их точно бы никто не пустил. О политической подоплеке решения мы сейчас говорить не будем. У меня большая просьба к темным свалить на эту черную седмицу куда подальше, а серых обвешаться светлыми амулетами и забыть обо всей мало-мальски цветной магии. Чтобы все ваши заклинания были свежи и белоснежны аки новые простыни. И даже воду в чайнике подогревать от электричества, а то мало ли… За сим собрание объявляю оконченным. Данила, Елена, свободны. Варвара, Василиса, останьтесь.

Кабинет очистился в доли секунды. Никому не хотелось нарваться на спецзадание от начальства. Как только дверь за Данилой закрылась, Баюн недобро цокнул, почесал когтями подбородок и обозначил:

– Варвара, в архиве нужно прибраться. Все мало-мальски ценное и сомнительное убирай как можно дальше. Они могут и полезть куда не надо. Даниле, Соколу и Василисе выдашь артефакты-переводчики. Далее, пришел ответ с Буяна по запросу на детей. Дети остаются здесь до возвращения их ведьмы или передачи их на обучение новому наставнику, смотря что случится раньше. Однако оставлять их на территории Конторы, пока здесь Гензель и Гретель, нельзя. Еще вытворят чего-нибудь. Василиса, приютишь?

Василиса не сразу смогла верно истолковать его интонацию, ибо с ее просительным вариантом в речи Баюна она встречалась примерно никогда.

– Мне нужно поговорить с Кощеем, – осторожно ответила она.

Начальство недобро прищурилось.

– Они темные колдуны, оба, и если Демьян еще может пару минут притворяться ангелочком, то Агата… В общем, с ней сразу все понятно, а мне не нужны трупы. И отдать их мне тоже больше некому. И мужу передай, чтобы пока здесь не появлялся. Для всеобщего блага.

– Может, мне тоже дома отсидеться? – безо всякой надежды поинтересовалась Василиса. – А то я кругом обложена темными магами, авось и меня в чем заподозрят.

Баюн недовольно фыркнул.

– Займись на досуге бисероплетением, навяжи себе светленьких амулетиков. Отобьет весь темный фон. Еще вопросы есть?

Вопросов не было. Невозможное и волшебное было специализацией Конторы, какие тут могут быть вопросы? А даже если они есть, кто ж их разрешит задавать?

Уже за дверью Василиса тихонько вздохнула и поинтересовалась у Варвары:

– Зачистки – это, конечно, замечательно, но как же он сам?

– В смысле? – непонимающе вскинула брови подруга.

– По-твоему, в нем есть что-то светлое?

– Ну что ты, Василиса. – Варвара снисходительно улыбнулась. – Наше начальство сущий котик, у него лапки. Разве тут можно к чему-то придраться?

* * *

Для разговора с Кощеем Василиса, будучи мудрой женщиной, выбрала время после ужина. Муж был накормлен, обласкан и усажен на диван. Для пущей надежности Василиса дождалась, когда у его ног устроятся их доберманы – Хугин и Мунин, – и, убедившись, что Кощей расслабился, приступила к осаде.

– Кош, – начала она, – Буян отправил к нам для обмена опытом охотников на ведьм. Баюн просит во избежание кровопролития приютить на недельку Агату и Демьяна.

Кощей взглянул на нее так, будто она предложила пустить к ним в дом на год Горыныча, а в качестве стойла выделить ему его спальню.

– Всего на неделю, – быстро повторила Василиса.

– Нет, – ответил Кощей и потянулся за книгой.

– Послушай, нужно место, где дети будут в безопасности. И их больше совсем некому отдать. И да, еще Баюн просил тебя пока что не показываться в Конторе.

– А он не просил меня перестать дышать? Существовать?

– Кош! Всего неделя. Это Гензель и Гретель.

Кощей внимательно посмотрел на нее. Василисе стало неуютно.

– А ответ на запрос по детям Буян дал? – спросил он.

– Дети остаются в Конторе, пока кто-нибудь не заберет их на обучение или пока ведьма не вернется за ними.

Кощей что-то обдумал, нервно потер пальцами переносицу.

– Хорошо, – вздохнул он. – Детей можешь привезти. Сочиняй что хочешь, но запугай как следует, чтобы я их близко не видел. Я бы предпочел поселить их в подвале, но там слишком много оружия, поэтому расположи на чердаке. Темные маги все-таки, не замерзнут.

– Спасибо, – Василиса поцеловала мужа в щеку и, нависнув над книгой и заслонив страницы, уточнила: – Я тогда пойду звонить Елене, чтобы она их прямо сейчас присылала, да?

* * *

На следующее утро, беспрестанно зевая и безнадежно вливая в себя одну чашку кофе за другой, Василиса сидела в зале ожидания аэропорта, мрачно вперив взгляд в двери, ведущие из терминала, и отчаянно стараясь не уснуть. В руках она держала табличку с надписью Johannes und Margaret. Сидящий рядом Данила держался стойко, как камень. Впрочем, вряд ли стоило вменять ему это в заслугу, он и был отчасти камнем.

Утро вечера мудренее, но только в том случае, если ночью ты спал. А как раз поспать у Василисы-то и не вышло. Агату с Демьяном Елена направила к ним на такси ближе к полуночи, и прямо перед приездом детей Кощей поцеловал жену в лоб и отправился спать, а она, ободренная этим напутствием, почти до трех часов устраивала прибывших и объясняла им правила поведения в доме. В принципе, правил было всего два: ничего не трогай и никуда не ходи, поэтому большую часть времени Василиса пыталась растолковать, что будет, если правила нарушить. Как будто это когда-то кого-то останавливало. Агата сидела, поджав ноги, на своей постели, привычно занавесив лицо волосами, Демьян с мальчишеским азартом перебирал возможные лазейки в предписаниях. Мысль о том, что он будет жить в доме самого Кощея Бессмертного, никак не давала ему успокоиться, и он заваливал Василису вопросами.

– А это правда, что у него меч-кладенец есть? Один раз махнет – и всему войску головы с плеч?! А еще конь особый, сам черный, словно ночь, и никого быстрее него нету. А про смерть в игле правда? А еще, что он…

Когда Демьяна совсем уж заносило и он начинал путать Кощея с другими персонами («А подземелья у вас тут есть? Как нет? А где тогда Константин Иосифович спит?»), Агата усмехалась, и, честно говоря, эти усмешки не нравились Василисе куда больше, чем пыл ее брата.

Изрядно помятая, Василиса выбралась с чердака, когда солнце уже приподнялось над землей, полчаса просто сидела, глядя в одну точку, а потом обнаружила, что до приезда Данилы осталось сорок минут. Ложиться спать было бессмысленно. Поэтому оставшееся время она потратила на то, чтобы придать себе более-менее адекватный вид, сварить кофе и придумать проклятье для мирно спящего Кощея. Она ни капли не сомневалась, что этой ночью бессонница его не тревожила.

Гул за дверьми нарастал. Василиса вскинула голову, пытаясь в хлынувшем потоке людей угадать нужных. Отчего-то ожидала много черного и металлического: кожа, железо и оружие. Данила забрал у нее табличку, встал и подошел ближе к дверям. Люди всё шли и шли, но все мимо них. Наконец двери распахнулись в последний раз, пропуская старичка с небольшим чемоданчиком, и поток иссяк.

– Если окажется, что Баюн перепутал время и это был вечерний рейс, я натравлю на него Кощея… – пробормотала Василиса, но Данила положил тяжелую ладонь ей на плечо, разворачивая в сторону.

Возле автомата с кофе стояли двое. Девушка в сапожках, коротком платье и джинсовой куртке, парень в джинсах и футболке. Оба с рюкзаками. Среднего роста. Блондины. Неуловимо похожие друг на друга.

– А вот и наши гости, – недовольно нахмурился Данила. – И ведь не могли нас не заметить. Ну, пойдем, что ли, поприветствуем.

Гензель и Гретель показались Василисе вполне милыми и мирными. Гретель улыбалась, Гензель много говорил. Данила как водитель мог позволить себе не отвлекаться на его болтовню, поэтому отдуваться пришлось Василисе.

– С нетерпением ждем знакомства с главой вашего отделения, – сказал Гензель, когда они уже подъезжали к Конторе. – Мы наслышаны о его выдающихся способностях. Говорят, он мудр и справедлив и способен исцелять, рассказывая сказки.

– А еще мы слышали небылицу, будто он – кот, – чуть ли не впервые подала голос Гретель.

Данила хмыкнул, но промолчал.

С Баюном, куда-то идущим с Соколом, они встретились на входе в головное здание Конторы, вернее, практически врезались в него. Гретель отскочила и хлопнула себя ладонью по спине, вероятно в поисках какого-то оружия, но Гензель железной хваткой вцепился ей в плечо.

– Хм, – сказал он.

Данила победно улыбнулся. Он терпеть не мог, когда кто-то посторонний недостаточно почтительно отзывался об их отделении. Василиса тоже не сдержала улыбку, ей было жутко интересно, кто произвел на брата с сестрой большее впечатление: Баюн, темная аура которого, кажется, накрывала весь административный корпус, если вообще не всю территорию Конторы, или глава Отдела магической безопасности. Сокол был настоящим русским богатырем. Под два метра ростом, широкоплечий, светло-русый с рыжиной, он выглядел более чем внушительно. Серые глаза смотрели цепко, пристально,