открытая полностью, не скрывая ни единого изгиба соблазнительного тела – от стройных ног и округлых бёдер, до тонкой и гибкой, как ручеёк, талии, и манящей груди с розовыми сосками.

Неутолённая страсть, терзавшая дракона уже столько времени, тут же приподняла его плоть и сделала твёрдой, как камень. Зрелище не для нежных принцесс, но стоявшая на скале обнажённая девушка не выказала ни страха, ни смущения. Она приподняла волосы и повернулась, показывая себя со всех сторон.

Тюнвиль судорожно сглотнул, глядя на покачивание круглых, словно половинки апельсина, ягодиц, и на то место внизу живота – гладкое, без единого волоска, которое притягивало, обещая согреть, обжечь, воспламенить, спалить дотла и воскресить к новой жизни.

Сколько женщин сбрасывали перед драконом одежду, сколько женщин принимали соблазнительные и бесстыдные позы. Но то, что происходило сейчас, было чем-то иным. Нагота женщины впервые казалась Тюнвилю не добычей, а таким же ласковым и желанным пристанищем, как море, в которое он падал с высоты, сложив крылья. Вот и теперь ему хотелось не покорять и брать, а упасть и раствориться. Чтобы согрелось не только тело, но и сердце.

– Вы – самое прекрасное, что я когда-либо видел… – произнёс он глухо и прерывисто.

– Думаю, вам есть с чем сравнивать, – кивнула принцесса всё с той же лёгкой улыбкой, которая будто застыла на губах.

– Было, – дракон вскинул голову, посмотрев принцессе в глаза. – Потому что теперь я ни одну женщину никогда больше не назову прекрасной. Теперь есть только вы.

Щёки принцессы Хильдерики чуть порозовели, а она сама на секунду опустила ресницы. Тюнвиль шагнул вперёд, потому что уже невозможно было находиться на расстоянии от этого обнажённого девичьего тела, которое звало его каждым движением, каждой своей частичкой, но принцесса сделала шаг назад.

– Осторожно, – предостерёг дракон, невольно останавливаясь. – Позади обрыв. Лучше идите сюда… ко мне…

– Значит, считаете меня красивой? – Хильдерика не услышала предостережения или сделала вид, что не услышала, продолжая стоять спиной к морю. – Считаете, я могла бы сделать мужчину счастливым?

– Да, – просто ответил Тюнвиль.

Надо было сказать, что если она позволит, то может осчастливить его на всю жизнь, что для него обладать ею было бы головокружительным счастьем, но почему-то Тюнвиль не смог произнести ничего подобного. Море, небо, ветер, прекрасная обнажённая женщина – всё это наложило печать молчания на уста дракона. Любые слова прозвучали бы фальшиво, он чувствовал это. Наверное, принцесса тоже это чувствовала, потому что не требовала от него красивых слов.

– Благодарю, – тихо произнесла она. – Мне надо было услышать именно это.

Она глубоко вздохнула, запрокидывая голову, и сделала ещё шаг назад, остановившись в двух шагах от обрыва

– Принцесса, осторожнее, – Тюнвиль побоялся говорить громко или броситься к ней, чтобы не напугать. – Не подходите близко к краю.

– Не волнуйтесь, – она оглянулась через плечо. – Я вижу…

Она видела, но не сделала ни шага вперёд, и дракон замер, предчувствуя недоброе.

– Отойдите от края, – повторил он тихо и раздельно.

– Боитесь за меня? – принцесса посмотрела на него с печальной усмешкой. – Не надо. Лучше посмотрите на меня ещё. Мне хочется запомнить ваш взгляд.

– Запомнить?.. – Тюнвиль недоумённо прищурился, потому что то, что началось так хорошо, продолжалось как-то странно.

Страсть схлынула, как и лютое возбуждение, но вместо досады дракон вдруг ощутил страх.

– Ни один мужчина не смотрел на меня так, как вы, – сказала принцесса Хильдерика, по-прежнему не уходя с обрыва. – И я рада, что вы увидели меня не в золотой парче, а вот такой… – она провела ладонями по груди, животу и бёдрам, не отрывая глаз от Тюнвиля.

– Значит, – только сейчас до дракона начал доходить смысл её слов, – ваш муж не видел вас… такой?

– Нет, не видел, – она покачала головой. – Как оказалось, я неинтересна принцу ни женщиной, ни другом, ни даже удобной вещью. Сегодня я это окончательно поняла.

– Я рад, что поняли, – Тюнвиль нахмурился, потому что вопреки ожиданиям никакой радости по этому поводу он не испытал. – Вам давно надо забыть про этого никчёмного человека, вашего мужа. В отличие от него, я…

– Вы такой же, – перебила она его. – Помните, что я сказала во время нашей первой встречи тут, на берегу?

– Мы много о чём говорили, – дракон сделал шаг вперёд, но девушка снова попятилась, и ему пришлось остановиться. – Принцесса, осторожнее, – повторил Тюнвиль. – Идите ко мне, прошу вас.

– Забыли? – она словно не услышала его. – Я напомню. Я сказала, если тронете принца Альбиокко, то утоплюсь. После этого вы дважды нападали на него. Вам безразличны мои просьбы. И моя жизнь вам тоже безразлична.

– Принцесса… – начал Тюнвиль уже с угрозой.

– Раньше я боялась, – продолжала она, и говорила теперь торопливо, отбрасывая волосы, которые ветер задувал ей на лицо, – но вижу, что король Рихард защитит принца лучше меня. А я стала совсем бесполезной… и даже мешаю…

– Так вы боитесь за себя или за вашего мужа? – произнёс дракон сквозь зубы.

– До сих пор не поняли? – теперь в её голосе прозвучала грустная насмешка. – Что ж, с этого дня поймёте. Что я всегда боялась только за принца, думала только о его безопасности и спокойствии.

– С чего мы опять заговорили про него? – Тюнвиля уже дёргало при одном упоминании о его высочестве. – То есть вы стоите передо мной голая, а думаете о нём? Что за проклятая привязанность?!

– Какой же вы непонятливый, – произнесла она с укоризной. – Так посмотрите, на что я ради него готова.

И прежде, чем Тюнвиль успел сказать что-то или сделать, принцесса Хильдерика шагнула назад и полетела вниз с обрыва, раскинув руки.

Дракон сорвался с места почти мгновенно и полетел с обрыва следом за девушкой, но не успел, конечно же. Она скрылась под водой, и прибой жадно лизнул то место, где только что мелькнуло бледным пятном её тело. Тюнвиль ворвался в воду как был – человеком, и чудом не врубился лбом в подводные камни.

Он совсем позабыл, что надо бы превратиться, и безумно замолотил руками и ногами, вертя головой и пытаясь отыскать отчаянную самоубийцу.

Море здесь было совсем не ласковым. Оно напало