Мне это пингвин, он же принц, он же альфа-самец совсем не нравится. Мутный какой-то. Клювом щелкает, распинается, а у самого точно рыльце в пушку, в прямом и переносном смысле.

— Ну, живее! — не выдерживает мой конвоир. — Топай! Прямо и налево, я прослежу.

Шлепая босыми ногами по липкому полу, неосознанно скривилась. Ну и гадюшник! Не удивительно, что они тут шкурки жрут, считая их за деликатес! Помыть бы пол, стены, ковры постелить, может и вышло бы что-нибудь приличное, а не дешевый бордель с визгливыми работницами, которые продолжали поскуливать за прозрачными шторками «комнаты траха». Или «страха», убого так, что и испугаться можно.

Маячившая перед глазами встреча с владельцем этого балагана пугала и одновременно пробуждала любопытство. Хотелось посмотреть на того, кто довел это «заведение» до такого упаднического вида. Хотя, ничего удивительного — чтоб мужчина смыслил, кроме голого траха, когда между ног горит от желания присунуть. Уют на ноль, атмосферу на ноль, про еду вообще молчу.

Обернувшись, увидела Басанти сверлившую мою спину взглядом. Следит, чтобы не сбежала, значит есть причина нервно сглотнуть вставший в горле ком. Ох, хоть бы в этот раз без сюрпризов… Говорящий пингвин предел моей адекватности…

Облупленная дверь перед носом с треском распахнулась, и неожиданно сильный порыв ветра задул меня внутрь, будто чья-то невидимая рука, обхватившая талию.

— Уоооу!

Бах!!!

С оглушающим грохотом дверь за спиной закрылась так же быстро, как и открылась, отрезая меня от возможности свалить.

— Са-ми-ра-а-а-а, — прорычали над ухом, и тусклый свет освещавший небольшую каморку, видимо считавшуюся кабинетом, потух.

Тонкая полоска света, скользящая по полу от прорехи в задвинутых шторах, толком ничего увидеть не позволяла, но оставляла надежду. Ровно до момента, пока горячие подушечки пальцев не прочертили на спине резкую линию, заставляя вздрогнуть и шумно проглотить воздух.

— Я так соскучился, стерва моя. Ты скучала?

Ошалело вращая глазами, пыталась понять откуда идет голос, но тщетно. Ноги прилипли к полу так, будто я на разлитый клей-момент наступила, и голые ступни теперь только с мясом отрывать.

— О-очень.

— Правда? — удивление было столь очевидным, что я нахмурилась.

Неужели надо было ответить «нет»? Или все-таки «да»? Я что-то запуталась…

— Правда скучала? — шелестящий голос стал ближе, и я заозиралась по сторонам, пока не увидела два горящих в темноте глаза.

Желтые, с красноватыми прожилками и вытянутым кошачьим зрачком.

Боже, ну а этот кто?! Демон? Вампир?! Сам Сатана!?

— Угу.

Глаза моргнули, на секунду пропадая из виду, и так называемый Олден принялся шуршать, шуметь и что-то ронять в своем углу, будто наощупь шаря руками по столу.

— Я… Я привез тебе подарок. Ты как всегда откажешься, потом пошлешь меня в задницу, но может хотя бы посмотришь?

— Ладно.

— Оу!

Шуршание стало еще более нервным и громким. Громкий топот и вот, я смотрю в желтые глаза уже запрокинув голову и рассматриваю нависающую надо мной тень, с габаритами шкафа.

— Это люфеций. Его добывают в третьем млечном пути, на Пунторе. Я за него не мало бабок выложил.

Появившийся передо мной свет заставил глаза заслезиться от неожиданности. На дне небольшой коробочки лежало колечко с огромным булыжником в центре. Каменюка странной формы светилась как люминесцентная лампочка ярко-красного цвета, пульсирующим, завораживающим светом.

— Красиво-о…

— Нравится? — удивленно-просящая интонация в голосе ставила в замешательство. Судя по всему, Самира ни раз ему отказывала, знать бы еще причины. Хоть бы свет включил! — Тебе нравится?!

— Ну да, красивое колечко. Интересное такое, яркое…

— О! Примерь! Прошу тебя, стерва моя, окажи честь!

Торопливое движение слишком горячих пальцев по моим рукам, треск захлопнувшейся коробочки и золотой ободок опускается вниз по фалангам.

— Ооо, дааа… Я так ждал это, Сами! Наконец-то ты поняла, что я твой, а ты моя! Боги Арлеса услышали мой зов!

— Ээээ… Как бы это помягче сказать… — начала я, чувствуя, как попа сжимается до размеров атома. — Я уже запечатлена… с оборотнем… Я как раз шла тебе сказать. Понимаешь, глупая ситуация получилась! Я сама не ожидала…

— ЧТО!?!? С оборотнем!!!

Хлопок в полумраке и темные тени кожистых как у демона крыльев полностью перегораживают мне оставшийся тусклый свет скользя по чешуйчатым граням. Полоска прокатывается по поверхности, приковывая взгляд, и крылья распахиваются еще больше, чуть ли не накрывая меня коконом.

— Са-ми-ра, — выдохнув в лицо обжигающий воздух, Олден крепко прижал меня к двери. Как над чайником постояла! Аж лицо вспотело! — Меня не было всего несколько дней, и ты уже успела найти мне замену!? Он лучше, да?

— Да это случайность! — тихо повизгивая сильнее вжимаюсь в преграду за спиной, втягивая голову в плечи. — Я тоже не в восторге!

Напряжение в воздухе спадает. Словно тоненькая ниточка, растянутая до предела, потеряла давление и провисла, стоило Олдену задумчиво нахмурить свои необыкновенные зенки.

— То есть, он обманом тебя запечатлел?

— Не совсем, но что-то вроде. Да я не знаю! Он просто перед фактом меня поставил!

— Убью, — шепчет отвергнутый мужчина. — Уничтожу! Слово дракона!

Все, приехали. Теперь еще и дракон. Ну понятно теперь почему тут такая разруха — просто кто-то огромная жадная жопа, которая скупится на услуги клининга.

— Имя.

— Тео! Больше ничего не знаю!

— Иди.

Дверь за спиной резко открывается, и я кубарем вываливаюсь в коридор, судорожно подтягивая ноги подальше от Олдена. Он остается на месте и лишь напряженно провожает меня взглядом, позволяя разглядеть голый тренированный пресс с четким рисунком кубиков. Хорош, но пугающе влюблен в куртизанку Самиру, которой я не являюсь.

Надо валить, и как можно быстрее! В этом обещал помочь пингвин, но за ответную услугу. Значит первый пункт в плане побега — встреча с Голденвалем.

Дожить бы до ночи.

— Речка-говнюшка, мать вашу, — бормотала я, полоща серые тряпки в мутной, ледяной воде, — чтоб тебе до конца жизни икалось, дорогая начальница...

Руки уже отваливались, а тряпки чище не становились. Воняло от речки так, словно кто-то испортил воздух прямо в мой нос. Маленький деревянный причал был скользким и черным от слизи. Длинные ветви деревьев, смахивающих на ивы, свисали к воде, закрывая меня от любопытных глаз, но зато генерируя полчища комаров.