что-то стучало под ней, либо какая-то деталь в её конструкции, или вовсе пара деревяшек подвешенных с внутренней стороны.

Когда двери отварились, Гриша, схвативший Дашу за руку, вышел на улицу первым. Едущие вместе с ними, ещё долго молча, сидели в автобусе, пока рабочие кладбища не вытащили гроб наружу. Они понесли его к месту захоронения. Все посмотрели им вслед. Солнце светило с обратной стороны, то прячась, то выглядывая из под рокового ящика, ослепляя идущего следом вдалеке Гришу.

— Ты иди, я сейчас подойду, — тихо сказала ему Даша, направившись в сторону продающихся венков.

— Я… — хотел возразить он.

— Иди, иди, я догоню, — так спокойно, и по-доброму попросила она его, что тот уже просто не мог не подчиниться.

Перед могилой гроб открыли вновь. Так как Настя была довольно маленькой и худой, во время поездки её голова сползла с подушки так, что казалось, будто она сама повернула её для своего удобства. Служащий кладбища сразу заметил это и тут же подтянул её обратно, стараясь выровнить голову, от чего открылся рот, оголив ровные молодые зубы, меж которых ещё сравнительно недавно выходило юное дыхание жизни. Гриша, увидев всё это, отвернулся, ощутив сильную головную боль, неумолимо заставшую его именно в этот момент.

Но как только за его спиной крышку гроба вновь закрыли, боль резко спала. Он посмотрел туда через плечо, с ужасом осознав, что же это было. Вдруг что-то зашуршало через дорожку напротив. Он присмотрелся меж надгробий, как над одном из них выскочила, будто прячущаяся за ними, Даша, напугав тем самым, и так пребывающего не в себе, Гришу.

— Вот, — подала она ему небольшой букетик из дешёвых цветов, подойдя поближе, — ей, от нас обоих.

— Хорошо.

Гроб уже опустили на дно могилы, как Антоша подошёл к самому её краю. Гриша встал рядом, вновь чувствуя что-то неладное, но всё же ещё какую-то обязанность перед Антоном.

— Нет, она не умерла, — сказал тот, набрав пальцами горсть земли, не бросая её, а как бы медленно просыпая, будто подавал покойнику руку, пытаясь помочь вылезти обратно, или заволочь себя.

Свежая земля посыпалась под ногами Антона, и тот полетел в Могилу. Лишь чудом успевший схватить его за подмышки Гриша, сумел удержать того над землёй, чётко выговорив ему на ухо:

— Она умерла! И с этим тебе жить, и это тебе и мне забывать, — сказал он последнее слово растяжно и по слогам, следом же смотря вместе с ним на продолжающуюся сыпаться на гроб землю, что покрывала его почти полностью.

Оттащив Антона подальше, Григорий последний раз навёл на яму свой, наконец, спокойный и рассудительный, взгляд. Полетели новые горсти замахнувшихся над головами лопат служащих кладбища. Крышка начала скрываться под тонким слоем грунта, как вдруг она начала вибрировать, будто внутри стоял и работал беззвучный сабвуфер. Все присутствующие, в том числе и Даша с Осей с ужасом наблюдали эту картину, то, как подпрыгивали частички земли, равномерно распределяясь по всей поверхности обтягивающей гроб ткани.

Но не Гриша, ужасу в его сердце уже не было места. Он небрежно кинул в яму свой неприметный букетик, что дала ему Даша, после чего вибрация прекратилась, а вскоре и сам букетик оказался под землёй, так резво и с усердием подсыпаемой служащими кладбища. Яма была зарыта, как со стороны леса раздался крик кукабары, заставив всех присутствующих не отрывая глаз, молча смотреть в эту полуясную даль.

***

Прошло чуть меньше двух месяцев, как случилось это запутанное происшествие, и ровно сутки, как похоронили Настю.

Обыденный рабочий день вступил в свои законные права. К Гришиному удивлению всё было как обычно. Антон, Остап и Влад Геннадьевич весело беседовали, даже не вспоминая об Ане, будто бы её никогда и не было в их жизни.

День с лихвой прошёл незаметно. Клиентов было много, но все справились со своей работой. Под конец рабочего дня, ближе к семи часам вечера, когда поток желающих подстричься, наконец, спал, и занятыми работой остались всего пара мастеров, Гриша, уставший от такого насыщенного дня, прилёг на кресло для мойки головы и мирно задремал. Его разбудил шум дождя, бьющегося своими крупными каплями об дверь пожарного выхода, а также проходящий мимо Антон:

— Вставай засоня, а то домой уже скоро.

Нехотя приподнявшись, Гриша встал на ноги, и не пройдя и пару метров увидел невообразимое. На Анином рабочем месте сидела, залипнувшая в своём мобильном телефоне, Даша, одетая в парикмахерский фартук, и в очень похожую, как у Ани, одежду. И даже вроде как это была и не Даша, а девушка, очень похожая на неё. Будто бы это была сама Аня, с наложенными поверх чертами лица и тела Даши.

— Ты кто? — подойдя к ней поближе, с недоумением, спросил он.

— Шутишь? Усы сделай! — дёрнул его нервы, новый, совсем не знакомый голос, — чё так устал, что уже и коллег своих не узнаёшь?

— Аня?

— Ты чё, какая я тебе Аня, это ж я, Ася!

— Ты прикидываешься, или реально с дуба рухнул? — спросил его, вернувшийся из комнаты персонала, Антон.

— Настя, да, точно, Настя. Видимо устал, или опять попал в одну из всех этих параллельных вселенных, — рассеяно сказал Гриша, вяло расхаживая по салону, легонько размахивая трясущимися руками, после чего вновь резко улёгся в кресло для мойки, и отвернувшись лицом к стене, крепко уснул.

А за окном озирался полуразрушенный мир.