Виола про себя выругалась — они с Лукой оказались слишком самонадеянны. Брата рядом не было, помочь он не мог: слишком далеко арена от делового закутка Жульма, слишком много людей на пути. Взволнованные внезапной победой петуха-неудачника зрители и не думали расходиться, толпились в проходах и возле арены, обмениваясь впечатлениями.

— Как там тебя… Дорнад, что ли?.. — Теперь уже у великана пересохло в горле, его голос стал хриплым, выдавая волнение. Жульм оперся о столешницу так, что выигрыш Виолы оказался аккурат между его огромными ладонями. — Торопишься куда?

Девушка почувствовала, как проигравшие спор разбойники незаметно придвинулись ближе, отрезая ей путь к отступлению.

— Время позднее… — начала она, лихорадочно соображая, как выпутаться из опасной ситуации, — да и отметить есть что. Не присоединитесь?

Ее предложение оказалось для мужчин полной неожиданностью: они опешили.

Виола поторопилась закрепить успех:

— Где тут у вас лучшее пиво? Я угощаю!

Но владельцу разоренного предприятия, о чем девушка не знала, было не до праздничных возлияний, поэтому он не поддался на ее провокацию.

— Ты, парень, погодь… успеется… — Рука Жульма поднялась и зависла над так плотно набитым мешочком с деньгами, что горловина его не затягивалась, поэтому часть монет лежала тут же, на столе. Бесчестный поручитель явно собирался наложить лапу на чужой выигрыш.

Виола подобралась — сейчас все решится…

В царившем в амбаре гомоне внезапно послышались крики:

— Куш! Народ, кто-то сорвал куш!

Руке Жульма не суждено было заграбастать сокровища близнецов.

— Что?!! — в гневе взревел хозяин боев, услышав про сорванный выигрыш. Он выпрямился, вглядываясь в толпу — в ней наметилось оживление, восторженные крики нарастали.

— Ай да парень! — раздавалось со всех сторон под всеобщий смех. — Мы-то думали, что он сельский дурачок! Теперь он нам на хлеб подавать будет!

Жульм в сердцах стукнул кулаком по столу, тот треснул пополам и рухнул, но мешочек с деньгами упасть не успел, Виола ловко подхватила его и бросилась бежать, смешавшись с толпой. Небольшая часть монет просыпалась, и по полу покатилась оставленная девушкой жемчужина.

Шрам ринулся за обхитрившим их «Дорнадом», а Хитрый Вурц метнулся за ускользавшей жемчужиной, уж ее-то он не собирался отдавать кому-либо!

На стороне Виолы была гибкость и ловкость, а еще сноровка человека, привыкшего к толчее портового города.

Шрам пробивал себе путь с силой разъяренного быка.

Виола проскальзывала между заполонившими амбар людьми.

Меченый разбойник расшвыривал всех, кто попадался ему по дороге, его передвижение сопровождали удивленные вскрики и проклятия.

На пути Виолы возникла троица сцепившихся людей — пьяные приятели крепко обнялись в надежде устоять на штормящем земляном полу, ни обойти, ни прошмыгнуть между ними у девушки не было никакой возможности.

Шрам злорадно оскалился и рванул вперед с удвоенной силой.

В этот момент со стороны доски маклара, под которой производились выплаты, раздался громкий вскрик. На секунду весь шум стих. От неожиданности даже Шрам притормозил, хотя уже намеревался протянуть руку и схватить мальчишку…

В напряженной тишине послышался звук, приятный любому человеческому уху, — тихое позвякивание соприкасавшихся монет.

— Аа-ах! — дружно выдохнули все, кто смотрел в сторону маклара, там сверкнула серебристая струя — высоко подброшенная горсть монет развернулась в воздухе веером и рассыпалась дождем под ноги замерших людей. Все ринулись искать монеты. Пьяную троицу сильно толкнули, и перед Виолой на миг образовался проход, в который она тут же проскочила, в очередной раз оставив Шрама с носом, которым он тотчас уткнулся в утоптанный пол, так как споткнулся об жадных искателей дармовых денег. Упав, Шрам громко клацнул челюстью и больно прикусил язык. Больше он ничего не видел, все скрыла густая пелена звериной злобы. Из последних сил он рванул вперед как был — на четвереньках, но тут же затих, растянувшись на полу.

Некий почтенный на вид эрэар аккуратно сунул в карман штанов тяжелый металлический кастет, после чего продолжил путь в направлении, в котором скрылась Виола. Впрочем, тайному агенту союза алтуветских государств, а это был именно его кастет, на скрывшегося подростка было начхать. Тени стоило поторопиться к давно ожидавшей его карете.

Виола метеором вылетела из переполненного амбара и ринулась к узкому проходу в сложенном из бревен ограждении. Проход перегораживала дорожная карета, стоявшая слишком близко к забору.

— Морские гады! — воскликнула Виола, ныряя под экипаж и моля всех богов, чтобы он не тронулся в этот момент с места.

Ей повезло. Девушка беспрепятственно проскользнула под каретой и поспешила укрыться за неясно видным в свете луны стогом сена.

Погони не было. Этого оказалось достаточно, чтобы ликующая Виола тут же решилась на еще одну авантюру. Она выбралась из своего тайника и вернулась назад к карете. Девушка просто не могла сдержать любопытства — кто в экипаже и что он тут забыл в такой час?

Человек, подошедший к карете, ступал так тихо, что Виола совершенно не заметила его приближения и поняла, что кто-то сел в экипаж, только тогда, когда карета закачалась и послышался негромкий шум закрывшейся дверцы.

— Вы долго, — донесся изнутри взволнованный женский голос. — Что-то случилось?

Виола вслушалась: кто-то, скорее всего мужчина, произнес нечто невнятное, потом раздался тихий стук и, повинуясь этому сигналу, кучер хлестнул вожжами. Карета тронулась. Девушка посмотрела ей вслед и тут же чуть не закричала от испуга, когда кто-то невидимый взял ее за руку.

— Тсс! — второй рукой Лука закрыл сестре рот. — Не кричи, это я.

В ответ Виола пылко обняла находящегося под чарами невидимости брата. Она почувствовала, как напряжение последних часов горячей волной покидает ее. Девушка задрожала в теплых, успокаивающих объятиях.

Лука довольно хмыкнул и поцеловал сестру в лоб.

— Все, все… Пойдем скорей.

Близнецы ра Веллад скрылись в темноте, оставив тревоги позади. Их ожидало новое приключение.

Проклятая жемчужина, ради которой Хитрый Вурц рискнул испортить отношения с давними подельниками, каким-то волшебным образом все катилась вперед, подпрыгивая на неровностях и опережая жадные руки разбойника. Чтобы ее догнать, побитому и оборванному злодею пришлось встать на колени и преследовать маленькую беглянку на четвереньках, лавируя среди ног посетителей боев. К прежним ушибам добавились новые, поскольку не замечавшие странного передвижения разбойника люди наступали ему на пальцы не раз и не два. Кого-то он сшиб сам, подбив ноги, чем привлек к себе внимание и вызвал справедливую злость. Только все было напрасно: жемчужина пропала. Он почти коснулся ее, но драгоценность растворилась в воздухе прямо у него на глазах, словно ее и не было.