смотря на суровые причуды природы и холода, навеивает только хорошие мысли. Наши моряки, весьма крепкие ребята, которых я приказал кормить только мясом, яйцами и лимонами, чтобы они не заболели и не ослабли в походе. Согревая кровь движениями, они всё время занимаются физической подготовкой, и просто приходят в нетерпение, когда думают о предстоящей победе. Представляю, моя королева, какое впечатление эти морские львы произведут на врага, если даже меня они пугают.

— Как уже говорил в начале, письмо о нашей военной экспедиции я посылаю вам на одиннадцатый день пути. Через три — четыре дня, если всё сложится благополучно, мы уже достигнем холодных скал Трабнера. Враг обессилен и напуган после последней битвы, и я намереваюсь взять его врасплох голыми руками. Со мной и моими войнами пребывает боевой дух и ваше благословление, так что, когда вы прочтёте это письмо, наши корабли, вероятно, уже устремятся в обратный путь, везя с собой победу и трофеи для вас, моя королева.

— На этом, с глубокой признательностью, позвольте попрощаться с вами, моя королева, и уверить вас в нашем скором воссоединении.

Будущий король, адмирал Гай.

Слепой юноша и Мальтида молчали какое-то время, но догорающая свеча стала пахнуть неприятной копотью и напомнила, что уже глубокая ночь.

— Бедный мой отец. — Тихо сказала Гарпия. — Он не читал этого письма, и не радовался вместе с этим самонадеянным адмиралом боевым успехам. Он не дождался письма всего сутки, даже меньше. Отец скончался рано утром, а донесение было доставлено поздним вечером.

— Ты, наверное, очень скучаешь по своему отцу? — Дэломбр взял девушку за руку и прижал к своей груди. — Как, должно быть, тебе тяжело без него, в этом огромном, неприступном замке.

— У меня есть ты, с тобой мне не так страшно. — Девушка смотрела на слепого, так словно он воплощал в себе всё самое прекрасное, нежное и доброе, что оставалось в её жизни, и ей хотелось верить, что Дэломбр чувствует и понимает это.

— Гарпия, я знаю, что адмирал прислал тебе и второе письмо, его ты мне тоже прочтёшь?

Королева изменилась в лице и закрыв на несколько секунд глаза, печально вздохнула. Она поняла, что сейчас ей придётся покинуть юношу. — Конечно, прочту, но уже очень поздно, я устала и мне надо идти.

— А как же письмо?

— Я прочту тебе его завтра?

— Завтра ты не придёшь, ты предупреждала меня об этом ещё два дня назад. Ты уезжаешь в Рок, заключать перемирие, помнишь?

Дэломбр всегда чувствовал, когда Мальтида говорит неправду. Он знал её слишком хорошо, чтобы не понимать всю важность, которая скрывается от него, в этом втором письме.

Когда королеве нечего было сказать, она просто уходила, так она поступила и в этот раз, хотя ничего тяжелее и представить себе не могла Гарпия, кроме как покинуть этого человека.

Глава седьмая.

Пощёчина

.

Гай лежал на дубовой скамье и глядел в потолок своей дремучий темницы. Рассвет уничтожил ночную темень ещё час назад, но Гай не спал как ночью, так и днём. Он не просто задумался, воображение полностью завладело им, и, в создавшемся положении это едва ли не единственное, что ему оставалось.

— Как же это вышло? — Размышлял он сам с собой. — Кому было выгодно моё нынешнее положение? Кому из высокопоставленных лиц в Бонвитане мог помешать адмирал, да ещё и одержавший важнейшую победу? Вельможи и двор буквально боготворили меня, сам король оказал честь, назначив меня своим зятем и приемником на престол, даже не дожидаясь своей смерти. Кому мог помешать военачальник, обеспечивающий безопасность государства и расширяющий его влияние и границы? Человек, который, не смотря на свою будущую коронацию, отправляется в заморский поход, чтобы выполнить долг в качестве адмирала и укоренить статус своего государства.

Гай стиснул зубы и со всей силой ударил кулаком о каменную стену узилища. — Конечно, каков герой! А что же ты не берёшь во внимание случившееся после?! Ну конечно! Я так долго упивался своим триумфом и совершенно не подумал о том, что причина моего нынешнего положения кроется не в победе, а в поражении.

— Итак, надо сосредоточиться и вспомнить всё произошедшее между тем моментом, когда я отослал королеве первое письмо, и когда отослал второе. Этот несносный мальчишка сегодня задерживается. Прекрасно, у меня будит возможность спокойно подумать, без его болтовни.

Гай прибывал в крайне нестабильном состоянии. Он то закрывал глаза, то открывал их, пытаясь не моргать. То вскакивал, ловя ускользающую деталь прошлого, то был недвижим как покойник, которого не успели похоронить. Он был разный, он пытался вспомнить абсолютно всё.

— Корабль с письмом для королевы отбыл рано утором. Я убедился, что флотилия идёт в правильном направлении и приказал собрать военный совет командиров кораблей. За день до прибытия к берегам Трабнера. С командой всё было в порядке, на совете тоже ничего не обычного. Все были уверены, флот Бонвитана направляется добивать врага, и этот поход неизбежно положит конец войне и сотрёт Трабнер с лица земли. Из этих людей предать меня никто не мог, я уверен. Интриги сплелись позже, гораздо позже.

Перед глазами бывшего адмирала проплывали воодушевлённые лица моряков и воинов, студёные волны северного моря и наконец, скалистые берега Трабнера.

— Итак, на тринадцатый день мы достигли Трабнера. Корабли шли в обычном боевом порядке с флагманом по центру. Ещё только приблизившись к береговой линии, с «Чёрного принца», который шёл впереди, как разведывательное судно, поднялся флаг, означающий, что найдена подходящая бухта, чтобы высадить ударные отряды. Я дал приказ всем следовать за «Принцем».

Гай, словно наяву представлял, как скрипят вёсла галер в уключинах, спускаются паруса и корабли, один за другим входят в залив, который глубоко вдаётся в сушу, заключённый огромными скалами в свои объятия.

Ясный и морозный день заставлял поволноваться каждого, кто непрошено явился в эти глыбистые, неприветливые земли. Но больше всего пугала гробовая тишина, царившая над скалами. Суда прошли уже несколько утёсов, возвышавшихся над ними, как сторожевые башни, и вот со стороны самого громадного послышался звук перерубленного каната катапульты, и через мгновение обломок чёрной скалы взмыл в воздух и понёсся к замыкающему кораблю. Точным попаданием, пробив насквозь палубу несчастливого судна, словно это была яичная скорлупа, скала тянула за собой уничтоженный корабль. Ужасающие крики, тонущих моряков положили конец спокойному походу. Флот Бонвитана получил первую пощёчину.

На других кораблях забегали люди, спешно занимая свои боевые места, готовясь нанести ответный удар. Но прежде чем прислуга наладила стреломётные скорпионы для первого залпа, со стороны скал