Мощный рык, гортанный хрип, вырывающийся из груди при каждом новом иступленном движении. Мой ли, Дина — кто знает. Я больше ничего не видела и не слышала, кроме наших бешено стучащих сердец. Никакой нежности — наши тела стремились обрести желанное освобождение. Тигр и каракал, сотрясаемые сильнейшим удовольствием.

Наконец, утробно рыча, мы рухнули на вспаханную когтями землю. Я прикрыла глаза, наслаждаясь накатившей слабостью и ощущением тяжести мужского тела. Дин с довольным урчанием медленно перебирал мои растрепанные рыжие волосы, упиваясь смесью наших ароматов. Нас переполняли радость, нега и ощущение упоительной связи, которых не хватало в прежней жизни, до встречи друг с другом.

Мы не спешили возвращаться в лагерь, наслаждаясь уединением. Только мы, и небо над нашими головами, и заходящее солнце, ставшее свидетелем нашей страсти. Я получила такое удовольствие, что хотелось плакать от облегчения, греясь в объятиях моего любимого мужчины. Дин даже хвостом спеленал мои бедра, словно поймал свою самую большую добычу. Зарылся лицом в мои волосы и хрипло шепнул:

— В обнимку с тобой в этих горах, пронизанных запахом свободы, я мог бы пролежать вечность.

* * *

— Савери-и-и! — вопила Эльса, бежавшая по площади Большого Камня — центрального поселка ее нового клана.

Я спешилась и понеслась ей навстречу. Крепко обняла и спросила, подозрительно глядя по сторонам:

— Как ты тут без нас? Не обижают?

К нам подошел Шай, улыбаясь легко и свободно, чего раньше за ним не водилось.

Эльса рассмеялась, потащив меня за собой, махнув рукой Дину:

— Охрану на постоялый двор, а вас с Савери мы приглашаем к себе домой. Догоняйте!

Сперва мы зачем-то бежали, а потом остановились, переглянулись и неторопливо, чинно зашагали на окраину поселка. Когда я увидела огромную домину из камня и дерева, даже опешила:

— Это твой?

— Мой! — гордо выпятила грудь Эльса. — Я тоже думала, что в горную хибару попаду, а у меня, оказывается, богатый муж, просто гостей не жалует. Здесь его все побаиваются и уважают.

— Как тебя приняли в клане?

Мы прошли в дом, и я порадовалась за подругу, наверняка приложившую руку к этой «хибаре», сделав ее уютной.

— Ты не поверишь, — сияла Эльса голубыми глазищами. — Прикатила я в клан под вечер с фингалами, лицо расцарапано. Ну ты помнишь, да, мне от Лидки досталось…

— Помню, мне тоже, — буркнула я.

— А, ладно. В общем, здесь жителей душники одолевают, а Шай — самый лучший охотник на них. Ну ты знаешь, какой он мрачный и нелюдимый, вот все и боялись, что перейдет грань и сам станет душником. Свирепым, умным убийцей, и тогда…

— Кто бы мог подумать… — пробормотала я, уже догадываясь, куда клонит Эльса.

— Приехала я вся такая синяя, расстроенная, готовлюсь к нерадостной встрече, обдумываю, как себя вести…

— Ну да, конечно, как ты, да не подумав.

— А меня, оказывается, узнали сразу…

— Уже неудивительно, — кивнула я.

— …И решили, что такое подспорье Шаю, защитнику клана, привалило, что дня два все пили на радостях!

— Не с горя? — уточнила я.

Эльса ущипнула меня за бок, заставив возмущенно пискнуть, и поделилась:

— Тут другой народ живет, суровый, к бою всегда готовый. Их сонницей не испугать, они, наоборот, рады, что бойкая девица Шаю досталась. Робкая на моем месте померла бы со страху еще по дороге сюда.

— Можно сказать, приняли тебя хорошо?! — улыбнулась я с облегчением.

— Лучше, чем ожидала! — хихикнула Эльса. — Правда, теперь меня родители Шая замучили, требуют внуков прямо сейчас. Тем более дар сонника часто через поколение передается, вот они и надеются на спокойную старость, мечтают, что Шай сыновьям свои способности и опыт охотника передаст.

— От меня тоже свекор прямо на свадьбе внуков требовал, — поделилась я.

В дом зашли Шай с Дином, и, к моему изумлению, Эльса сказала мне отдыхать, а сама суетилась, накрывая на стол, хлопоча о гостях и супруге. Стальной волк зорким ястребом следил за своей голубкой. Столько чувств в его взгляде было, что жарко становилось. Да, Эльса с Шаем нашли друг друга, любовь у них крепкая и сумасшедшая на зависть всем.

Дин наблюдал за племянницей, радуясь, что она нашла свое счастье. Да еще с хорошим, сильным оборотнем, который сумеет уберечь ее от бед.

В гостях мы замечательно провели несколько дней, а затем отправились домой. В свое логово!

Мальчишки, увидев наш маленький отряд, почему-то срывались с места и с криками «Едут!» убегали прочь. Мы с Дином ехали впереди и весело болтали о старых проделках Эльсы. Порой наши охранники, услышав о том, чему сами были свидетелями, добавляли подробностей, и тогда мы смеялись вместе. Как-то само собой вышло, что за время поездки к родне в Большой Камень мы нашли общий язык и прониклись дружескими чувствами.

Я поправила задранный ветром подол яркого пышного платья в красно-зеленую клетку и соломенную шляпку, чтобы уши не царапала. И уже представила, как порадую свекра со свекровью, Дарью, Хвесю хорошими новостями из Обжигающей лощины, — как вдруг Дин нахмурился, а я оказалась в окружении насторожившихся охранников, разглядывающих что-то впереди.

Кажется, их внимание привлекло столпотворение возле трактира. Народ прибывал, но по какому поводу — непонятно. Возле конюшни стояли пять груженых подвод, правда, без лошадей. Видимо, распрягли и увели в стойла. Рядом суетились еловцы и чужаки. Щурясь на солнце, я пыталась разглядеть, что там случилось и кого мне напоминают эти до странности знакомые чужаки.

— Торговцы с севера? — глухо предположил один из охранников, разглядывая действительно одетых, как на моей родине, приезжих.

Дин пожал мощными плечами, бросив на меня быстрый, напряженный взгляд. Охрана продолжала гадать:

— Может, проездом?

— Или переселенцы?

— Телеги загружены под завязку, словно весь скарб тащат с собой.

Тем временем из трактира вышел высокий плечистый оборотень — и у меня внутри резко ухнуло.

— Маран, — хрипло выдохнула я. — Один из помощников Амаля. И… мой бывший конвоир.

— Что ему здесь надо? — ощетинились наши сопровождающие.

Дин подхватил повод моей лошади, чтобы шла рядом с его огромным конем, и приказал:

— Не отходи от меня ни на шаг!

— Ты же меня никому не отдашь? — я испуганно посмотрела на него.

И ведь знала ответ, но неосознанно вырвалось.

— Я скорее всем кишки выпущу, чем позволю к тебе подойти, — спокойно ответил Дин, заледеневшими желтыми глазами разглядывая врага.