в квартире и успела приготовить завтрак для любимого внука. «Я буду так же заботиться о своей семье», — Аня сладко потянулась, скинула с себя одеяло и встала.

— Это кто у нас проснулся? — мама увидела, как дочь, запахивая на ходу халат, появилась в дверях.

— Кир уже в садике? — та раскрыла дверцы шкафчика с посудой и достала оттуда тарелку.

— Ты вспомнила, что у тебя есть сын? Неужели! — осуждающий взгляд матери. — Да, я отвела его в садик. Спасибо, что здесь недалеко: через дорогу.

— А где Макс? — Аня положила в тарелку третий по счету блин.

— Знаешь, а я ему сначала не поверила, — мать выдвинула из-за стола стул и села рядом с дочерью.

— В смысле? — Аня перестала жевать и уставилась на маму.

— Не поверила, что тебе абсолютно наплевать на него, на детей. Да, вообще на все, что тебя окружает, — та отодвинула от Ани тарелку.

— Мама! — Анна придвинула посуду обратно к себе. — Мне не наплевать. Просто… я сама не знаю, что со мной. Мне кажется, что я не должна… жить.

— Ты что такое говоришь? Откуда такие мысли? Ты это брось! — мать пригрозила дочери кулаком. — У нее муж и двое детей, а она не должна жить! Придумала же такое!

— Тише! — шикнула Аня. — Наденьку разбудишь.

— Надо же! Наконец, подумала о дочери!

— Знаешь, кто мне сегодня снился? — неожиданная смена темы. Аня не дождалась ответа. — Тетя Фима. И, знаешь, что она мне сказала?

— Что же? — Анина мать подперла руками подбородок, предвкушая увлекательный рассказ.

— Если коротко, то сказала, что я дура, — Анна потянулась за еще одним блином. — И на чувство, что я не должна жить, велела наплевать. Сказала, что после рождения дочки началась моя настоящая жизнь. И еще говорила, чтобы я ее не подводила, раз она меня спасла…

— Какой правильный сон! Она, как будто, твой ангел-хранитель.

— Вот, точно. Она так и представилась, — Аня взяла паузу, чтобы прожевать пищу. — Короче, теперь все будет по-другому. Я буду лучше заботиться о детях, потому что они — смысл моей жизни, — вытерла руки салфеткой и встала из-за стола. — Спасибо, очень вкусно, — направилась было в комнату, где спала Наденька, но остановилась. — Так, ты так и не ответила. Где Макс?

— На гастроли уехал. Два дня назад.

— Да, ну! Два дня? — Аня удивленно подняла бровь. — Вот это я, конечно, выпала из жизни. Позвонить ему, что ли…

25

Аня ожила. Ожила настолько, что к кроватке Нади подходила через каждые пять минут. Киру же доставалось внимания поменьше: его проверяла через пятнадцать.

— Наседка! — вздохнула мать.

— Тебе не угодишь, — Аня сделала обиженный вид. — Просто я заботливая мама.

Бабушка Кира и Нади махнула рукой и ушла на кухню. Все-таки с присмотром за детьми ее дочь справлялась лучше, чем с готовкой. Мама хоть и закатывала глаза, когда Аня слишком сильно кутала Наденьку, все равно оставалась довольна. Довольна тем, что та проявляла интерес к детям. Пусть даже и чрезмерный.

Пока мать кошеварила, Аня решила устроить выставку рисунков Кира. Собрала все лежавшие в его комнате и развесила по квартире. Для шестилетнего мальчика очень красиво: домики почти ровные, и у людей по пять пальцев. Что еще нужно для полноценной картины? Кир явно пошел в отца. Настоящего. Того, который был архитектором.

Аня любовалась творениями сына и гордилась им. Глядишь, из мальчика вырастет гениальный художник. Вдруг ее взгляд зацепился за рисунок, где высокий мужчина с крыльями за спиной укладывал спать маленького ребенка. Ангел! Но больше всего Аню поразили темные волосы и зеленые глаза этого мужчины. Ножницы и скотч выпали из рук, а из глаз полились слезы. Кирилл!

Успокоившись, Аня подозвала сына и спросила:

— А кто это у тебя на рисунке?

— Тезка, — ответил Кир и убежал на кухню. К бабушке, которая только что вытащила из духовки вишневый пирог.

— Но как? Не может быть! — Аня аккуратно сняла со стены рисунок и спрятала в ящик своего стола. Казалось, она сходит с ума.

26

«Никогда не наступит тот день, когда я решу покреститься,» — с тех Аниных слов прошло лет пять, а, то и больше. Вот она села в автомобиль, и прежде чем завести его и отъехать от церкви, тронула пальцами нательный крестик. Серебро всегда шло ей больше золота.

— Привет! Вас подвезти? — Аня увидела коллегу с дочкой.

Женщина столько раз выручала ее по работе, почему бы не оказать той услугу. Тем более, Ане, как раз по пути.

— Привет. Было бы здорово, — коллега с радостью приняла предложение.

— Можно мне на переднее? — девочка просительно посмотрела на маму.

— Ну, если тетя Аня не против.

— Не забудьте пристегнуться, — напомнила Аня, когда дочка коллеги уселась на сидение рядом.

Щелчок. Это позади пристегнулась Анина коллега. У ее дочки же ремень безопасности, как назло, не дотягивался до застежки.

— Заело!

— Да, что ж такое! — Ане он тоже не поддавался. — Ладно. Ехать недалеко, и гайцы на дороге у нас стоять вряд ли будут.

Движение было не оживленное, да и Аня водила очень аккуратно. Ничего страшного, если двенадцатилетний ребенок на переднем сидении не пристегнут.

Сначала болтали обо всем на свете, а потом сделали радио погромче и подпевали. Комфортная и веселая поездка. До дома Аниных пассажиров оставалось всего пару километров.

— Тетя Аня, что с вами? — испугалась девочка, увидев, как Анина голова упала на руль, а цифры на спидометре начали расти.

«Highway to hell!» — на радио обычно не ставят такие песни. Автомобиль с бешеной скоростью неумолимо приближался к дереву, стоящему на обочине. Водитель — без сознания, а пассажиры — в панике. Под их отчаянные крики раздался стук столкновения. Бампер всмятку, и машина красная теперь еще и изнутри: салон запачкан кровью.

— Тварь, ты угробила мою дочь! — Анина коллега, рыдая вытаскивала из авто двенадцатилетнюю девочку. Сердце той едва билось.

27

Предотвратить аварию Серафима не успела. Но у нее еще оставалось время, чтобы спасти пострадавших. Точнее, одну из них. Чья-то нить жизни обязательно оборвется, потому что сегодня день, когда должен был умереть Федор Солнцев.

— Они с Аней просто поменялись местами! — в ужасе схватилась за голову ангел-хранитель. — Нужно встретиться с Дамианом. Срочно!

Она отправила ему послание с просьбой незамедлительно явиться на нейтральную территорию. И сама прямиком отправилась туда.

Демон опаздывал. Как всегда. Наконец, Серафима услышала заветное хлопанье крыльев. Обернулась и опешила.

— Астарот? Что ты здесь делаешь?

— Не ожидала? И я не ожидал, что у моего друга какие-то дела с ангелом, — последнее слово Астарот произнес с отвращением.