за пять секунд. Я недолго искала «Helter Skelter» и принялась просматривать оставшуюся часть раздела в поисках чего-нибудь, что могло показаться интересным. Книга в засаленной пластиковой обложке, как меню в Waffle House, с заголовком, набранным крупным, кричащим красным шрифтом, обещала рассказ дочери серийного убийцы, жившего в Центральной Флориде в 1980-х годах. Я не помнила, чтобы включала ее в свою библиографию для раздела, посвященного отношениям между автором и объектом, но она могла оказаться полезной.

В конце концов, я выбрала три книги, в том числе эти две и одну о подготовке дома к продаже, которую предполагала пролистать за ужином. Я принесла их к стойке регистрации и начала листать свой телефон в поисках электронного письма с временным номером, который требовалось указать, чтобы получить читательский билет.

– Боже мой! – услышала я. – Фиби Уолш?

Я подняла взгляд. Библиотекаршей оказалась симпатичная кореянка, ее черные волосы были подстрижены в шикарный боб длиной до подбородка, очки в красной оправе совсем не придавали ей занудный вид, скорее добавляли стиля. Может быть, из-за того, что она выглядела намного утонченнее, чем когда нам было по пятнадцать, а может, из-за того, что она неожиданно обрадовалась, увидев меня, мне потребовалась секунда, чтобы узнать ее.

– Элисон, – проговорила я. – Вау! Ты здесь работаешь?

Тот факт, что она стояла за прилавком, говорил сам за себя, но я не могла придумать, что еще сказать.

– В прошлом году я получила степень магистра библиотечного дела, – ответила она. – Помнишь, мы хотели стать библиотекарями, потому что у нас всегда хорошо получалось рекомендовать книги знакомым? – Она широко развела руки, как будто все это могло бы быть моим, исключая кладбище слонов[24]. – Ну, теперь я этим занимаюсь, и я люблю все это.

Элисон всегда была одним из самых организованных людей, которых я знала, так что я вполне могла представить ее библиотекарем. Но мне было непонятно, помнила ли она, почему мы перестали дружить. Ей стоило бы. В то время это было очень важно, по крайней мере для меня. Но по тому, как она вела себя сейчас, казалось, что все хорошо и мы просто общаемся, как две приятельницы.

– Н-да, – произнесла я, – круто.

Честно говоря, я была уверена, что хотела работать в местном отделении Barnes & Noble[25], потому что в детстве мне почему-то казалось, что все библиотекари – неоплачиваемые волонтеры. И уж коли я собиралась рекомендовать людям книги, то хотела получать за это хотя бы минимальную зарплату. Но руководство книжного магазина предложило мне пройти личностный тест из ста вопросов в рамках процесса подачи заявки, и меня так и не пригласили на собеседование.

– А как у тебя дела? – спросила она. – Я не знала, что ты вернулась. Или ты просто навещаешь отца?

Наверное, с моей стороны было странно не упомянуть о том, что он умер. Элисон была девушкой, с которой я дружила в годы становления, когда была влюблена в Джозефа Гордона-Левитта так сильно, что у меня все внутри скручивало. Она знала моего отца, пробовала его фирменный южный гуляш, и слышала, как он кричал на меня за то, что я оставила пакет с хлебом открытым.

Но именно поэтому мне не хотелось вдаваться в подробности. Я не смогла бы отделаться от нее простым спасибо.

– Я здесь только на лето, – бросила я. – Вообще-то, я подала заявку на получение читательского билета онлайн. Тебе нужен код?

На ее лице промелькнула обида.

– Я могу посмотреть по фамилии, – проговорила она. – У-о-л-ш?

Ладно, думаю, я это заслужила.

– Ну да.

Она молча набрала еще несколько слов на клавиатуре и застыла в ожидании моей готовой карточки. Я собиралась сделать несколько замечаний о том, как здорово, что теперь их могут печатать на месте. Но это выглядело бы либо так, будто я пытаюсь завязать разговор, потому что мне стало неловко из-за моей неприветливости раньше (что было правдой), либо так, будто меня легко впечатлить (возможно, в данном случае это тоже правда).

Как только карточка была готова, она отсканировала ее и затем три мои книги, не сделав никаких замечаний относительно содержания. Настоящий профессионал!

– Вот, пожалуйста, – произнесла она. – Ты сэкономила сорок девять долларов восемьдесят девять центов, воспользовавшись сегодня услугами публичной библиотеки.

Я взяла книги и карточку и попыталась одарить ее короткой, осторожно-дружелюбной улыбкой. Но она уже смотрела на другую стопку, которую принялась аккуратно раскладывать. Я подумала, что разговор окончен и она дает мне понять, что может отмахнуться от меня так же резко, как я от нее в свое время, но, когда уже собралась уходить, снова услышала ее голос.

– Я просто беспокоюсь за тебя, Фиби, – проговорила она. Теперь ее руки лежали поверх книг. Я заметила на ее пальце обручальное кольцо. Когда-то эта девушка была моей лучшей подругой, и в какой-то момент, вероятно, в недавнем прошлом, она вышла замуж, а я даже не знала об этом. – Я не имела в виду… В общем. Ты напугала меня.

Внезапный комок в горле помешал мне сглотнуть. Я хотела что-то сказать, но в голове было пусто, слова застревали где-то там, куда я не могла дотянуться.

– Кажется, сейчас у тебя все хорошо, – продолжила она, поднимая на меня глаза и слегка улыбаясь. Я поняла, о чем она спрашивает, и могла бы ответить, по крайней мере, просто «да».

Но я не смогла. Лишь коротко кивнула и вышла из библиотеки.

* * *

Несколько раз по дороге домой я чуть было не развернулась и не поехала обратно. Я придумала миллион тем для разговора. Я могла бы рассказать ей о своем отце. Странно, что я этого не сделала. Я могла бы сказать, что больше не сержусь на нее, что понимаю, почему она сделала то, что сделала. Я могла бы извиниться за то, что позволила нам отдалиться друг от друга. Я могла бы расспросить ее о свадьбе.

Но вместо этого мои мысли метались по кругу, пока идея о возвращении не стала казаться абсурдной. Я въехала на свою подъездную дорожку, заглушила двигатель и, прислонившись лбом к рулю, задумалась: я в городе всего несколько дней, а все уже кажется довольно хреновым.

Снаружи послышался утробный звук мотора. Я подняла голову как раз в тот момент, когда из-за угла на газонокосилке выехал Сэм в дурацких гигантских наушниках. Он прошелся по дорожке до края заднего двора, затем вернулся, поравнявшись со мной как раз в тот момент, когда я выходила из машины. Я стояла, уперев руки в бока, пока он еще раз проехался по траве туда и обратно. Наконец он,