его. Судя по всему, хотелось вырваться из надоевших четырех стен и куда-то уехать. Хоть группа и давала концерты в своем городе, этого все равно было недостаточно. Знакомое Ане чувство. Только она легче перенесла такую ломку.

— Артем опять звонил, — подсела к Максиму, уставившемуся в телевизор.

— И что сказал? — спросил Макс, не отрываясь от просмотра какого-то глупого фильма.

— Чтобы ты ему перезвонил.

— А ты что? — он шарил рукой в поисках пульта.

— Сказала, что обязательно перезвонишь, — жена подала ему искомую вещь.

— Зачем? — Максим повернулся к Ане лицом. — Ты же знаешь, что я не буду ему звонить. Он начнет уговаривать меня поехать на фестиваль, а я не могу. Снова надавит на то, что это очень престижно и важно для группы. А потом мы разругаемся, потому что, видите ли, я всех подвожу.

— Ну, если это действительно так престижно, то, может быть…

— Нет, — он перебил жену. — Раз обещал быть рядом с тобой, значит, буду рядом с тобой. Если уеду, подведу тебя.

— Меня очень радует, что ты со мной, правда, — Аня придвинулась ближе. — Но, кажется, тебе плохо без гастролей.

— Не говори чепухи! Ничего мне не плохо. Я счастлив, что не приходится расставаться с семьей, — Макс отложил пульт и приобнял Аню за плечи.

— Знаешь, думаю, не страшно, если ты ненадолго уедешь. Ну, раз этот фестиваль так важен, а без тебя ребята не могут. К родам же вернуться успеешь, ведь так?

Максим кивнул, а Аня вложила в его руку смартфон.

— Позвони Артему, и скажи, что вы едете на фестиваль.

— Ты уверена? — с недоверием.

— Более чем, — она посмотрела на телефон. — Звони давай.

— А как же ты одна? — Макс уже набирал номер Артема.

— Я не буду одна. Ко мне мама приедет, — она улыбнулась. — Не беспокойся, со мной все будет в порядке.

— Я женился на самой лучшей женщине в мире! — глаза Максима радостно заблестели. Затем он горячо поцеловал Аню.

Отпускать Макса в очередную поездку жене не хотелось, но она видела, как ему это необходимо. Хоть он и не признавался. Поэтому Аня, скрипя сердце, сама отправила мужа на фестиваль. Что делать, если из-за отсутствия гастролей он несчастен? Немного развеяться Максиму бы не помешало.

19

«В порядке с ней все будет, ага, конечно! Не нужно было уезжать, как знал!» — в голове у Максима по дороге домой. Он гнал фургон так, что несколько раз чуть не попал в аварию. Крики и возмущения остальных членов группы также не заставили его сбавить скорость.

Накануне Аня позвонила Максу и сообщила, что ее положили в больницу. На сохранение. Мол ничего страшного, просто необходимо побыть под наблюдением врача. Максим тут же уговорил ребят отменить дополнительные концерты, задержавшие их, и направился в родной город.

В пути провел около трех суток из-за того, что не удалось полететь на самолете. Видите ли, следующий рейс только через четыре дня. Вот засада!

Когда добрался до дома, узнал еще одну новость. У Ани отошли воды. Макс примчался к ней в роддом, не успев ни поесть, ни переодеться.

— Вы муж Королевой? — к Максиму подошел врач.

— Да, я, — Макс резко подорвался с места. — Что там? Родила?

— Еще нет. Вообще, вы лучше присядьте, — доктор жестом указал Максу на стул. — Дело в том, что роды у вашей жены очень тяжелые.

— Но все же будет хорошо? — Максим с надеждой посмотрел на врача.

— Мы сделаем все возможное для этого. Но я должен вас кое, о чем спросить, — доктор замолчал на несколько секунд, ловя на себе обеспокоенный взгляд Максима. Затем, наконец, продолжил. — В критической ситуации кого спасаем: жену или ребенка?

— Что это за вопросы? — в глазах Макса страх. — Что там такое, черт возьми? Кто-то из них умрет?

— Очень надеюсь, что нет. Мы сделаем все возможное. Но мне нужен от вас ответ. Кого спасаем?

— Обеих, — сначала тихо, потом громче. — Ты спасешь их обеих! Понял меня? — Максим взял врача за грудки и прижал его к стене. Сам не заметив, как.

— Молодой человек, что вы себе позволяете? — проходящая мимо медсестра пыталась оттащить Максима от доктора. — На помощь!

— Простите, — Макс очнулся от внезапного приступа ярости и отпустил перепуганного врача. Опустился на стул. — Я вас очень прошу: спасите их обеих.

— Мы сделаем все возможное, — в который раз повторил гинеколог. Дрожащим голосом.

— Вы в порядке? — медсестра уводила доктора под руку вглубь больничного коридора.

Взволнованный Максим остался наедине со своими мыслями и слушал стук ее каблуков. Цок-цок! Цок-Цок! С каждым шагом звук становился все тише. И вот, в конце концов, заглох окончательно. Хоть шум и отсутствовал, в голове у Макса что-то гудело. «Пожалуйста, пусть все будет хорошо!» — молил он Провидение.

20

Врачи боролись за жизнь одновременно в двух разных городах. Первые спасали женщину, у которой тяжелые роды, вторые — задыхающегося мужчину. Чем лучше становилось ей, тем хуже — ему, и наоборот.

— 19:53 — зафиксируйте смерть, — доктор рукавом вытер пот со лба. — Сообщите родственникам.

— Здравствуйте, — медсестра дозвонилась родне покойного лишь с третьего раза, — это вас из психиатрической клиники беспокоят. Ваш брат, Солнцев Федор Иванович, — запнулась, голос дрогнул. — Он умер. Сегодня. Полчаса назад.

На той стороне провода никаких слез сожаления и ни капли расстройства. Только равнодушный вопрос: «Когда можно его забрать?», и вздох облегчения. Для родственницы Федор умер еще при жизни, в тот день, когда лишился рассудка.

Да, и для самого себя Федор Иванович погиб в то же время. Правда, тело все еще продолжало функционировать лет десять как. Но вот пришло избавление, которого он ждал слишком долго. Потому-то доктор, когда установил смерть пациента, заметил улыбку на его лице.

21

— Ты мать или кто? К Наденьке ни разу не подошла даже. Она плачет и плачет, — Максим взял дочь на руки. Качая ее, приговаривал вполголоса. — Малышка, ну что такое? Тише, тише, успокойся! — Вопрос ни к кому. — Может, она есть хочет?

Аня даже не взглянула на Макса и Надю, а молча сидела, уставившись пустыми глазами в одну точку перед собой. Крики новорожденной дочери и слова мужа звучали где-то на фоне. Реальность воспринималась, как в тумане. В целом, все складывалось благополучно, но она ощущала, будто не должна сейчас находиться здесь, у кроватки младенца. Да, и существовать вообще. Внутри что-то оборвалось, и утратился смысл жизни. Почему так происходило, Аня не понимала.

— Ты меня слышишь вообще? — произнес Макс, стиснув зубы. Затем передал ребенка в Анины руки. — Покорми дочь.

Она хоть и взяла Надю,