Сейчас он гнал как никогда. Еще готовясь поставить там лагерь, Берт приметил все возможные пути отступления и на всякий случай запомнил лазейку между холмами. Он как-то пользовался этой дорогой в старые времена. Узкий распадок вел к каменистому ущелью. След там не взять.

А из ущелья был ход в целую сеть пещер, где можно спрятаться.

И если они успеют…

Успели.

Успели юркнуть в ответвление, уходящее вбок и укрыться за скалами. Там быстро выпрягали лошадей из повозки, пересадили женщин верхом, а погоня тем временем пронеслась по ущелью мимо. И как только утих грохот копыт, выехали из укрытия, бросив там повозку, вернулись обратно и оттуда уже ушли коротким ходом в пещеры.

Оторвались! Но теперь надо было срочно уходить вглубь. И увести лошадей. Лошади им еще пригодятся.

Берт спрыгнул с коня и подошел помочь принцессе.

Странное смятение испытывал он. Там, в ущелье, разгоряченный погоней, он, подсаживая девушку в седло, не мог отдаться ощущениям в полной мере. Слишком спешил, слишком опасно, враг рядом, все на волоске.

Но даже тогда, когда казалось, ничто не могло отвлечь его, синий взгляд девушки, полный восхищения, был для него как удар под дых. А ее тонкое тело под его руками…

Рыцарь невольно сжал пальцы, почувствовать это вновь.

И тут же обругал себя идиотом. Возможно, оттого так резко прозвучал его голос, когда он сказал, ссаживая ее с коня:

— Позвольте вам помочь, принцесса.

Она потупилась и пробормотала что-то невнятное. Наверное, потому его руки сжались чуть сильнее и не сразу выпустили девушку из объятий.

Он снова обругал себя идиотом, тут же отвернулся и отошел подальше.

— Быстрее! — рыкнул, обращаясь ни к кому конкретно и ко всем одновременно.

И первым ушел в проход.

Изольда застыла, глядя ему вслед. Глупо, что она не смогла сдержать свои чувства. Еще глупее, что ему ее восторженная благодарность ни к чему. И вообще, похоже, этот рыцарь — телохранитель ее терпеть не может. Изольда внезапно разозлилась на себя и на него.

Конечно! Она же оторвала его от приятных занятий с этой… Эрминой! А теперь развратная отцовская фаворитка грозится четвертовать его на площади! Одни проблемы вместо хорошего заработка.

И все из-за нее…

Злость сдулась, осталась досада. На себя, на жизнь, на все.

Сзади подошла Бейли и легонько подтолкнула ее.

— Не стойте, принцесса. Нам надо спешить.

Черт побери, все ей указывают, что делать. Все решают за нее. Словно она вещь. Обезличивают.

— У меня есть имя, — буркнула Изольда и пошла за компаньонкой следом.

Бейли вела в поводу двух лошадей, свою и ту, на которой ехала принцесса.

— Ну что вы, принцесса, — проговорила Бейли в ответ. — Обращаться к вам по имени, это слишком большая вольность.

— А хватать меня и тащить неизвестно куда не большая вольность? — огрызнулась Изольда.

Бейли вдруг остановилась:

— Пожалуй, вы правы, принцесса. Ну… раз вы настаиваете, то давайте знакомиться заново. Меня зовут Бейли. Я ваша компаньонка и по совместительству личная охрана.

— Угу, — пробормотала девушка. — Очень приятно. А я Изольда и по совместительству ценный трофей.

Компаньонка тихонько засмеялась:

— Да вы умеете шутить, принцесса?! То есть, Изольда. Простите, но не ожидала.

— Это почему же? — осведомилась Изольда, забирая у компаньонки повод своего коня. — Я такой же человек как и все.

Ей надоело быть бесправной вещью, хотелось хоть что-то делать самой. Бейли хмыкнула, но повод отдала. И тут до них донесся недовольный окрик рыцаря:

— Не задерживайте движение, принцесса!

Изольда даже невольно сжалась. Они действительно отстали, остальные уже успели углубиться в проход. Но не так уж и намного. А эта неприязнь в его голосе резала не хуже стали.

Однако рыцарь еще не закончил выговаривать.

— Собираетесь ехать верхом по пещерам, принцесса? Не забывайте, что своды тут местами низковаты. Да и лошади устали и не кормлены.

Разве ее вина в том, что они все здесь оказались?! Она заложница обстоятельств, в конце концов, за что он с ней так?

— Я не собираюсь ехать верхом, — проскрипела Изольда, когда смогла говорить.

Шумно выдохнула и быстро пошла вперед. Девушка не видела, как Бейли прищурилась, переводя взгляд с нее на удалявшуюся спину рыцаря, задумчиво шевельнула бровями и пошла следом.

Недовольно сплевывая, Берт ускорил шаг. Зря он так сорвался. Ему вовсе не хотелось обижать девушку, просто для себя сохранить дистанцию. Похоже, она обиделась. Но так даже лучше.

Рыцарь не зря торопил свой маленький отряд. Думается, не одному ему известно об этих пещерах. И раз господин Лиам, вернее, мастер Лиам, как он сам себя называл, разбойничал в этой пустыне, он, несомненно, догадается, куда они могли скрыться.

И не он один. Так что скоро здесь будут и «тени» Императора, и солдаты генерала Хебриса. И вообще, любой, кому что-то известно о том, что правитель Тенбора отправил дочь и наследницу в столицу. Ни один уважающий себя разбойник — искатель легкой наживы не пропустит столь ценный приз.

Хорошо было то, что в этом пещерном лабиринте множество ходов. Не зная точно, в какой именно беглецы направились, найти их будет непросто. Это даст небольшую фору. Передышку. Плохо, что в пещерах нельзя сидеть вечно. Выходов из пещер было несколько, главное успеть раньше, чем противники перекроют все.

Потому, дождавшись, чтобы все миновали этот коридор, Берт завалил проход.

Пыль осела, Берт постоял еще немного. Повезло, что у него хватило сил устроить завал. Хотя магии почти и не осталось, но… повезло.

Теперь его маленький отряд был отрезан от преследователей. Можно хоть ненадолго вздохнуть свободно. Однако предстояло скорее добраться до так называемых схронов, которых тут, в пещерном лабиринте, было довольно много. Берт сам в свое время, когда ходил с караванами по этой пустыне, сделал несколько. На всякий случай, думал, может пригодиться.

Вот и пригодилось, если, конечно, еще не разорили.

Он беспокоился о лошадях, которых у него сейчас было семнадцать. В пещерах были источники с хорошей водой, но лошадей надо чем-то кормить. И людей надо кормить. У него кроме двух женщин было четырнадцать мужчин. Да плюс он сам. С Бертом ушла третья часть отряда Тана и еще четверо из той трети, что охраняла повозки.

Но куда больше он переживал за женщин, точнее, за девушку, которую должен был оберегать от опасности. Мужчины — черт с ними, могут и голодать, и спать на голой земле. Бейли наемница, ей тоже не привыкать к различным тяготам походной жизни. А вот девчушка… За нее он тревожился больше всего. Не хотелось, чтобы она простудилась или поранилась. Или, не дай Бог, заболела. Этого он бы себе никогда не простил.