— Лёха, вставай, пора уже и о делах думать.

— Не Лёха, а Алексей Аркадьевич… Твою ж мать! — даже глаза открывать было больно, вчера он явно превысил все мыслимые нормы выпитого. От счастья, что ли? Что Лена нашлась? Тогда ничего, переживет это ради нее. Но с непривычки голова отказывалась не только соображать, но даже управлять движениями тела.

— Какой ты, к хренам, Алексей Аркадьевич, видал бы себя сейчас! Зато теперь от остальных не отличаешься! — Глюк уже и кружку воды предусмотрительно держал в руках, протянул ее напарнику. — Пей быстрей, и пошли Утюга ловить. Думал, мне одному придется его по станции выпасать…

Алексей, не способный слишком быстро шевелиться, занял позицию у входа в бар, в котором они вчера и заседали. Оказалось, заведение как раз принадлежит Азарову. Глюк ненавязчиво расспрашивал прохожих где‑то неподалеку, не появится ли сегодня Утюг. Какого рода информация о передвижениях объекта была им нужна, Алексей еще не понял, но решил собрать всю возможную. Постепенно мысли прояснялись. К обеду его успели два раза оттащить от дверей за слишком выразительный вид «после вчерашнего», чтобы клиентов заведения не отпугивал. И за то же самое был вознагражден четырьмя патронами от сочувствующих… Мысль начала формироваться, неопределенная, зыбкая, но какие‑то образы и элементы плана появились в голове.

— Ну, как? Узнал чего? — на лице Глюка не осталось и следа оживления, похоже, его беготня по станции плодов не принесла.

— Информации ноль. Зато я понял, как обставить дело в туннеле.

— Его там еще поймать нужно!

— Когда‑нибудь нарисуется. Надеется на охрану, поэтому пока боится умеренно. Он ждет братву на разборки. Поэтому нужно показать ему того, кого Утюг заведомо не испугается. Кого‑то, на бойцов Короля совсем не похожего.

Глюк отступил на полшага и слегка побледнел — решил, что останавливать Азарова с телохранителями будет он сам.

— Вадим, ты только дорогу покажешь. Или объяснишь… — судя по виду Глюка, в туннели его ничем не заманить. — Лучше, чтобы их там было только двое: клиент и водила–охранник

— Ну, ты ж нормальный мужик — справишься.

— Вот именно, что я нормальный… А телохранители у него, похоже, выведены по методу спецмутации. Короче, если дело завершится удачно и мы разделим патроны поровну… На тебе подготовительный этап, и оружие достать надо. Автомат не предназначен для скрытого ношения. Или ты думал, что я доблестно пойду под пули, поджидая его в засаде за тюбингом?

— Я пока вообще не знаю, что ты хочешь сделать, — Глюк еще не мог сообразить, каков замысел Алексея. Пока только понял, что к стрельбе по живым мишеням его не привлекут, и на этом почти успокоился. — Пистолет какой нужен?

— Небольшой. Надежный, чтоб без осечек. Я понимаю, что Василия не ты снабжал оружием, но теперь, кроме нас двоих, никто в операции не задействован.

Начинать с нуля, пробовать себя в новой роли… Алексею было любопытно, но не сильно увлекало. Всего лишь промежуточный этап: ему нужны средства, чтобы жить, чтобы закрепиться здесь. Нужно легализовать свое положение, а этого не даст ему ни Китай–город, ни Треугольник. Единственное достоинство станций — сюда стекаются люди, они приносят с собой свой опыт и деловые контакты. Сюда пришел

Лысый… Если бы не он, кто знает, мог бы Алексей сейчас спокойно размышлять и планировать выполнение заказа? Или сбивался бы ежеминутно на ненужные и посторонние эмоции?

Глюк достанет оружие, оно очень скоро понадобится. Не потому, что Утюг часто проверяет свои заведения, неизбежно проезжая по туннелю, а потому что Алексей не хочет ждать. Собственные планы не терпят промедления.

Наблюдение продолжалось, третьесортная выпивка уже осточертела, но лучшего не позволял скромный стартовый капитал. «Объект» оставался для Алексея пока безликим. За спиной телохранителя угадывался лишь крупный мужчина с уверенной походкой, неплохо одетый по местным меркам. Даже по такой обрывочной информации перепутать его с другим теперь было бы трудно: характерные повадки хозяина выделяли Утюга среди остальных. Неизбежный риск, в мире хищников всегда так, они делят территорию, если им становится тесно. Ничего нового. Хоть Алексей и не имел своих интересов на этой «поляне», но почему бы тоже не поучаствовать?

— Нужно отделить телохранителя от «объекта». К тому же Утюг тоже может быть вооружен.

— Не может, а точно! Это сейчас у него бизнес, в прошлом‑то покруче Васьки был. Так что он не будет пугаться и ручки кверху поднимать, сразу стрелять начнет. Времени у тебя немного, Утюг соображает быстро.

— Я уже понял. Стрельба — дело техническое. Труднее обмануть инстинкт. Хищник очень хорошо знает, кто перед ним.

— В каком смысле?

— Жертва, которую можно пинать, или такой же, как он сам. Он пугает, жертва боится. Это рефлекторно происходит, человек даже перестает себя контролировать. Страх есть у всех, просто у каждого свой. И мне надо будет как следует испугаться этого Утюга… Он не должен чувствовать угрозу, потому что сейчас сам сильно напуган.

— А попроще?

— В общих чертах: нужно перегородить путь его дрезине, это должен сделать один человек, которого Азаров не сочтет опасным. И когда Утюг остановится, действовать.

— Отличный план, — Глюк всё понял и представил себе наглядно: Алексей замочит всех в туннеле, Король доволен, а он сам только морально поддерживает и пистолет подходящий где‑то достает. Хорошее дело!

«Мне нужно стать на время тобой, действовать, как ты… Нет, Вадим, конечно, ты не типичная жертва, но никогда не станешь хозяином положения. Хороший представитель большинства. В меру защищенный, в меру уязвимый — в такого поверит Азаров. Ты слишком осторожен для хищника — такой умер бы от голода. Нужно не бояться нападать, отбирать при случае чужую добычу и не отдавать свою. Здесь у вас такие порядки, я должен тебе их объяснять? Пришлось опуститься от заказчика до исполнителя… Но в таком положении не до капризов! Есть способ решить свои проблемы в пять минут, кто же будет отказываться? Или… Или проблем вовсе не будет. Исчезнут вместе со мной». Алексей чувствовал, что теряет нить разговора, мысли путались. Даже Глюк поглядывал на него с беспокойством.

— Ты чего?

Алексей провел рукой по лицу, ладонь была влажной. Противная слабость опять сковывала движения, раньше он списывал это на последствия воспаления ран, на лечение без антибиотиков. Теперь через столь долгое время уже придется придумать другую причину плохого самочувствия.

— Похоже, температура… Резко как‑то. Бывает.

— И часто бывает?

— Тебе‑то что? — только вот сочувствия Глюка ему сейчас не хватало!

— Если ты в туннеле так свалишься, нам обоим ничего не светит. И надеюсь, не заразно.