— Понастроили тоже, — бурчал водитель, — дорога одна, а улиц целых четыре! И нумерация, нумерация! Где вы видели такую нумерацию? Вот видите это семь, а вот это уже восемнадцать! Кто же так делает, а?

— Можно выйти и спросить, куда ехать, — предложил Арден, кивнув на группу курильщиков на автобусной остановке.

Я покачала головой:

— Зная Бенеру… вряд ли здесь с ней кто-то знаком.

Но Арден упрямо тряхнул головой, попросил остановить, кому-то поулыбался и вернулся с подробными инструкциями: что дом двадцать девять в глубине квартала, что надо повернуть сразу за магазином, потом слева будут ворота с грифоном, и после того дома по дорожке наверх, и там ещё направо.

У грифона мы распрощались с водителем: дальше было не проехать. Дощатая дорожка была обсажена тисами, и кое-где на них висели, дразнясь, высохшие красноватые ягодки.

— Отличный мужик, — жизнерадостно сказал Арден, пропуская меня вперёд, — и взял ровно по счётчику!

— Лучше бы радио включил, — проворчала я.

Дорожка была нечищеная, но с таким количеством следов, будто ещё сегодня утром здесь пробежали разом все первокурсники университета Амриса Нгье. Кое-где она переходила в ступени — то вверх, то вниз, — но нигде не ветвилась и не вела к домам, которые все развернулись к тисам задними заборами.

— Твоя подруга любит тактические игры? — с сомнением спросил Арден, принюхиваясь.

Я нахмурилась:

— С чего бы?

Арден в ответ ткнул в одно из деревьев. Сперва я не поняла даже, что с ним не так, а потом сообразила: среди своих заснеженных собратьев оно стояло вызывающе-зелёное, как будто кто-то, пытаясь залезть повыше, стряхнул с ветвей весь снег.

— Арден, она лунная, — напряжённо напомнила я. — Если её трогать, она удивляется. Какие к тёмным игры?

— Не нравится мне это.

Мне не нравилось то, что Ардену не нравится: от этого живот почему-то сразу скрутило от тревоги, как будто до этого арденов лёгкий настрой отключал мне всё умение нервничать.

Может, и зря я всё это затеяла? Может быть, Летлима не зря хотела запереть нас в резиденции!

С другой стороны, мастер Дюме ведь поддержал, — и не захотел поехать с нами, хотя я ожидала этого требования. Ардена и вовсе не пришлось уговаривать: он стал ко мне ужасно внимателен и был готов, кажется, сделать примерно всё, о чём я попрошу.

Пока, правда, я ничего такого не просила. Только один раз, расхулиганившись, сделала огромные глаза и пожаловалась, что ужасно скучаю по мармеладу. Мармелад нашёлся, — причём Арден так и не признался, где его взял, из-за чего мне сразу стало стыдно.

— Здесь был росомаха, — сказал он вдруг. — Мужчина, хорошо вооружённый. И с ним ещё два горностая. Ходили вокруг больше часа, измесили весь снег. Лазали вооон на то дерево и в будку подстанции. Уехали часа два назад. Может, у твоей подруги проблемы с криминалом?

— Ты с ума сошёл, — я хотела бы возмутиться, но вышло как-то неуверенно. — Нет, быть такого не может. И Ливи ни за что не стала бы так меня подставлять.

— А если её шантажируют?

— Шантажируют? Колдунью из Бишигов?!

— Ну, теоретически, если… о, пришли.

Дом номер 29 оказался высоким по меркам сопки, в целых три этажа с высокой мансардой, и при этом очень маленьким: как будто четыре крохотные комнатки поставили друг на друга и сказали, что так и было. Небольшой двор, густо засаженный какими-то кустами, теснился между чужих глухих заборов. Как принято у лунных, дом практически состоял из окон, но все они были плотно зашторены.

На высокой кованой калитке висела аккуратная табличка с гравировкой:

друза той-что-рисует-линии

НЕ БЕСПОКОИТЬ.

Над ними был нарисован закрытый глаз, и я смело постучала прямо по табличке.

Глаз открылся нехотя, глянул на нас и закрылся снова. В доме что-то хлопнуло, дверь распахнулась, и Бенера выпорхнула на снег, как была — босая, одетая в расшитый стразами корсет и прозрачные розовые шаровары.

— Очень хорошо, что вы приехали, — прошелестела она, пропуская нас во двор и снова запирая калитку. — Искра изломана, свет рассеян, призма не ловит луч. Жаль, что никто из вас не сова. Но, по крайней мере, вы двоедушники.

Друза Бенеры оказалась внутри странным разноуровневым строением с четырьмя уровнями окон, но неизвестным количеством этажей: от входной двери просматривались стропила крыши, но кое-где были беспорядочно воткнуты соединённые лестницами внутренние «балкончики». Всё свободное пространство было беспорядочно заставлено мольбертами, лампами, ящиками с инструментами и ширмами, на которых были собраны натюрморты. Когда-то белые стены были заляпаны краской; густые масляные пятна виднелись и на одежде самой Бенеры.

Воздушная, лёгкая, вся какая-то весенняя и солнечная Бенера рисовала одно из трёх: либо цветы, либо глаза, либо трупы, — а чаще всё это сразу. У самой входной двери висело гигансткое полотно: крупный план лица утопленницы. Глаза её были открыты и неподвижны, в волосах цветы, а кожа бледная до синевы.

Ливи стояла прямо под этой картиной, укачивая спящего в платке напузника Марека, нервно топталась на месте и грызла ногти.

— Кесса! — трагическим шёпотом воскликнула она. — О Ночь, вы всё-таки приехали!..

— Арден, Ливи, — со вздохом представила я и неловко приобняла Ливи, так, чтобы не потревожить ребёнка. Судя по измочаленной косе и несвежему лицу, Марек снова буянил. — Что случилось?

— Я завариваю чай, — прошелестела Бенера.

Она, действительно, его заваривала: холодной водой в хрустальном графине, и Ливи сразу же бросилась помогать и исправлять. С тумбы для натюрморта безжалостно смели вялые розы и подгнившую виноградную ветвь, откуда-то взялись батон и криво порубленная колбаса, а кое-как заваренный чай разлили по тяжёлым медным кубкам с каменьями, от чего тот приобрёл привкус краски и мгновенно остыл.

Я всё равно отхлебнула из вежливости: Бенера вспомнила о людской привычке есть за разговором, и это стоило поощрить.

— Кесса, у нас проблемы, — тяжело заявила Ливи, змеиным движением заглатывая бутерброд. — Я просто не знаю, куда обращаться! Пенелопа обещала подумать, но раз уж ты теперь замужем за полицейским…

— Я работаю в Сыске, — мягко поправил Арден.

— Мы не женаты, — автоматически возразила я. — Это колдовское понятие, двоедушники вообще не…

Ливи отмахнулась от нас обоих и всплеснула руками.

— Это просто какой-то кошмар!.. Я и подумать не могла, что в современном прогрессивном мире…

— Оливия, — мягко сказал Арден, заглядывая ей в лицо и заставляя сфокусироваться. — Успокойтесь. Давайте мы с вами сделаем глубокий вдох, а затем медленно выдохнем на четыре счёта. Я вместе с вами, а считать будем пальцами. Попробуем? Раз…