— Я чувствую себя такой виноватой, — сказала Лара, и глаза ее наполнились слезами. — Мне нельзя было оставлять ее одну. Знала ведь, что новое лекарство бабушка принимает всего несколько дней, и все же ушла.

— Она была не одна, — спокойно ответил Кэл.

— А что, если бы она упала в обморок после вашего ухода на чердак? Так и лежала бы в беспамятстве на голом полу, в пустом доме… — Голос Лары задрожал, она замолчала, не в силах продолжать.

— Этого не случилось, а значит, и незачем терзаться угрызениями совести, — произнес Кэл. — И не летите сюда сломя голову, рискуя попасть в аварию, — Роуз в порядке. В данный момент она спит. Ей сделали внутривенное вливание, сейчас у нее нормальное давление.

Лара вздохнула с облегчением.

— Я буду через полчаса, — сказала она. — Вы дождетесь меня?

— Разумеется, — произнес он настолько спокойно, что его уверенность в благополучном исходе передалась и ей.

Тем не менее Лара ехала словно в тумане. Несмотря на многочисленные дорожные знаки, свернула сначала не туда… Кардиология располагалась на третьем этаже. Там, у лифта, ее ждал Кэл.

Она с трудом удержалась, чтобы стремглав не броситься к нему. Одна часть ее существа понимала, что глупо так верить в человека, которого едва знаешь, а другая, где сосредоточены все ее сокровенные чувства, ощущала, что Кэлу Уинстону можно доверять. Он взял обе ее руки в свои и сказал:

— Ей и в самом деле лучше. Вы приехали как раз вовремя, врач только что прошел в ее палату.

Они терпеливо ждали появления врача. Наконец доктор вышел.

— Доктор Понтер, я Лара Дэниелс, — она протянула ему руку. — Мы с вами уже беседовали по телефону.

— Да, да, здравствуйте, — пожимая ей руку, сказал доктор. Это был мужчина среднего возраста с открытым лицом, в очках. — Вашей бабушке значительно лучше, но мы собираемся утром провести несколько исследований, чтобы выяснить, почему у нее такая реакция на лекарство.

— Вы не можете мне сказать, что именно с ней случилось?

— По всей видимости, спазм сосудов ограничил поступление крови в мозг, и она потеряла сознание. Смею вас заверить, что последнее из прописанных мною лекарств было не сильнее всех прочих. Сбой мог произойти из-за того, что она что-то перепутала, приняла двойную дозу или же не выдержала должного интервала… — Он замолчал, но Лара чувствовала, что он чего-то недоговаривает.

— Или?.. — пришла она ему на помощь.

— Или же ее сердечная мышца ослабла, и сердце не выполняет своей функции, — мягко проговорил он. — Но не будем делать скоропалительных выводов. Может, все дело в лекарстве. Завтра мы узнаем точно.

Так что же это было на самом деле? Роуз запамятовала, что приняла пилюлю, когда Лара ушла, и тут же проглотила вторую? При ее теперешней рассеянности это не только возможно, но и более чем вероятно. Отныне надо следить за каждым ее шагом!

— Я, пожалуй, останусь ночевать в городе, чтобы в случае чего вы могли меня вызвать, — сказала Лара.

— В этом нет необходимости, поверьте мне. Ее состояние стабилизировалось, мы подключили ее к аппарату, который немедленно отреагирует на малейшее изменение артериального давления. Она спокойно проспит до утра. Вам же советую отправиться домой и последовать ее примеру. А с утра пораньше позвоните мне по телефону, тогда и поговорим, — и доктор удалился.

Лара зашла в палату. Роуз спала, маленькая и худенькая, словно старая кукла. В большой кровати она совсем терялась. На экране аппарата рядом с ней непрерывно мелькали цифры. Лара постояла и вышла в коридор.

Кэл был там, где она его оставила. Она шагнула к нему, но тут сказались пережитые волнения. Ноги вдруг ослабли, она беспомощно прислонилась к стене.

Кэл одним прыжком подскочил к ней.

— Вам плохо? — прошептал он.

— Нет, нет, — пробормотала Лара еле слышно. Она повернулась и в следующий миг оказалась в его объятиях.

Кэл крепко прижал Лару к себе. Она почувствовала его мускулистое тело, ощутила мужской запах, что не раз уже волновал ее.

— Простите, что беспокою вас, — сказала подошедшая дежурная сестра, и Лара отпрянула от Кэла. — Доктор Понтер просил передать вам номер своего пейджера. — И она вручила Ларе листок бумаги.

Лара поблагодарила и повернулась к Кэлу.

— Дело в том, что, кроме меня, у нее никого нет, — прошептала Лара. — Я не представляла себе, что она в таком состоянии, иначе приехала бы раньше. Ведь могла же взять отпуск за свой счет. Доктор, бывало, наговорит по телефону с три короба, а я ничего не пойму — знаете эту их манеру оперировать терминами. А может, в глубине души мне просто не хотелось верить, что бабушка серьезно больна. Ее письма были такими веселыми, да и голос по телефону звучал совсем бодро. — Лара закусила губу, чтобы не разрыдаться.

— Сейчас это уже не имеет значения. — Он слегка сжал ей плечо, затем обвел глазами помещение. — Пошли отсюда. На свежем воздухе вам сразу станет легче.

На улице Лара с наслаждением вдохнула благоуханный ночной воздух.

— Ну как, лучше? — спросил Кэл. — Или голова все еще кружится?

— Совсем немного.

— Домой, пожалуй, отвезу вас я.

— В фургоне?

— Нет, в вашей машине, в ней меньше трясет. Фургон оставлю здесь, а завтра приеду за ним с кем-нибудь из рабочих.

Кэл взял ключи от машины, и Лара с чувством облегчения буквально рухнула на место рядом с водительским. Машина еще не успела выехать на шоссе, а у Лары помимо ее желания и воли закрылись глаза. Тем более что шум мотора действовал убаюкивающе.

— Вы спите? — услышала она мягкий голос Кэла. — Эк вас сморило! Спите, спите, если хочется. Дорогу я уж как-нибудь и без вашей помощи отыщу. Да и машина у вас получше фургона.

Лара ухмыльнулась.

— А у вас нет машины?

— Нет. Я продал ее по дороге, когда кончились деньги.

— По дороге? По дороге откуда?

— Ниоткуда и никуда, — уклонился он от ответа.

— Вам по душе такой образ жизни?

— Он создает меньше сложностей.

— Таких, например, как чрезмерная привязанность к больной старой женщине?

— Чрезмерно привязываться к кому бы то ни было вообще очень опасно, — сказал он сухо.

Остаток пути они проехали молча. На крыльце она повернулась к нему лицом.

— Не знаю, как мне вас благодарить… — начала она, но он положил палец ей на губы.

— Молчите, Лара, — пробормотал он. — И без слов все ясно.

Повинуясь внезапному порыву, она поднялась на цыпочки и чмокнула его в щеку. Он порывисто притянул ее к себе. Между ними словно пробежал ток, ночные звуки уже не доходили до их слуха, они слышали только свое учащенное дыхание.