– «Не оставляю попыток». Забавно, вам не кажется?

– Ну да, – ответил он без энтузиазма.

– Я ничего не поняла в интриге этого фильма, но диалоги меня очень насмешили.

– Во всяком случае, странное начало – я предпочел бы на такое не размениваться.

– «Странное начало» пооригинальней вашего. Как вы собирались закончить свою фразу, которую я прервала на самом интересном месте? «Я все время за вами наблюдаю, и…» Выберите правильный ответ. Вариант первый: нахожу вас очаровательной. Второй: мне совсем не хочется возвращаться к себе и заканчивать вечер одному. Третий: я знаменитый агент из Голливуда и клянусь всеми богами, что сделаю из вас будущую Аву Гарднер.

Мужчина улыбнулся, включаясь в игру.

– Очень хорошо… А у меня есть право выбрать несколько вариантов?

– О нет, уважайте правила!

– Успокойтесь, всего одно маленькое нарушение… Я нахожу вас очаровательной, и я голливудский агент.

Элизабет состроила недовольную гримаску.

– Агент – и все? Не знаменитый?

– Знаменитость – понятие относительное. Если сравнить с половиной присутствующих на этом вечере, я бы не сказал, что знаменит.

– Вы уже заметили, что на вечерах такого рода все рано или поздно ищут компании незнакомцев?

– Это почему?

– Для разнообразия, чтобы поблистать среди обычных людей… Но это продолжается недолго. Через какое-то время они начинают паниковать, будто боятся, что их определят в более низкий ранг.

Мужчина поставил свой стакан на стоящее рядом изящное пианино.

– Вы, полагаю, актриса.

– Как вы только угадали? – спросила она откровенно ироничным тоном.

– Странно: я никогда не видел вашего лица на большом экране. И тем не менее я уверен, что не смог бы вас забыть.

– Внимание, вы снова становитесь предсказуемым.

– Вам бы хотелось стать знаменитой?

– Как кто? Ава Гарднер?

Он снова улыбнулся.

– Не уклоняйтесь!

– А вы знаете в этом городе хоть кого-то, кто не мечтал бы стать знаменитым? Большинство предпочитает потерпеть поражение в Голливуде, чем вести счастливую жизнь где-то в другом месте.

– Откуда вы?

– Из Санта-Барбары.

– И ждете для себя такой жизни?

– Может быть, никогда невозможно знать наверняка… И, честно говоря, предпочитаю об этом не думать.

В другом конце гостиной послышались взрывы смеха. Не иначе, игра в шарады пользовалась успехом.

– Этот вечер мне в высшей степени скучен.

– Тогда почему же вы остаетесь?

– Я потеряла своего кавалера и хотела бы сказать ему «до свидания».

– Вашего кавалера? – со смехом повторил он. – Мы в Голливуде, а не в опере про Золушку!

– Вы правы. Во всяком случае, я прибыла сюда не в карете, и моему платью хуже не будет, даже когда пробьет полночь.

– Мне очень нравится ваше платье. Никогда не испытывал восторга от слишком вычурных женских нарядов.

– Обычно так говорят, когда не хватает средств оплатить себе достойное вечернее платье.

– В настоящий момент у вас есть работа?

– Мне не на что жаловаться, – произнесла она тихим голосом. – Уже поздно, думаю, мне пора идти.

На лице мужчины появилось тревожное выражение.

– Вы не можете вот так уйти, мы только что встретились!

– И тем не менее.

– А ведь я только что ошибся.

Она подняла брови.

– Ваша игра! Мой окончательный выбор – пункт второй: мне так не хочется заканчивать вечер одному.

Элизабет заговорщицки улыбнулась ему.

– Слишком поздно, у вас уже было две возможности ответить.

– Назовите мне ваше имя.

– Лучше предоставим решать случаю: может быть, мы еще увидимся на каком-нибудь другом вечере…

– Я не верю в случай: в жизни имеют значение лишь желание и воля. А хотя бы имя без фамилии?

Поколебавшись несколько секунд, она в немного комической манере протянула ему руку:

– Элизабет, но обычно меня называют Бетти.

Мужчина обозначил приветственный жест.

– А мое Сэмюэл… Сэмюэл Кроуфорд.

Декабрь 1957 года

Через оконное стекло просочились первые лучи солнца. Маленький будильник на ночном столике у изголовья назойливо повторял свое «тик-так». На полу рядом со смятой подушкой и стопкой книг валялись два стакана, еще наполненные скотчем, – единственное свидетельство вчерашнего вечера.

Полулежа на кровати, опираясь спиной о подушку, Сэмюэл Кроуфорд зажег сигарету. Он натянул на себя простыню, чтобы скрыть дрожь, пробегающую по его ногам.

– Обслуживание номеров! – объявила Элизабет, входя в комнату с подносом в руках.

– С ума сойти! Я даже вспомнить не могу, когда в последний раз женщина приносила мне завтрак в постель.

– Завтрак? Мощное слово для такой мелочи! У тебя же на кухне ничего нет! Я только и смогла найти что кофе и засохшие ломтики сыра.

Кроуфорд погасил сигарету в пепельнице, стоящей у него на животе.

– Я думал, мы могли бы перекусить где-нибудь в городе…

Элизабет поставила поднос на смятые простыни.

– Очень жаль, но у меня нет времени. Мне нужно возвращаться к себе, у меня встреча около полудня.

Подойдя к Кроуфорду, она отобрала у него сигарету.

– Не люблю, когда курят в кровати. Твоя комната будет вонять!

– Строим из себя ворчунью, мисс Бадина?

– На, пей лучше, – сказала она, поднося одну из чашек к его губам.

– Хм, мне никогда не удавалось так хорошо приготовить кофе.

– В этом я и не сомневаюсь. Кофе, которым ты меня угощал, пить было невозможно: можно было подумать, что это просто теплая подкрашенная водичка.

Элизабет обернулась.

– Нет, не шевелись.

– Почему?

– Тебе на лицо падает луч света, это восхитительно. Как жаль, что у меня сейчас нет фотоаппарата под рукой.

– Ты смеешься надо мной!

– Никогда бы не осмелился.

Элизабет взяла его за руку и пальцем погладила его обручальное кольцо.

– Как давно ты женат?

– Бетти, я тебе уже сказал, что не хочу об этом говорить!

– О, не бойся, я не ревнива. Это просто любопытство.