Внизу промелькнуло море, бросающее в берег клочья пены, светлой полоской замерцал пляж, прошелестел волной сад – тёмный и пышный, как кудри одной красавицы, а потом Тюнвиль поднялся над королевским дворцом и полетел к знакомой башне. Подсадив принцессу в окно её комнаты, Тюнвиль уже проверенным путём обернулся человеком в воздухе и приземлился на крышу. Спустившись, он залез в окно, и был встречен горячими объятиями и не менее горячими поцелуями.

– Ты ведь моя? – спросил он, когда принцессе понадобилось перевести дыхание.

– Да, да! – выдохнула она, пытаясь продолжить поцелуи, но Тюнвиль удержал её.

– И нет никакого принца? – он пытливо взглянул в лицо девушке.

Принцесса опустила ресницы, но тут же посмотрела на дракона.

– Он есть, и я его не оставлю, – сказала она твёрдо и торопливо добавила: – Но принадлежу тебе…. И не буду принадлежать никому, кроме тебя…

– Что ж, пусть пока будет так, – скрепя сердце согласился Тюнвиль.

Они поцеловались ещё сто раз, прежде чем оглушительно зазвенел медный колокольчик.

– Ужин, – шепнула Хильдерика, прижимаясь к дракону и обхватывая его за талию. – Нам надо прийти на ужин.

– Тогда пойдём, – согласился Тюнвиль. – А после ужина я буду ждать тебя…

– Не сегодня, – она положила ему на губы горячую узкую ладошку. – Мне надо отмыться от морской воды, надеть новое платье… Я хочу, чтобы ты увидел меня красивой, а не… промокшей насквозь.

– Ты хороша в любом обличии, – заверил её Тюнвиль.

– Ты тоже, – засмеялась она.

Колокольчик звенел так, что готов был оторваться, и Хильдерика с сожалением на него посмотрела.

– Мне надо переодеться и бежать, – сказала она виновато, но продолжала обнимать дракона, не отпуская. – Пожалуйста, уходи.

– Как я уйду, если ты меня держишь? – шепнул он ей на ухо, легко прикусив нежную мочку.

Девушка слабо вскрикнула, но этот вскрик больше походил на стон удовольствия, а потом разжала руки.

– Иди, – велела она, но так и манила, манила взглядом.

– Сегодня я подожду, – пообещал Тюнвиль, – но завтра…

– Завтра, завтра, – закивала она.

Он поцеловал её ещё раз – крепко, куснув за нижнюю губу, чтобы загорелась, а потом выпрыгнул в окно, обернувшись в воздухе, и с удовольствием увидел, как принцесса вцепилась в подоконник, наблюдая, как он расправил крылья во время падения и взмыл выше крыш.

Всё же, Тюнвиль не слишком доверял ей, поэтому болтался рядом с башней, совсем не заботясь, что перепугает обитателей дворца. Но вот фигурка принцессы Хильдерики показалась на галерее, в сопровождении придворных дам и служанок, и Тюнвиль со спокойной душой полетел к себе.

Мурлыча под нос песенку, он быстро оделся, пригладил уже наполовину просохшие волосы, и отправился в трапезный зал.

Принцесса уже была там – сидела рядышком с принцем, но стоило Тюнвилю войти, как она вспыхнула румянцем, задрожала и чуть не выдала себя с головой.

Хотя, пусть бы и выдала. Тогда всё закончилось бы быстрее.

– Ты опоздал, – проворчал Рихард, когда Тюнвиль занял свободное место рядом с королём Атангильдом, как раз напротив принцессы Хильдерики.

– Прости, – беззаботно ответил Тюнвиль, не спуская глаз с принцессы.

– Хорошее настроение? – осведомился Рихард. – Улыбаешься, как… – он замолчал, но и так было понятно, что он хотел сказать.

Тюнвиль, и правда, чувствовал себя сейчас абсолютно счастливым. Глупо счастливым. И это было самое замечательное чувство, что он переживал за всю свою жизнь.

– Вина, господин? – слуга, дрожащий, как осиновый лист, держал кувшин, и Тюнвиль кивнул, подставляя бокал.

Терпко пахнущая алая струя полилась из серебра в серебро, и Тюнвиль сразу сделал большой глоток, ощущая на языке привкус зрелого винограда и нежный вкус недавних поцелуев. Он взглянул поверх бокала, и как-то нечаянно встретился взглядом с принцем Альбиокко.

Тот смотрел на дракона с подозрением, чуть прищурив левый глаз.

– Ваше здоровье, принц, – Тюнвиль отсалютовал ему бокалом и улыбнулся ещё шире.

Потому что это была безусловная победа. Его высочество проиграл и потерял и сестру, и жену.

Глава 18. Когда мир сошёл с ума

Весь ужин я просидела, как на иголках. Хильдика была тиха и скромна, как обычно, но когда на секунду вскидывала глаза, то герцог Тюнвиль сиял, будто медный таз, который на славу отдраили песком. И этот таз таращился на Хильдику совершенно беззастенчиво. И ещё по-дурацки улыбался при этом.

Не меня одну беспокоило такое поведение. Я заметила, что король Рихард поглядывал на брата с подозрением и хмурил брови.

Зато самозванка болтала за троих.

Надо признать, болтала она занятно и по делу. И даже умудрилась рассказать королю Рихарду мою любимую сказочку – про девицу, которая никак не могла выбрать одного из трёх женихов, и конце концов выбрала того, кто рискнул ради неё жизнью.

Помнится, я рассказывала эту историю с намёком, что принцесса Аранчия выйдет только за настоящего героя, но самозванка так хитро всё повернула, что это прозвучало намёком – подари мне свою жизнь, и я буду твоей.

Я слушала мошенницу, чуть не скрипя зубами от злости. Не слушала бы, но мне нужно было подловить её на чём-нибудь. И в то же время я старалась не спускать глаз с Хильдерики и брата короля, пытаясь понять, что произошло. А что-то произошло! Не так просто между этими двумя словно искры пробегали!

Неужели… неужели…

От одной мысли, что подруга могла меня предать, сердце сводило холодной судорогой. Я еле дождалась окончания трапезы, чтобы попрощаться и утащить Хильдику в наши покои.

– И что это значит? – потребовала я ответа прямо с порога.

– Ты о чем? – она удивлённо приподняла брови и совершенно спокойно начала убирать одежду, которая валялась на полу и на кресле.

– Не притворяйся, что не понимаешь, – отрезала я и кивнула на белый и зелёный шёлк в её руках. – Всё-таки не надела этот разврат? А почему? Герцог был бы в восторге!

– Он уже видел меня в этом наряде, – Хильдика посмотрела на шёлк цвета морской волны и улыбнулась.

Никогда я не видела, чтобы она так улыбалась – мечтательно, ласково, без тени грусти. Обычно в её улыбке сквозила печаль, и даже смех звучал невесело. Что же изменилось?..

– И без него видел, – закончила моя подруга и