружие запросто продырявит все переборки и прорежет внешнюю стенку – ведь отражатели стоят только на внешних слоях. Но это так – для общего развития, а что мы будем отвечать, господа, ведь нам предлагают переговоры?

– А кто предлагает, сэр? – спросил ранкмехмайор Хейно, командовавший отделением судового хода. Это был широкоплечий гоберли, хорошо разбиравшийся в нагнетательных устройствах двигателей восьмого поколения, и он лишь чудом спасся, в то время как все его подчиненные были уничтожены.

– Пока не видно. Они опасаются, что мы пристрелим переговорщика, поэтому нужно крикнуть, что мы не против переговоров.

– А мы не против? – уточнил ранкмайор Шино.

– Думаю, не против. Пусть подойдет кто-то один без оружия – мы в любом случае контролируем коридор на все шестьдесят шагов.

– Пусть подойдет один – без оружия! – крикнул Таут, и тотчас из-за угла показался знакомый ему арестант.

– Эй, да это же тот парень с шестого блока, который дрался с «голубым рыцарем»!.. Шено, вы же там были!

– Да, был, сэр, но совсем этим не горжусь.

– Крепко продули?

– Четыре сотни.

– Да уж, воспоминания не из приятных. Он подгребает к нашему причалу, господа, за ним никого нет.

– Но вы уж держите его на мушке, сэр! – попросил штабнавигатор Чиунмах.

– Я держу, я очень внимательно за ним слежу и не вижу никакого оружия. Это просто арестант.

– Ну так уж и просто арестант! – не согласился проигравшийся Шено.

– Я не в этом смысле, ранкмайор, – поправился Таут. – Хейно, вы не могли бы взять автомат и встать справа от меня, на тот случай, если этот варвар приготовил неприятный сюрприз?

– Разумеется, сэр! – отозвался гоберли и, подхватив с пола оружие, проверил его и встал за правым плечом Таута.