И коктейли. В основном их делают в лабораториях из отдельных ингредиентов, но вот оргазм классифицировался, как чистый коктейль или натуральный. Ввиду того, что включает в себя сильные чувства удовольствия и наслаждения. Аналогично и с эйфорией — счастье и восторг. Но собрать их в естественных условия удается редко, а сгенерировать идентичные — невозможно, что делает эти коктейли особо ценными.

Для сборщиков существуют места, где можно осуществить законный сбор — так называемые плантации, грядки и парники. Не в буквальном смысле. На сайте отдела КСЭ можно найти список адресов, где разрешен сбор эмоций, и каждый посетитель об этом информируется БОЛЬШОЙ табличкой на входе. К подобным заведениям относятся клубы, некоторые торгово-развлекательные комплексы, кафе. Есть и места, где большие таблички сообщают, что здесь запрещен сбор эмоций. Зоны для тех, кто боится — я это так называю. А страх хоть и пользуется спросом, но стоит сущие копейки. И в ходе сбора можно напроситься на пару сломанных ребер. Были истории.

Сами эмпативные специалисты делятся на три категории. Первая — различающие. Они в основном на уровне интуиции различают эмоции и чувства в оппоненте рядом с собой. Такие нарасхват в сетевом маркетинге, с удовольствием берут в продавцы-консультанты и помощниками воспитателей в садах.

Вторая — различающие и замечающие. Могут видеть ауру людей и, отражающиеся в них эмоции и чувства. Таких берут в охрану, полицию, маркетинг и прочие места, где надо отслеживать эмоции отдельных людей или массы. Тот, кто обладает второй категорией, не должен соблюдать близкую дистанцию для сбора информации, в отличие от первой.

Третья — различают, замечают и собирают. Для вылавливания эмоции из ауры человека нужны определенные навыки. Но если ты изначально слаб в эмпатии, то развиться с первой категории до третьей не удастся. А сборщиками работают только эмпативные специалисты высшей категории.

Разобрав все вопросы, сообщила, что следующее занятие проведем в ТРК Радуга, а это закончено.

Все студенты стремительно покидала помещение. Йен вместе со своим другом, что-то весело обсуждая, ушли в числе первых. Мистер Айзинг лениво и вальяжно проследовал на выход последним.

Мне бросилось в глаза сиротливо стоящий на первой парте бутылочка с ингредиентом, который оставил Йен. Взяла и положила в сумку. Если забыл случайно — верну, если не нужен, то повеселю свою контору новым слухом — робот с кем-то переспал! Хотя, они могут соригинальничать на столько, что и я оценю по достоинству их фантазию.

Вышла в коридор и склонилась, чтобы закрыть дверь. Странная вспышка ярости и возбуждения за спиной заставила дернуться. Опасно. И поздно.

Неприятное чувство в области шеи — кто-то сзади воткнул шприц. С неприятными шумом и давлением содержимое вспрыснулось в тело, опаляя чужими эмоциями изнутри. Неизвестный оттолкнул меня в сторону двери, та распахнулась, а я упала на колени, пытаясь стряхнуть болезненную волну, ударившую прямо в мозг. С трудом смогла сконцентрироваться на удаляющихся шагах. Попыталась встать и завалилась на бок, спеша опереться на надежную стену. Ноги дрожали, мышцы внизу живота напряглись, все тело горело, дыхание стало прерывистым, сердцебиение участилось. Сползла по стенке, расстёгивая пуговицы на пальто. Руки плохо слушались, но я упрямо продолжала. Нужно остыть. Воздуха не хватает.

Дело плохо. Мне вкололи взрывной коктейль с сильным возбуждением с толикой ярости, который выжигал меня изнутри. Какой смысл в этом?

Мой мозг начинал обдумывать варианты действий. Покинуть аудиторию теперь казалось затруднительным. Если и дойду до охраны, то могу поддаться требованиям тела и попытаться получить разрядку, что можно будет классифицировать как нападение сексуального характера. Кто-то хочет меня дискриминировать? Или все же злая шутка?

Вариант “предаться самоудовлетворению” отсеяла, болезненно промычав сквозь сцепленные зубы. А коктейль начинал душить. Мозг словно был объят пламенем, что мешало сконцентрироваться.

Последний вариант: вынуть из себя часть, а по возможности всю эту гадость. Одна проблема, я никогда этого не делала и даже не задумывалась выяснить, как именно выловить из себя эмоции. Придется разбираться на ходу.

Все мои размышления прервал топот ног, кто-то бежал по коридору, не заботясь о неуместности данного действа. Шум затих. В дверном проеме появился Йен.

Коктейль дал о себе знать, заглушая голос разума и окрашивая парня манящим обещанием, что он прекрасно подойдет для разрядки.

— Ника? — он испугался, заметив меня на полу у входа.

Его эмоции отрезвили. Я зажмурилась, стараясь не смотреть на присевшего рядом со мной парнем.

— Тебе плохо? — Его тревога росла.

Йен коснулся моего лба, будто проверяя нет ли у меня температуры. Видимо мои красные щеки навели его на мысль, что меня неожиданно скосила простуда.

— Мне вкололи коктейль, — сбивчиво прошептала я.

Мой нос уловил легкий аромат парфюма. В мозг будто раскалённую булавку воткнули. От боли распахнула глаза и уставилась на Йена, а он только убрал свою руку и растерянно смотрел на меня.

— Надо… — попыталась попросить его собрать коктейль грубым способом, подразумевающий полное изъятие, без остатков.

Сборщикам это сложно бывает осуществить, но в несколько приёмов, можно было бы снизить воздействие “подарочка” на моё тело.

Но Йен решил всё сам, поборов сомнение. Он приблизился вплотную, зафиксировал мою голову своими большими ладонями и впился в мои губы.

Мой мозг парализовало. Ни одной мысли. Ни одного объяснения или совета. А тело откликнулось на долгожданную ласку.

И тут мой разум проснулся вместе в убегающим вихрем чужих эмоций. Йен и не думал меня целовать, он высасывал вредоносный коктейль, подобно засевшей в коже занозе. Я смотрела в его открытые глаза, излучающие нескрываемую тревогу и беспокойство.

Из моего тела сами собой убегали эмоции, оставляя лишь одну пустоту. Кожа похолодела. Я прекрасно помню встречу с подобным ему, и в тот раз, я чудом осталась жива.

Глаза заволокло подступавшими слезами, которые не спешили пролиться.

Йен — пожиратель, медленно подбирающийся к оставшейся крохе моей души.

Йен резко отстранился и закашлялся, выплюнув в руку клубящийся сгусток. Он утер рот тыльной стороной ладони, испытывая тревогу и облегчение.

— Засунь… в бутылку, — мой голос дрогнул, в горле пересохло.

Напряжение с мышц ушло, оставив сильную усталость. Я попыталась достать ёмкость из кармана пальто, но не удавалось. Йен сам поспешил сделать это вместо меня. Затем он подставил горлышко к ладони, наклоняя её, так будто переливает субстанцию в тару.

Закрыв крышку, пожиратель посмотрел на меня, боясь моей реакции на открывшуюся правду.

Пожиратели вне закона, а точная информация о них засекречена. Мне о них известны лишь старые байки, которыми потчуют доживающие свой век старушки. О них не рассказывают в открытую, как о ведьмах, магах, колдунах и различных эмпативных специалистах, которые для нашего мира обыденность.