— Я это слышал.

— Надеюсь, я ей понравилась.

Расхохотавшись, Кевин поцеловал ее:

— Пусть только попробует не полюбить тебя, дорогая, — тут же откажусь от нее! Не глупи! Конечно же ты ей понравилась! Да что там — она без ума от тебя!

«Ну уж нет, — грустно подумала Мэгги. — Видела я, как она смотрит на меня, когда думает, что я не замечаю! Сразу понятно, что твоей сестрице не по себе. Интересно, что ей про меня наговорили? Что твои приятели сочли нужным рассказать ей? „Обычная парикмахерша из провинциального городка! Жаль, совсем не та девушка, которая могла бы подойти Кевину. Впрочем, конечно, это ненадолго!“»

А может быть, Мэгги ошибалась. Может быть, Анна вовсе не обрадуется, если Кевин бросит ее. Все может быть…

На следующий день Кевин привел ее к Мэгги. Она заранее навела в доме идеальный порядок, стараясь, чтобы он выглядел теплым и уютным. И опять все прошло как будто идеально. Уходя, Анна поцеловала ее в щеку.

— Обещайте, что позвоните, когда будете в городе, — попросила она. — Я обязательно постараюсь вырваться.

Но это была не более чем обычная вежливость, одно из тех ни к чему не обязывающих приглашений, о которых тут же забывают.

Впрочем, слава Богу, больше родственников у Кевина не было. Некому было одобрять или не одобрять их отношения, некому было огорчаться или радоваться, и это уже само по себе было немалым облегчением.

А сам Кевин, казалось, вовсе не стремился ввести Мэгги в круг своих друзей, и явно не горел желанием встречаться с приятелями Мэгги. Она ничуть не сомневалась, что он проводит с ней все свободное время. Но стоило только заикнуться, чтобы пойти куда-то большой компанией, как он тут же находил повод, чтобы вежливо уклониться. Обычно Кевин шутливо ворчал, что не желает делить Мэгги ни с кем. Ему куда больше нравится быть с ней вдвоем, нежно говорил он. А какое женское сердце не дрогнет от этих слов?

Остальные, конечно, тоже заметили это и сделали свои выводы. Первая молчание нарушила Валда. Это случилось как раз в тот день, когда она пригласила их с Кевином на свой день рождения.

— Прости, — извинился Кевин. — Мне надо работать.

Мэгги была разочарована, но что она могла возразить? Работа есть работа, покорно подумала она. К тому же она достаточно уже знала о тех экспериментах, которые велись в лаборатории, чтобы не понимать, что сейчас ничто не должно отвлекать Кевина.

— Забавно, — протянула Валда на следующий день, когда Мэгги смущенно извинялась за Кевина.

— Что именно?

— Да я и не ждала, что он согласится. Должно быть, мы все кажемся им сборищем идиотов!

Мэгги была потрясена:

— Да нет, ничего подобного! Просто у него полно работы!

Но по глазам Валды было ясно, что она предпочитает оставаться при своем мнении.

— Тогда почему вы никогда ни у кого не бываете? Вы ведь всегда вдвоем, разве нет? Да и к своим друзьям он тебя не приглашает! Он что, стесняется тебя? Или ему скучно с нами? А может, он считает, что его приятелям ты вряд ли понравишься?

Заметив, как побледнела Мэгги, Валда заставила себя продолжать. Ей больно было видеть, как страдает Мэгги, больно было говорить ей все это. Но уж слишком долго она сдерживалась, чтобы сейчас замолчать и проглотить то, что накипело.

— Это гадко и несправедливо, — запальчиво крикнула она. — Он не имеет права так поступать с тобой! Он должен познакомить тебя со своими друзьями!

Мэгги запротестовала, даже попыталась обратить все в шутку, но голос ее сорвался. В конце концов, Валда выразила словами то, что давно подспудно терзало ее душу. Что-то надо было предпринять. Она не допустит, чтобы мучительные сомнения отравляли их отношения с Кевином.

В тот же вечер она приступила к делу:

— Если ты не можешь пойти на день рождения к Валде, почему бы нам не пригласить ее присоединиться к нам в пятницу? Ты бы тоже мог привести с собой кого-нибудь. Мы бы неплохо провели время.

— Не стоит, — отказался он.

— Почему?

— Предпочитаю быть с тобой вдвоем.

— Но почему? — не сдавалась она. — Тебе неинтересны мои друзья? Или это я не по душе твоим приятелям?

Кевин остановил машину у обочины и, повернувшись к Мэгги, в упор взглянул на нее.

— Ты сердишься? — срывающимся голосом продолжала она. — Может, ты меня стыдишься?

Кевин раздраженно раздавил окурок в пепельнице:

— Ты шутишь, дорогая! С чего бы я стал тебя стыдиться?

— Тогда почему?

— Я же тебе говорил… я боюсь. Боюсь потерять тебя. Ты — единственная женщина, которую я ревную, ревную, даже когда кто-то оборачивается и смотрит тебе вслед! Мэгги, радость моя! Боюсь, я не решусь где-то бывать с тобой, пока мое кольцо не будет у тебя на пальце! Так что у нас нет другого выхода, кроме как пожениться!

Мэгги не было нужды раздумывать, что сказать. Уже с самого первого дня, когда девушка увидела его на катке, она поняла: он был как раз тем мужчиной, за которого она мечтала выйти замуж. От одного прикосновения его пальцев ее бросало в дрожь. А когда его губы прижимались к ее губам, весь остальной мир переставал существовать.

Поцелуй их был яростным, полным давно сдерживаемой страсти. Его губы терзали ее рот. Мэгги со стоном прильнула к нему и услышала, как глухо стучит его сердце.

— Я люблю тебя, Мэгги. — выдохнул он. — Я тебя боготворю.

— Я знаю. Я тоже.

— О нет. — Легкая улыбка на мгновение смягчила твердую линию его губ. — Ради Бога, не возводи меня на пьедестал — я этого недостоин!

Ее голова покоилась у него на плече. Мэгги улыбалась. На подбородке у него была маленькая ямочка, которой она любовалась так же, как и его резко очерченным ртом, и коротким, прямым носом. Ей нравилось его лицо. Мэгги старалась быть беспристрастной, когда смотрела на него, но это было невозможно. Она так любила его, что сердцу было больно в груди.

— Какой пьедестал? — засмеялась она.

— Предпочитаю стоять обеими ногами на земле. Боже, дорогая, надеюсь, ты понимаешь, на что идешь!

— Тогда скажи мне!

— Боюсь, у тебя просто нет другого выхода, как стать моей женой! Иначе, клянусь, я убью любого, кто осмелится встать между нами, а это, как-никак, несколько ограничивает твой выбор! Но я, увы, не из той породы мужчин, из которых получаются хорошие мужья!

Она повозилась немного, устраиваясь поудобнее:

— Это интересно! А почему?

— Ну, я человек нетерпеливый, даже резкий. Говорят, что я упрям, как осел, хотя сам я всегда считал, что в этом виноваты другие. Да и к тому же я довольно безалаберный человек, когда речь идет о деньгах.