от друга… В желании забыться… Освободить место для тех, кто… кто чего-то хочет и… надеется… Может быть, это и есть мой… мой… мой самый мужественный поступок. По крайней мере… сейчас мне хочется… так думать… И улыбнуться этой жизни… на прощание… из оставшихся… из последних…

Вот… вот… вроде бы и… трудно… дышать… не соображаю… хватит… цепляться… уже… не за что… больше…

Звонок… Далеко… Еле слышно… Кто это?.. Малышев… Мама… Изабелла… Больше… никому… больше… не нужен… Подождите, друзья… Совсем… совсем недолго… увидимся… вот только… не возражаете… я… немного… посплю…

Июль 2008

23:59

– Нам лучше расстаться, – произнесла она после паузы.

Глуховатый серьезный голос. Некоторое время она с вялым интересом смотрела на него, затем взгляд устремился в окно. Она устало провела пальцами по светлым волосам. Помолчав, словно собравшись с мыслями, снова обратила лицо к нему.

– Пойми, так не может продолжаться до бесконечности. Можно обманывать себя день, другой, третий. Но на четвертый все равно понимаешь, что в этом нет никакого смысла. Мы слишком разные с тобой. Мне нужно больше света, тепла, эмоций. Мне уютно на солнечной стороне, ну а ты больше предпочитаешь тень и прохладу. Поэтому нам так непросто друг с другом, хоть мы и пытаемся делать вид, что не замечаем этого. Иногда я пытаюсь перестроиться, что-то изменить в себе, чтобы мы стали чуть ближе. Но все же я такая, какая есть, и эти приступы лицедейства недолги. И утомительны. Если бы ты попробовал примерить на себя маску оптимиста, то получилось бы, наверное, то же самое. Глупость. Потому что и ты хорош таким, какой есть. Ты своеобразен, у тебя своя точка зрения, свой взгляд на события. Хоть я часто и не разделяю его. Ты думаешь. Этим ты отличаешься от невзрослеющих мальчиков, которых я вижу вокруг. Ты интересен.

Сказав это, она помедлила, затем с нажимом добавила:

– Но я не смогу провести свою жизнь рядом с таким человеком. Или это уже буду не я. Не хочу мучить нас обоих иллюзиями. Но буду рада дружбе с тобой. Если ты ничего не имеешь против. И если, как и я, веришь в то, что она возможна между нами.

Она снова взглянула на него, на этот раз выжидающе.

Он смотрел перед собой. Пока она говорила, озадаченность на его лице сменилась растерянностью. Теперь, когда за столом снова воцарилась тишина, его взгляд стал отсутствующим. Привычным движением он достал из кармана платок и, сняв очки, начал неторопливо протирать стекла. Некоторое время они оба наблюдали за процессом. Затем он убрал платок, посмотрел сквозь линзы на свет. Повертев очки в руках, надел их и, наконец, посмотрел ей в глаза. Спокойно и прямо. Взял себя в руки.

Вдруг он улыбнулся. Это была добрая, нежная, сердечная улыбка, которой ей не доводилось раньше видеть на его лице. На мгновение ей показалось, что эта улыбка сама по себе опровергает все сказанное ею только что. Что все, на что она надеялась до той поры, пока не нашла в себе силы высказать накопившееся, еще может случиться с ней и с ним…

Но это была лишь секунда. Нежданная, сладостная. В следующее мгновение его ладонь поднялась со стола и замерла в прощальном жесте. И тут же его улыбка померкла, будто ее и не было. Напротив нее снова оказался прежний молодой человек. Трудный в восприятии и защищенный занавесом самоконтроля. Но все еще неразгаданный.

Она грустно усмехнулась.

Он отвел взгляд и сосредоточился на пейзаже за окном.

Еще несколько секунд она подождала, надеясь услышать хоть слово, затем молча взяла сумочку, поднялась из-за стола и, не глядя на него, направилась к выходу из зала.

Он не провожал ее взглядом. От этого стало бы только хуже.

Ее силуэт еще мог бы мелькнуть в окне, но она, видимо, решила пойти другой дорогой. Домой. Или в другое кафе. Чтобы сесть и, так же как он, молча смотреть, как дрожащие от ветра листья пытаются поймать последние отблески вечернего солнца.

– Простите, у вас свободно? – негромко осведомился мужской голос.

Он рассеянно взглянул на спросившего, затем хмуро огляделся по сторонам. Свободных столиков не было, кафе незаметно заполнилось посетителями.

Мужчина терпеливо ждал. Невысокий худощавый человек средних лет в сероватом старомодном костюме. Бледно-серые, будто выцветшие глаза смотрели чуть тревожно, неуверенно. Смешные усы. Тронутые сединой волосы торжественно расчесаны на пробор. Похоже, интеллигент в N-ном поколении. Не хватало властной жены-владелицы – может, оттого и чувствовал себя не в своей тарелке.

– Пожалуйста, – ответил он, кивая в сторону сидения напротив.

– Благодарю вас, – тут же отозвался мужчина, садясь и деловито осматриваясь.

Наконец их глаза снова встретились.

– Николай Павлович, – представился посетитель.

В его голосе не было важности, гордости. Имя он проговорил быстро и дежурно, будто не желая заострять на себе внимания.

– Евгений, – бросил молодой человек равнодушно.

– Очень приятно, Евгений, – чуть смущенно улыбнулся Николай Павлович.

Некоторое время помолчали. Мужчина продолжал осматриваться, вглядываясь в посетителей.

– Вы, наверное, ждете кого-то? Ваша жена должна подойти? – нехотя спросил Евгений.

– Нет-нет, – поспешно ответил тот и повел плечами. – Не обращайте внимания. Мне просто редко доводится бывать в таких местах. Тем более одному.

Пожевав губами, мужчина продолжил:

– Моя жена уехала повидаться с родственниками. В другой город. В город своего детства. Ну а я остался. И вот решил немного расслабиться.

Молодой человек кивнул без особого интереса.

– Давно не бывал в этом месте. Уже лет двадцать прошло, наверное, – снова заговорил Николай Павлович, обводя помещение взглядом. – Когда-то здесь был шикарный ресторан. Попасть сюда уже было событием.

– А теперь это всего лишь кафе-бар. Ничего особенного. Один из многих. Время не пошло ему впрок, – заметил Евгений сухо.

– Да-да, возможно. И все же… Когда-то по молодости мы с Галей мечтали попасть сюда. Словно здесь нас ждала какая-то другая жизнь, – мечтательно произнес мужчина.

Молодой человек посмотрел на него внимательно, но ничего не сказал.

К столу подошел официант.

– Добрый вечер, – проговорил он, не глядя на них, и подал Николаю Павловичу меню.

– Здравствуйте, – скромно улыбнулся тот.

Глянув на яркую книжицу, он секунду помедлил и заказал кофе.

– Какой именно? – без выражения спросил официант.

Мужчина замешкался.

– Нескафе, эспрессо, турецкий, фраппе, айс-кафе…

– Экспрессо будьте любезны, – остановил его Николай Павлович, неловко взмахнув рукой. – Двойной, пожалуйста.

– Что для вас, молодой человек? – повернулся официант к Евгению.

– Один «Черный русский», – бросил тот, не посмотрев в его сторону.

Официант, кивнув, удалился.

– Мы маловато заказали, – сказал мужчина вполголоса. – Наверное, этот парень