Так продолжаться больше не должно и не может, а значит, я положу этому конец.

Ноайран ждал меня возле алтаря. Именно он выл, призывая меня на это место, и я откликнулся.

Проявил уважение к нему и пришел.

К этому моменту он уже успел сменить сущность и рассматривал клетку, в которой была Айрин.

Я тоже последовал его примеру и сменил ипостась на человеческую.

— Охота стала таким редким занятием, Рагнар. Именно поэтому я не пришел сюда. — Он с сожалением качнул головой. — Я желал почувствовать азарт, как и остальные волки. Мы никогда не приходили на алтарь. Взять след отсюда будет легче, но какое в этом удовольствие?

Он посмотрел на меня, я только вздернул бровь.

— Я предпочитаю трофей, удовольствию от охоты, — сказал я уверенно. Ноайран был великим альфой, он был достоин уважения, но только среди своей стаи.

Его чистая волчья кровь заставила признать его сильнейшим перед Луноликой, но вместе с этим мы признали слабейшими себя.

И в то время, пока его земли купаются в крови трофеев, наши — мертвы и бесплодны.

— Девушка не обычный трофей, от нее пахнет жизнью.

Я хмыкнул. Значит, не один я считал Айрин особенной, связанной тонкими нитями с самой богиней.

— Именно поэтому я буду собирать Совет…

— Мы можем собрать его прямо сейчас, — предложил Ноайран.

— Я буду собирать Совет на своих землях. Я хочу, чтобы тянули жребий.

— Хочешь забрать ее себе, Рагнар? Разве это справедливо?

Тон его голоса меняется, альфа не доволен и моему волку это не нравится.

— Вы забирали лучшие трофеи себе несколько столетий, так чем же моя стая хуже? Разве я могу разделить ее на всех?

— Можешь, — неожиданно сказал он.

В его голосе прозвучал азарт. Мой волк недовольно рычал, опасаясь планов соперника.

Ноайран не стал ничего объяснять, он лишь раскинул руки, широко улыбаясь.

— Мы можем окропить ее кровью алтарь этого леса.

Я поморщился.

— Я не собираюсь ее убивать, — прорычал. — Ее судьбу решит Совет.

— Неужели ты думаешь, что можешь забрать лучший трофей? Ты альфа границы. Еще совсем молодой волк…

Его глаза блеснули и словно наполнились кровью.

— Я выиграл ее честно, Ноайран, неужели ты собираешься оспаривать мое право?

— Ты оспорил мое право сильнейшего, Рагнар, — он был недоволен, в голосе слышались рычащие нотки. — От нее пахнет жизнью, почему ты не хочешь разделить ее между всеми?

— Потому, что она не зверь.

— Она такая же дичь, как и остальные…

— Луноликая не просто послала к нам человеческую женщину, она не просто трофей.

— Ты придаешь смысл тому, в чем смысла нет.

Я вижу, как Ноайран готовиться к перевоплощению, он хочет выгрызть у меня право владеть Айрин. И я буду биться, если достучаться до него не получится.

— Тогда скажи мне, вы забираете лучшие трофеи, земли должны быть цветущими и плодородными. Так ли это?

Ноайран застыл, в его глазах промелькнуло сомнение.

— Они умирают, — сказал я. — Как и наши земли. Но мы чувствуем это сильнее. Вы уже узнали, что такое голод? Что такое, когда нет больше мяса, нет фруктов, овощей, только рыба и трава? Ты готов к этому? Готов стать альфой стаи, которую не сможешь прокормить? — прямо спрашиваю я и вижу в его глазах страх за стаю и сомнения.

— Так велела Луноликая, она велела…

— Убивать трофеи? Это единственное, что помогает, но ведь уже и ты столкнулся с тем, что слабо помогает. Что если мы делаем что-то не так?

Ноайран молчит. Он задумался, а после втягивает когти.

— Как только ты достигнешь своих земель, Рагнар, ты созовешь Совет.

Его тон звучит повелительно, мой волк внутри рычит. Кто он, чтобы командовать мною. Но я борюсь со своим гневом, слушая голос разума.

— Так и будет.

— Я приду, Рагнар, я буду тянуть жребий наравне со всеми. И если Совет решит убить человеческую женщину, лично прослежу за этим.

— Я тоже буду тянуть жребий наравне с остальными, и приму решение Совета, каким бы оно ни было.

Ноайран согласно кивает, он остается довольным моим решением.

— Первыми ушли птицы, — добавляет он, а после сменяет сущность и идет прочь.

Да, птицы. Кажется, у нас на землях они тоже ушли первыми, но я тогда еще не родился.

Сердце наполнилось горечью. Значит, я прав, и земли сильнейших умирают так же, как и наши.

Глава 10

Холод. Ужасный холод, пробирающий до костей и такой неестественный. Он шел от земли, хотя крышу шатра припекало солнце.

Земли оборотней и людей разделял лишь лес, пролегающий границей, за которую не было хода.

У нас была осень, ранняя и теплая. Мне пришлось бежать из дома Эша, когда за мной пришли.

Успела накинуть плащ, но совершенно не успела обуться. Ноги начали мерзнуть еще в лесу, но благодаря медведю, который согревал ночью и днем, холод был не так заметен.

Сейчас же голые стопы словно одеревенели от холода, который шел снизу из-под циновки, покрывающей основание шалаша. Пришлось забраться на тюфяк, но и это не помогло.

Я упустила момент, когда перестала чувствовать пальцы. Солнце припекало сверху. Логичнее было бы выйти на улицу, но отважиться на подобное я не могла.

Когда холод с пальцев перешел на стопы, я попыталась растереть их, но это не помогало.

Сняла плащ, замотала им свои несчастные ноги. Нужно было что-то намного теплее плаща, чтобы отогреть пальцы, но кроме плаща и простенького платья на мне ничего и не было.

Можно было попросить белобрысого, но от одной мысли о нем меня воротило. Да и помогать он не будет.

Я для него — добыча, которую скоро раздерут на алтаре. Это так мерзко…