Сибирь не сдавалась. Метелили противника ремнями до прибытия патрулей.

Но к моменту моего становления сначала капралом, как у нас в подразделении жаргонно называли младших сержантов, а потом и целым сержантом, тема как-то увяла, на роту набегать прекратили – бесперспективно. Это значит, что драться мы стали чуть реже. Чуть – слово здесь ключевое.

И вот теперь о генетике. Не работает она, если нет общих интересов, общины, банды.

Как так не работает? Ну, например, вот так.

Помню, ведем мы с двумя сержантами, среди которых был мой заглавный армейский друг Кисель, роту на обед. Очевидно, что сержантский состав, по закону дедовщины, должен сидеть отдельно, за особым столом. Удивитесь, но в роте это было не в заположняк, сидели со взводами, часто отдавая молодняку свои порции каши и картошки – сыты. И это нормально. И каждая сука, которая мне расскажет, что в армии можно отжимать хавчик у молодых, есть сявка и марамой, подлети ты под правую руку – я тебе и сейчас белки глаз вынесу. «Товарищ сержант, кашки будете?» Сержант, морщась, отрицательно качал головой. Странная у нас была дедовщина, взрослая какая-то.

Вот, сижу я и вижу, как боец моего взвода с хлеборезки несет хлебушек на весь личный состав. Ибо реформа, по которой армейские столовые были переоборудованы по «гражданскому» типу, то есть с индивидуальной раздачей в порядке живой очереди из кухни через барьер на подносы, до нашей части не докатилась.

А через ряд, за соседними столами, сидели какие-то говномесы – не мотострелки, не танкачи, а пес их знает кто, какая-то шваль, обслуга мутная, их потом всех подсократили… За головным столом у них сержантики-переростки – дедушки, один в самом центре – аварец, скорее всего, невысокий, плотный. Что-то поет им соловушкой, а прихлебалы слушают. И я уже понимаю, что сейчас будет. Проходит мой боец мимо них, кавказец встает и забирает у него весь хлеб моего взвода. Боец – полтора месяца отслужил – вскидывает на меня глаза, растерянно хлопает еще гражданскими ресницами и медленно идет к столам.

Сука, всему миру вовремя нужен свой Дикий Запад, когда «просто достань «кольт», и просто убей». Сразу же, не разбираясь. Ну, «кольта» у меня не было. И выхода не было, я встал и пошел. Шесть человек. Здоровые такие, дедовские лбы. Базарить в таком случае не в масть. Ничего вообще говорить не надо. Ну, с кем разговаривать, вот с этим скотом, способным лишить людей еды по беспределу? О чем, о понятиях, о приличиях, о морали, о религии? Нет. Таких крыс надо просто закатывать в асфальт, в стекло, в жидкую расплавленную массу. Чтобы следов не осталось – это брак.

А рота сидит и молчит, питается. Поначалу никто вообще ничего не заметил и не понял, все произошло очень быстро. По пути я остановил бойца, ничего не сказав, но он понял и побрел за мной. Подойдя к столу врага, притихшему в ожидании цирка, я молча взял тарелку с нашим хлебом, передал бойцу и, не глядя в оторопелые глаза скотины, взял стакан с горячим чаем, выплеснул его в лицо черту, после чего и сам стакан вбил ему в лоб. И так мне стало хорошо! Впрочем, это ожидаемо, так всегда и бывает в таких случаях.

У него тоже не было выбора – надо соответствовать, то есть кидаться на меня с ревом, что он и сделал. Я его встретил с ноги – неудачно, а потом с двух рук – куда как лучше. Уже в кровавых соплях враг попробовал боднуть меня башкой, но не достал, а я еще раз вложился.

И вот тут случилось на первый взгляд удивительное.

Вся его крепостная банда подлетела ко мне с двух сторон. Меня услужливо схватили за руки, а гимнастерку рванули так, что пуговицы полетели в разные стороны. Но секундомер бежал, подскочили наши, по бокам с обеих сторон полетело часто, мощно и очень жестко, и вскоре «обслуга» вылетела через двери кухни.

Так вот, все прилипалы были русскими. Русские – дальше некуда. И вся генетика осталась в заднице, они спокойно подбежали месить единогенщика. А среди наших был Омар, табасаранец из Томска, который чудом этому вожаку голову наглушняк не раскроил. Именно кавказца и мочил, словно стараясь что-то сгладить.

Не работает генетика, если нет другой общности.

Никому не получится склеиться моногенетически, забив на весь остальной мир. Всегда нужно нечто большее. Самосознание человека – это лестница, на первой ступени которой стоит идентичность с двором или селом, потом с городком или районом большого города, потом уже с областью или краем. И остановку на конкретной ступеньке заранее в башку не прошьешь, все определится лишь тем, насколько тот или иной кирпичик идентичности будет актуален в данный момент коммуникации.

Другое дело, что люди сами либо до конца толком не понимают, кем они являются, либо вообще не задумываются об этом. Хорошо это или плохо – кто знает, время покажет, я не гуру. Во всяком случае, сейчас выжившие задумаются. Обязаны.

Так что не сладится у евреев, если те собрались клеить монообщину. Не сладится у мудрецов в Хосте, удумавших создать национальную партию. Сейчас, к примеру, каждой общине нужен врач, электрик, механик и опытные бойцы. И что прикажете делать, если, вот же незадачка, доктор оказался другой национальности? Не брать их по нечистокровию или общей негодности рожи? Ага… До хера вы так проживете. Надо будет к ним заехать, надо.

Если по-умному, то для начала все общины, вплоть до Мацесты включительно, необходимо срочно собрать воедино, под централизованное управление. Сразу легче жить станет. Посты создать, дзоты, технику где надо поставить, радиосвязью поселки обеспечить. Уже через месяц можно будет начать ревизию запасов и восстановительные работы, пусть по самым крохам. А уж потом… Остынь, родной! Стоит предложить такой план штабу, как те тут же тему с радостью отфутболят, без байды! Становись, мол, Гарик, и вваливай круглосуточно, – инициатива наказуема. Смотрящим на Сочи и поставят.

Офигеть! Во где отжиг запылает! Приехал уже плохой браток, но еще хреновый золотоискатель в заслуженный трудовой отпуск, а стал мэром Нового Сочи. Как можно было до такого додуматься?

Стряхиваем воспоминания и мечты, смотрим, что у нас в реале.

– …в зависимости от политических окрасов и культурного позиционирования, социально-общественной и профессиональной принадлежности, места жительства, характера опыта межэтнического и межконфессионального общения может содержать в смысловых, эмоционально-реактивных нюансах достаточно заметные отличия!

Базары в реале. Ну, уже чистая заумь пошла. Можно резать.

– Амба, спорщики, хорош, примолкли. Работаем!

О-па! Что это было?

Черт, я же слышал – хлопок закрывающейся неподалеку двери подъезда!

СВД сейчас без пользы, внизу очень темно. Если смотреть и целиться повыше, ловя цель на фоне неба, то что-то разглядеть можно. У реки – не тема.

Еще один слабый хлопок. Или шлепок.

Я машинально вытянул руку, подтаскивая ППШ поближе. Негадов тоже услышал и тоже поджался, затихая на несколько секунд.

– Линна, ты это слышала?