сделать. Так почему же моя уверенность, словно песок, ускользала между пальцами?

Коридор за пределами Зеленой комнаты был, к счастью, пуст. Я не был уверен, что может произойти, если сейчас на моем пути встретится человек. Был один гарантированный способ утолить жажду. Я уже начал снимать перчатку, как в поле зрения появилась миниатюрная фигурка. Следующим меня настиг ее запах. Вот и вся моя стратегия.

Было немного сложнее сохранять дистанцию, когда только одна сторона знала о плане. Я ускорил шаг и свернул в темный угол, чтобы пропустить ее. Она успела сделать всего несколько шагов, как на ее пути возникла внушительная фигура.

― Черт, ― сказал я себе под нос, когда увидел Джованни Валенте. Вампир был всего на сто лет моложе меня, но имел репутацию дамского угодника. Проблема заключалась в том, что он был склонен убивать дам в прямом смысле этого слова.

В этом не было ничего удивительного. В любую эпоху он обладал внешностью, способной обольстить женщину сквозь закрытую дверь. Его черные волосы рассыпались по плечам. В последнюю нашу встречу они были короткими. Мы вместе участвовали в какой-то войне.

После нашего поражения я не видел его и не слышал о нем. Время — коварная штука. Минуты могут длиться вечность, а годы пролетают в мгновение ока. Джованни все еще сохранял телосложение воина. Сшитый на заказ смокинг мало что скрывал.

Девушка отступила на шаг и подняла голову, чтобы посмотреть на него, так как он был выше ее на целый фут. Я прислушался, ожидая какой-нибудь реакции, но она не издала ни звука. Я не знал ее, но она уже раздражала меня.

― Простите меня, ― сказал Джованни, одарив ее очаровательной улыбкой, ― я хотел поблагодарить вас за прекрасную музыку.

Человек мог бы и не заметить, как она сжимает пальцы на грифе виолончели, особенно в тускло освещенном коридоре. Но я заметил это сразу. Это был инстинкт самосохранения, который, похоже, покинул ее в бальном зале. Надеюсь, это означало, что у нее есть мозг. Но она не отошла от него. Вместо этого она нервно рассмеялась.

― Это моя работа, ― пошутила она. ― И скоро мы сыграем еще, но сейчас мне нужно воспользоваться комнатой маленькой девочки.

― Маленькой девочки? ― повторил он, тихонько цокнув языком. ― Ты не должна недооценивать себя. Ты очень красивая женщина.

― Правда? ― В ее голосе слышались смех и раздражение.

― Пойдем прогуляемся, ― предложил он непринужденно.

― Но моя виолончель…

― Возьми ее с собой. Ты можешь сыграть для меня, ― ответил он.

Я услышал музыкальный ритм в его голосе. Вот вам и утверждение, что внушение можно использовать только в крайних случаях.

Джованни повел ее прочь с вечеринки в сторону театра, точно определив свои намерения. Мне оставалось только позволить ему увести ее. Как только она исчезнет из поля моего зрения, это временное очарование пройдет. Я бы смог уйти. А девушка? Может быть, за последние годы его способность сдерживаться улучшилась. Но я быстро двинулся следом за ними. Я все еще не понимал, почему это стало моей гребаной проблемой.

Они скрылись в тени, и я почувствовал, как внутри меня что-то оборвалось. Я бросился к ним и остановился так быстро, что девушка споткнулась, зацепившись каблуком за длинную юбку, и оказалась прямо в моих объятиях. Ее виолончель упала на пол рядом с нами, и она вскрикнула.

― Вот ты где, ― сказал я спокойно. ― Ты исчезла.

Она смущенно залепетала и попыталась вывернуться из моих рук.

― Что…

― Джованни, ― оборвал я ее. ― Извини за это. Моя дама склонна к несчастным случаям.

Я нагнулся и освободил ее туфлю от платья. Затем протянул ей. Она скользнула в нее ногой и тут же повернулась к тому месту, где упала ее виолончель.

― Джулиан. Я не знал, что ты вернулся в Сан-Франциско или что ты заявил права на эту смертную. ― Он сделал шаг в сторону от нас. Он прожил достаточно долго, чтобы знать, как вампиры привязываются к своим питомцам.

― Это что… ― девушка снова попыталась вмешаться в разговор.

Я повернулся и уставился на нее.

― Замолчи, котёнок.

Девушка замерла и, несмотря на то, что внушение подавляло ее волю, уставилась на меня. Это был мой первый взгляд на ее лицо. Кончик ее носа был слегка приподнят, его покрывала россыпь веснушек. В темноте вокруг ее расширенных зрачков оставалось лишь тонкое зеленое кольцо радужки. Человек не смог бы разглядеть его, но для моих вампирских глаз оно было очевидным.

― Да, ― сказал я, как будто она ничего не говорила. ― Это мое новое приобретение.

― Очевидно, ― сказал он с опасными интонациями в голосе, глядя в ее сторону. ― Я не почувствовал на ней твоего запаха. А если бы…

― Невинная ошибка. ― Я вклинился между ними, четко обозначая свои намерения.

― Возможно. Для человека она симпатичная, ― прокомментировал он.

― Ты так думаешь? ― Я пожал широкими плечами. ― Меня она больше интересует как виолончелистка.

Джованни рассмеялся и шлепнул меня по спине.

― Я и забыл, какой ты романтик. — Он направился прочь от нас, но остановился. ― Дашь мне знать, когда она тебе надоест?

Я натянуто улыбнулся и не двигался с места, пока он не скрылся из виду. Девушка не была здесь в безопасности. Чем скорее она покинет театр, тем лучше. Придется снова использовать внушение. На этот раз я заставлю ее уйти и вернуться домой. Затем нужно будет проверить, потерял ли он к ней интерес. Если да, то она будет в безопасности.

Если нет…

― Моя виолончель! ― вскрикнула она, и я удивленно обернулся.

Она подняла ее и уставилась на потрескавшийся корпус, а затем аккуратно опустила виолончель на землю. Затем она сделала то, чего я не ожидал. Она выпрямилась и ткнула меня в грудную клетку.

― Что это было? ― Я выгнулся дугой, прежде чем она успела тыкнуть в меня еще один раз.

― Ты напугал меня до смерти, я уронила ее, и теперь…

― Сейчас это не так важно, ― сказал я. Она оглянулась на меня, и я понял, что Валенте был неправ. Она была не просто красивой. Она была потрясающей, даже когда злилась.

Особенно когда она злилась.

― Как ты смеешь…

― Послушай меня очень внимательно, ― остановил я ее. ― Этот человек не тот, кем кажется.