Подчеркнём, речь не идёт о каких-то психических или, более того, физических пороках царя, а лишь об особенности характера. Примечательно, что противник Петра на полях сражений Северной войны шведский король Карл XII также с молодых лет избегал женщин и к моменту своей гибели так и не женился. Семейная жизнь не привлекала молодого Петра, и если бы ему предоставили возможность выбора невесты, то он бы, скорее всего, использовал её, чтобы… никого не выбрать и, затянув таким образом дело, снять вопрос о свадьбе вообще. Однако царский брак был необходим Нарышкиным по политическим соображениям, и мать государя взяла решение вопроса о выборе невесты на себя.

Вторая загадка, связанная с первым браком Петра, — кандидатура его невесты. Казалось бы, Нарышкины были заинтересованы максимально использовать женитьбу молодого царя в политических целях. Помимо наглядного подтверждения царского совершеннолетия брачный союз мог бы скрепить союз политический с каким-нибудь влиятельным боярским родом. Лопухины же заметным влияниям в политике или вооружённых силах не пользовались. Достаточно сказать, что место в Боярской думе они получили только после того, как Евдокия стала царицей. В политическом плане Нарышкины ничего не приобрели от этого союза.

При этом породниться с царским родом почла бы за честь любая боярская семья в Русском государстве. Почему мать Петра остановила своей выбор на Евдокии Лопухиной? Автор «Гистории о царе Петре Алексеевиче», очевидец событий князь Б.И. Куракин, пишет: «И к тому выбору многие были из знатных персон привожены девицы, а особливо — княжна Трубецкая, которой свойственник был князь Борис Алексеевич Голицын, и старался всячески, чтобы на оной женить».

По мнению мемуариста, выбор в пользу «худородной» Лопухиной был обусловлен тем, что «партия Нарышкиных и Тихон Стрешнев опасалися, что через тот марьяж оный князь Голицын с Трубецкими и другими своими свойственниками великих фамилей возьмут повоир (власть. — Ред.) и всех других затеснят».

Итак, всё объясняется довольно просто — худородные Нарышкины, не имевшие среди своего узкого круга сколько-нибудь выдающихся деятелей, боялись, что Пётр может попасть под влияние родовитой родни со стороны жены. Вот и нашли ему невесту среди столь же незнатных и невлиятельных Лопухиных.

Впрочем, есть и ещё важное обстоятельство, которое могло сыграть свою роль. Как уже упоминалось выше, большинство историков связывают первый брак Петра Алексеевича с политической борьбой за власть среди российской элиты. Однако есть и другое мнение. Его высказал знаменитый русский историк Николай Костомаров, который полагал, что у Наталии Кирилловны, помимо политических соображений, было желание воздействовать на характер и стиль жизни сына, которые вызывали всё большие опасения у матери. В самом деле, как воспитатель вторая супруга «тишайшего» государя оказалась не на высоте. Пётр рос, фактически предоставленный самому себе. Рано закончив обучение, он выглядел почти полным невеждой в сравнении со своим старшим братом Фёдором или сестрой Софьей. Природная любознательность и живость не могли компенсировать отсутствие серьёзной воспитательной работы. К 16 годам царь целиком отдался военным и корабельным увлечениям и не проявлял ни малейшего интереса к ожесточённой политической борьбе, в которой решалась участь его престола. Без сомнения, не будь вокруг него преданных родственников и умных сторонников вроде князя Бориса Алексеевича Голицына, никакой угрозы для Софьи он бы не представлял.

Вот царица и прибегла к такому средству воздействия, как женитьба, чтобы остепенить сына. Важно отметить, что, вопреки русским тогдашним обычаям, жена была старше Петра на два года. Видимо, мать выбирала сыну невесту не только по политическим соображениям, но и намеревалась сделать из неё послушное орудие влияния.

Несмотря на эти сложности, поначалу семейная жизнь Петра выглядела удавшейся. Князь Куракин отмечает, что в первый год после женитьбы «любовь между супругами была изрядная». Плодом этой любви и стал царевич Алексей.

Он родился 16 февраля 1690 года, уже после успешного переворота в пользу Нарышкиных и отмены регентства. Рождение сына-наследника значительно укрепляло политические позиции Петра и его сторонников — у его старшего брата наследника мужского пола не было.

Не случайно и имя, выбранное царём для сына. Как известно, Пётр всегда с величайшим почтением и глубоким уважением относился к памяти своего отца. Что лежало в основе этого чувства — ранние детские воспоминания (в своё время Алексей Михайлович очень обрадовался появлению на свет своего последнего сына) или восхищение тем, что сделал для России государь, прозванный Тишайшим, а бывший, по существу, Великим, сказать сложно. Но называя младенца в честь своего деда, Пётр однозначно указывал на него как на наследника российского престола.

Но всё же первый брак царя оказался недолгим. После смерти матери (в 1694 году) Пётр всё больше отдаляется от жены. А в 1696 году задумал и вовсе избавиться от неё и сослать в монастырь. В чём причина такого решения царя? Дореволюционные историки «прогрессивного» и либерального толка, а вслед за ними и практически все советские указывали в качестве причины неудачи брака неприятие Евдокией увлечений Петра и его стремлений к преобразованию России. «Покорная, не способная воспринимать новизну, она тем более не годилась в помощницы своему энергичному супругу, человеку, несомненно, во всех отношениях выдающемуся».

Цель такой аргументации понятна — снять с Петра ответственность за распад семьи, возложить её на царицу, а вдобавок связать личную жизнь Петра с самой привлекательной частью петровского мифа — деятельностью по преобразованию страны. Если же рассмотреть ситуацию непредвзято, то мы увидим её несостоятельность и даже некоторую абсурдность — ведь получается, что женщинами, достойными Петра-титана, являются дочь немецкого кабатчика Анна Монс или вовсе не получившая никакого воспитания неграмотная Марта Скавронская.

Что послужило причиной развода? В 1692 году в жизни Петра появилась Анна Монс. Дочь содержателя кабака в Немецкой слободе, женщина лёгкого и обходительного поведения, любовница близкого друга молодого государя Франца Лефорта, она быстро пленила сердце молодого царя. Бывать в устроенном на европейский манер доме бывшего виноторговца Петру нравилось куда больше, чем вести нормальную жизнь семейного человека. Однако само по себе наличие любовницы не могло послужить основанием для развода. Для Европы того времени наличие при дворе монарха фаворитки — вещь обыкновенная, не приводившая, как правило, к каким-то семейным проблемам. Но «просвещённый царь» повёл себя совсем не по-европейски. Н.И. Костомаров предположил в своё время, что на разрыв с супругой царь решился под деятельным давлением со стороны Лефорта и других иноземцев из своего окружения. Последние боялись, что легковнушаемый Пётр может неожиданно снова попасть под влияние супруги, а «знатные по годности» иноземцы потеряют его расположение.

Обычно, когда авторы популярных книг рассказывают о разводе Петра, они указывают, что царь действовал по образцу своих предшественников на троне, и приводят в пример Василия III и Ивана Грозного. Но, во-первых, эти государи правили более чем за столетие до Петра, и нравы русского общества с той поры серьёзно изменились, а во-вторых, окончание первого брака Петра Алексеевича было совершенно необычным для русской истории. Дело в том, что обычно такая мера, как ссылка жены в монастырь, была связана с новой женитьбой государя. Было ли тому причиной бесплодие первой супруги (как у Василия III) или просто желание царя к перемене (как у Ивана Грозного), но в любом случае на смену одной царице сразу же являлась новая. Но в случае Петра всё было по-другому. Царь просто хотел избавиться от надоевшей ему супруги. Нет никаких сведений, что он собирался вступить в брак с Анной Монс (что было невозможно по многим соображениям) или с другой неизвестной нам особой. Нет, царь просто хотел избавиться от семьи, не задумываясь ни о том, какой пример он подаёт своим подданным, ни о том, в какое опасное положение он ставит династию.