Чердаки были разделены изящной перегородкой в виде арки. Достаточно было покрыть их свежей краской, и из них получилась на редкость очаровательная квартирка.

— Когда-нибудь мы сдадим квартиру, — решительно объявила Мэгги. — Ты не представляешь, сколько людей с радостью ухватятся за нее. Валда с Бобом, к примеру.

Но только не сейчас, подумала она. Им с Кевином не терпится побыть одним, в своем собственном доме.

Было уже решено, что они проведут медовый месяц в Италии, благо Мэгги дальше Франции нигде не бывала. А теперь она поедет в Сорренто, потом на Капри. И не одна, а вместе с Кевином.

Порой она просыпалась среди ночи, испуганно усаживалась на постели. Ей казалось, что все это лишь сон, и Мэгги долго сидела, слушая, как бешено колотится сердце, прежде чем приходила в себя. Наконец безумный страх, что она потеряет Кевина, и подстерегавшее ее страшное одиночество куда-то исчезали, и она облегченно вздыхала, убедившись, что все это ей не приснилось и что действительность, которая ожидала ее, куда прекраснее, чем любой сон.

Она сшила себе белое свадебное платье. Вероятнее всего, просто потому, что Ширли, великолепная портниха, обиделась бы смертельно, если бы Мэгги объявила, что обойдется без платья.

Она являлась чуть ли не через день делать примерку. Ширли и Валда должны были быть подружками невесты. Сам же дом, от чердака до лестницы заваленный подарками, пахнувший свежей краской и шуршащими обоями, со снующими туда-сюда добровольными малярами и наполненный причитаниями подруг, казалось, сошел с ума.

— Ей-богу, я, кажется, рухну по дороге к алтарю! — простонала Мэгги, когда до свадьбы оставалось всего два дня. — Да еще буду выглядеть сущей ведьмой!

— Ну, это тебе не грозит, — успокоила ее Валда. — Пока что ты выглядишь потрясающе! Красивее невесты я просто не видела.

Наутро, стоя перед огромным зеркалом, занимавшим почти целую стену в спальне, Мэгги была вынуждена признать, что в целом выглядит не так уж плохо.

Ширли удалось создать настоящий шедевр — очень простое, но на диво элегантное платье, с глубоким вырезом в виде сердечка, узкими рукавами и пышной юбкой. Украшенная белыми маргаритками вуаль спускалась до талии.

Юное, всегда такое живое личико Мэгги сейчас было бледным и застывшим. Нет, сомнения не тревожили ее. Она бы с радостью босая пробежала по острым скалам, лишь бы выйти за Кевина. И все же это был день ее свадьбы, и наступил он чересчур быстро.

Сейчас она отчаянно жалела, что рядом нет ни матери, которая умерла давным-давно, ни отца, чья рука поддерживала бы ее, когда они вместе шли бы по проходу к алтарю празднично украшенной церкви.

Его место пообещал занять отец Валды. Это было здорово, ведь Мэгги знала и любила его Бог знает сколько лет. Но сейчас ей хотелось бы, чтобы с ней рядом были ее родители. Спустившись с крыльца, чтобы направиться в церковь, она поймала себя на том, что то и дело оглядывается, будто они провожали ее взглядом, улыбаясь и благословляя свою дочь.

Но вместо родителей ее проводили соседи. Сейчас они, помахав Мэгги, заторопились в гостиницу, где должен был состояться прием, и она махнула им в ответ.

Возле церкви уже собралась небольшая толпа, горевшая желанием увидеть, как невеста выйдет из машины. Мэгги услышала пробежавший по рядам восторженный шепоток, их искреннее восхищение согрело ее сердце, и она, собрав все свои силы, постаралась улыбнуться в ответ.

Внутри, в полутемной церкви, ее уже поджидали подружки. Ширли сразу же захлопотала вокруг нее, расправляя складки на юбке и поправляя воздушную вуаль. Вдруг над их головами раздались первые такты свадебного марша, и отец Валды с шутливым полупоклоном подал Мэгги руку.

Проход, который вел к алтарю, показался ей бесконечным. Церковь, казалось, была переполнена людьми, но Мэгги шла, как во сне. Вдруг она увидела двоих мужчин, стоявших возле самого алтаря. Дэвид Блейк, самый близкий друг Кевина. Широкоплечий, коренастый, он был чуть ниже своего спутника.

Высокий темноволосый мужчина рядом с ним впился в нее взглядом. Он стоял чуть поодаль, в глубокой тени, и Мэгги не видела его лица. Он казался незнакомцем, такой же чужой и далекий до той самой минуты, пока вдруг солнечный луч, упав на его лицо, не выхватил его из темноты. Это был ее возлюбленный…

Когда они вышли из церкви, солнце светило вовсю, а над их головами, приветствуя новобрачных, радостно пели колокола. Кто-то с хохотом осыпал их конфетти, кто-то бросил кулечек с рисовой пудрой. Мэгги с Кевином смеялись, и весь мир, казалось, смеялся и радовался их счастью.

В честь новобрачных должен был состояться прием, а потом и бал. Свадебный завтрак был восхитителен, свадебные тосты — коротки и полны веселья. Оркестр, который наняли специально для этого случая, выбирал самые подходящие мелодии. Все наперебой поздравляли Мэгги, желая им счастья, незаметно поглядывая на часы, так как знали, что скоро она уедет. Ей придется забежать домой, поспешно переодеться, а потом вместе с Кевином спешить на самолет. Сияя от счастья, Мэгги благодарила друзей за то, что пришли разделить с ней ее счастье.

К ней приблизилась улыбающаяся Эйлин.

— Вы выглядите великолепно, дорогая, — промурлыкала она. — Можно взглянуть на кольцо?

Кольцо было обычным — простенький золотой обруч, но Мэгги заметила, как сверкнули глаза Эйлин, когда она впилась в него взглядом. Девушка до боли закусила губу.

— Простите, ничего не могу с собой поделать, — вдруг услышала Мэгги.

Голубые глаза Эйлин взглянули на нее в упор.

— Не жалейте меня, — процедила она. — Приберегите свою жалость для себя. Вы вышли замуж за человека с умом, холодным как сталь, и в один прекрасный день даже это кольцо не сможет вам помочь!

Несмотря на то, что в комнате было тепло, от ее слов по спине Мэгги пополз холодок, настолько горько это прозвучало. Странно: казалось, Эйлин не пугает, а скорее жалеет ее, и от этого ей стало по-настоящему страшно.

Само собой, Эйлин ошибается. Кевин любит ее, и так будет всегда.

Мэгги, прихватив с собой Валду, поспешила домой, чтобы переодеться в дорожное платье. Та, заметив что-то неладное, тронула ее за руку:

— Все в порядке, дорогая?

— Все чудесно.

Больше она не станет думать об Эйлин, сердито подумала Мэгги. Она не станет думать ни о чем, кроме той счастливой жизни, которая ждала их с Кевином. Друзья шумной толпой проводили их до аэропорта. Стальная птица взмыла вверх, оставив позади тех, кого Мэгги знала и любила сколько помнила себя. Теплые пальцы Кевина сжали ее руку.

— Наконец-то мы одни, — вздохнул он. — Никогда не представлял, какое это счастье! Ну и денек!

— Все прошло просто чудесно, правда?

— Да, наверное. Впрочем, что это я? Конечно, чудесно. Все веселились до упаду. Но я видел только тебя. Интересно, миссис Макнейл, вам кто-нибудь говорил до меня, что вам следует до конца своих дней носить в волосах маргаритки?