Но что-то, блин, зудело, свербело внутри, когда я на нее смотрел.

Докурив, я с трудом удержался от желания прикончить бутылку. Коньяка в ней осталось совсем на донышке, грамм двести. Но мне нужна трезвая голова с утра, еще к ментам в отдел ехать, показания подписывать. И потому я вернул бутылку обратно в барный шкаф, впихнув ее на полку между двумя другими, и направился в душ, а после — сразу спать. Утром, правда, один черт пришлось пить рассол и крепкий кофе, чтобы избавиться от похмелья.

***

— ... да нахер им это надо, Гром.

Капитан с сомнением посмотрел на меня и, оттолкнувшись от стола, проехал на стуле на колесиках через половину кабинета.

— Детство в жопе заиграло, Капитан? — третий из собравшихся ранним утром воскресенья в офисе покосился на Капитана с нескрываемым неодобрением. — Итак башка трещит, еще ты тут.

— А нехер было нажираться вчера, — Капитан, он же Новиков Павел Сергеевич, он же друг моего детства, беспечно пожал плечами. — И я тебе говорил.

Прозвище прилипло у нему еще с сопливых детских лет. Тогда он был капитаном дворовой футбольной команды, а теперь — моей правой рукой.

Он смахнул с рукава темно-серого пиджака невидимую пылинку, полюбовался дорогими золотыми часами — конечно же, ролексами — на правом запястье и посмотрел на меня.

— Короче, уверен, что «духи» тут не причем. Им нахер это прямо сейчас не сдалось, других проблем выше крыши.

— Да хер их знает, у них мозги у всех давно отшиблены. Ты их логикой нормальных людей не меряй, — Виктор Аверин по прозвищу Авера побарабанил пальцами себе по лбу и откинул пониже спинку офисного кресла.

Он смотрелся чужим в этом просторном кабинете со столами из темного дуба, дорогими креслами и диванами, барным шкафом с ломящимися от алкоголя полками и огромным глобусом на ножке прямо посреди всего этого великолепия.

Дорогие костюмы Авера презирал, потешался над Капитаном из-за его страсти к пижонству, а сам носил всегда джинсы или треники и непременно с черной футболкой с коротким рукавом, чтобы клеить девчонок на выточенную в тренажёрке бицуху. Поверх черной футболки, конечно же, золотая цепь едва ли не с палец толщиной. Ювелиру пришлось тогда спаять две стандартных цепи вместе, чтобы получилось обхватить мощную шею Аверы.

Стоял теплый осенний день — разительный контраст с предыдущим. Я прямо с утра выдернул двух ближайших друзей в офис: ситуация не терпела отлагательств. Оба вчера пропустили ужин в моем доме: Капитан только ночью вернулся из Красноярска, куда летал, чтобы встретиться с нашими «партнерами», а Авера нужен был мне на другом концы Москвы.

Помимо личности потенциального заказчика нам нужно обсудить, что говорить людям, братве. Ведь не поймут, если мы решим отмолчаться. И если не ответим жёстко — тоже не поймут. Скажут, прогнулся Гром. Постарел. Потерял хватку. Скажут, можно попробовать задавить.

Потому и была моя проблема их общей проблемой.

Да и пацана, в общем-то, они все любили. Капитан крестил его пару лет назад, когда пошла такая мода. Кроме меня, ни у кого из ближайшего круга детей не было. По множеству причин, но основная — как обеспечить им безопасность.

Вот и выходило, что никак. Жизнь в очередной раз наглядно все продемонстрировала. Впрочем, и я ничего не планировал, жениться не собирался, детей заводить — тоже. Гордей у меня оказался случайно. Вернее, сама ситуация была режиссирована моей сукой-бывшей. А мне в ней был отведена роль пассивного зрителя.

— Ну и кто тогда? Эти не могут, те не могут. Кто пацана-то вчера волочил и навечно прилег у меня перед парадной дверью на участке? — положив на стол перед собой локти, я соединил пальцы на руках, образовав треугольник. Я посмотрел через него по очереди на Капитану и Аверу: словно через прицел.

После вчерашнего я был небрит, рано утром явился к ментам с щетиной и похмельем, которое не сняли ни рассол, ни кофе. Кобура с пистолетом лежала у меня на столе под рукой, и время от времени я принимался раскручивать ее как волчок. Дурацкая привычка, о которой давно пора избавиться.

— А твоя чокнутая бывшая не могла? Она ж вроде как пыталась с пацаном мосты наладить, — Капитан, запрокинув голову, крутился на кресле.

— Алена-то? — я фыркнул. — Ну, она сука, конечно, но не тупая. Че бы она потом с пацаном делала? Вывезла бы в Финку в багажнике? Да и какие там мосты... Звонила ему пару раз и все.

— Сука, — резюмировал Авера.

— Да кто этих баб разберет. Может, вдали от Родины мозги совсем набекрень пошли, — Капитан пожал плечами.

— Мозги у нее набекрень пошли, еще когда сына сплавила тетке под Новгород, — отрезал я, нахмурившись.

Эту историю я ненавидел вспоминать.

— Ну тогда хер вообще знает, — вновь повторил Авера, нарушая повисшую тишину. — Давай потрещим с пацанами, может, кто что слышал, видел.

— Ты Гордея никуда не думаешь отправить? — Капитан выпрямился в офисном стуле и уперся локтями в колени, пристально глядя на меня.

— Хочу, — я кивнул. — Только не придумал пока, куда. За кордон стремно, а куда-то поблизости — свеч не стоит.

— Слу-у-ушай, — протянул Авера. — А ты девку эту проверил? Что за якудза, которая от братков ноги унесла? А то, может, она с ними заодно.

— Надо ее проверить, — я кивнул. Друг угадал мои ночные мысли. — Ее мой Иваныч знает вроде с пеленок. Дочка армейского друга или типа того. С виду ничего такая, обычная. С ментами вчера особенно не любезничала. Не знаю, брешет или нет, но говорит, что не помнит, кто открыл пальбу.

Капитан многозначительно усмехнулся.

— Не, ну я, конечно, сам справки наведу. Вдруг они тебе все это специально лепят, — Авера задумчиво погладил подбородок.

— Базара нет, — я хмыкнул. — Иванычу-то я верю. А вот ей... Не знаю, херня какая-то. Может, мне уже херня всякая мерещится.

— Это старость, Гром, — авторитетно заявил Авера, и я показал ему средний палец, совсем как нормальный тридцатичетырехлетний мужик.

— Иди ты.

— А я тебе говорил, в жопу этот завод, — неожиданно невпопад сказал Капитан. — В жопу эту легальность. Сто процентов тебя из-за него прижали.

— Да было бы из-за чего прижимать! — немедленно