— Я не смею рассказывать вам. Вы же понимаете — меня ждет либо гнев господина Темного, либо гнев наших властей, мол, я потворствовал Тьме. Но… я дам вам совет. Говорят, в особняке Его Темнейшества прекрасная библиотека. И наверняка в ней хранятся книги, запрещенные в Светлых землях. Найдите книгу Боремеля Остина «О первичном балансе и его крушении». А сейчас позвольте откланяться! — это он произнес уже громко и встал.

Я вздохнула. Ну что же, можно, конечно, пытать его дальше. Но я тоже не желаю, чтобы неплохого, в сущности, толстяка постигла какая-нибудь страшная участь. Я проводила его до выхода, еще раз выслушала совет по поводу книги. И вернулась в столовую, потому что, ошарашенная новостями, не знала, куда еще пойти.

Спустя пару минут тихо, как мышка, вошла Грасерия. И, не спрашивая разрешения, села на стул. Сложила руки на коленях и очень грустно посмотрела на меня. В тот миг я увидела в ее глазах очень древнюю усталую женщину, которой она на самом деле и являлась.

— Получили, что хотели, госпожа моя? — без своей обычной восторженности спросила она.

— Не все, конечно, но получила, — вздохнула я. — Донесешь Темному?

— Нет, — отрицательно покачала головой она. — Не донесу.

— Почему? Ты ведь на его стороне.

— Нет, — снова покачала головой она. — Я не на его стороне. Я на стороне Тьмы. Поэтому не донесу. Вы — настоящая Хозяйка. Такой еще не было.

— Тогда расскажи мне всю правду. Например, кто такая ты на самом деле. Кто такой Баэр. Что такое тут случилось…

— Все не расскажу. Например, кто я такая на самом деле. Кто такой Баэр. И что здесь случилось — тоже. А вот как все обстоит сейчас — расскажу.

***

 Около полуночи я лежала в постели — той самой, в которой проснулась этим утром. То есть — в спальне Хозяйки. На этот раз я была весьма дотошна и допросила Грасерию на тему стирки белья после смерти старой Хозяйки. По поводу дезинфекции одежды и прочего в этом духе.

Грасерия продолжала меня уважать и заверила, что все постирано, да и дезинфекция проведена — магическими методами Тьмы. С тех пор, как я показала себя «властной дамой» и допросила священника, загадочная служанка вела себя со мной прекрасно.

Почти перестала «щебетать» (то есть притворяться восторженной дурой), провела мне экскурсию по дому. Я хотела сразу и в Саду погулять (нужно же осваивать свои новые имения!), но она предупредила, что не стоит, пока не пройдена полная инициация. Сад может среагировать на меня агрессивно…

А вот ничего особенного нового хитрая девчушка-старушка не рассказала, хоть и обещала. В основном она лишь расширила мои знания о том, как Свет угнетает Тьму.

— Они ненавидят нас и боятся. Боятся — и поэтому ненавидят. По двум причинам, — эхом звучал у меня в ушах ее голос. — Во-первых, когда-то маги Тьмы были намного могущественнее. И они боятся, что если их станет больше, то они захватят весь мир. А во-вторых, они приравняли Тьму ко злу. Нет, конечно, они не могут внести изменения в религиозную доктрину, прописать, что Тьма — зло и подлежит уничтожению. В религии и умах обычных людей мы по-прежнему равны. Но вся Светлая верхушка негласно проповедует подобную ерунду!

— А что, Тьма — не равно зло? — осведомилась я.

Вообще понять этих Светлых можно. Действительно Свет как-то автоматически ассоциируется с добром, а Тьма — со злом.

— О нет, конечно же, госпожа моя! — возмутилась Грасерия. И загадочно понизила голос: — Тьма — это тайное знание, это особая энергия и особая магия. Это загадка, тайна и наслаждение. Это ночь вместо дня, это бесконечная бездна, в которой есть все.

— Все равно не понимаю, — пожала плечами я.

Хоть вообще-то интуитивно ощущала то, что Грасерия хочет сказать. Какая-то первичная темная стихия, которая не добрая и не злая. Загадочная и непонятная.

В общем, найти четкого ответа на философский вопрос, что такое Тьма и чем она отличается от зла, мне не удалось. А Грасерия закончила на весьма интересной фразе:

— Они не могут уничтожить нас, не могут полностью лишить Тьму силы. Мы нужны им. Но они ограничили наши владения этим клочком земли. А господину Темному приходится держать с ними нейтралитет. Ведь мы живем, пока мы нужны им, и они позволяют нам жить.

— Неприятненько, — заметила я. — А зачем, собственно, мы им нужны?

— Ах, госпожа моя, уверена, господин Темный однажды вам все расскажет! Вы такая умная! Вы такая хозяйственная! Он обязательно оценит и поделится с вами всем — как не делился ни с одной из ваших предшественниц.

— Так и стукнула бы тебя — за то, что опять прикидываешься восторженной дурочкой! Я же понимаю, Грас, что у тебя сотни лет за спиной. Умом и хитростью ты дашь фору любой вроде меня.

— Ах, госпожа… Мне так лестно! Так приятно, что вы оценили меня… Но нет… Вы просто еще не знаете своей силы.

— А господин Темный пытался как-то изменить ситуацию? Может, взять несколько учеников, обучить Тьме… Нарастить силу… А потом выдвинуть свои требования местным властям.

Грасерия очень странно поглядела на меня. Искоса, оценивающе.

— Невозможно. Ему запрещено учить Темным искусствам. В этом мире позволено жить лишь одному Темному магу.

— Ну… — протянула я. — Как-то все слишком безнадежно. Уверена, тут может быть выход!

— Госпожа, возможно, вместе с господином Темным вы найдете его… Я всего лишь служанка в вашем доме.

Больше ничего вытянуть из нее не удалось, Грас снова надела маску юной дурочки и, кажется, снимать ее не собиралась.

А еще я решила, что Грасерия рассказывает мне ровно то, что ей выгодно. Сама ведь сказала, что она — на стороне Тьмы. Значит, ей выгодно, чтобы Тьма обрела еще одного сторонника — меня. Вот и расписывает, какая Тьма несчастная, как светлые гады ее угнетают! Вызывает во мне здоровое негодование и желание помочь обездоленным.

Так что не стоит торопиться с переходом на Темную сторону! Сначала я должна полностью убедиться, что