Он отвернулся и направился к дощатому павильону кафе, которое открылось на рынке совсем недавно. Зима уже на носу, холодно, пар изо рта идет. Сейчас бы кофейку горячего. А справки насчет «афганца» он наведет, да и убивать на самом деле может. Желания такого нет, но слово сказано. Так что если парень соврал, у него есть еще шанс выкрутиться из ситуации. Ноги в руки и бегом отсюда.

– Эй!

Егор остановился, осуждающе повел бровью. Не надо с ним эйкать, у него имя есть.

– А сколько платить надо? – Коротконосый смотрел на него виновато, исподлобья, опустив голову.

– Соврал? – снисходительно усмехнулся Егор.

– Ну, в Афгане я был…

– А кровь проливать?

– Не успел. Только заехали, как нас вывели…

– Но ведь был?

– Ну, это точно! – воспрял духом парень.

– Зря ты про кровь сказал… Платить по полной будешь.

– Ну, я же… – начал было коротконосый, но заткнулся под жестким взглядом Егора.

Он простил «афганца» за вранье, но это все, больше никаких поблажек. И не надо будить в нем зверя.

Егор повернулся к парню спиной и увидел вдруг знакомое лицо. На него шел Лева Куст собственной персоной. Шальной взгляд, хищный оскал, бурлящая агрессия в нервных движениях. Крупный он мужик, но нескладный, нелепый. Растрепанный, расхристанный, неопрятный. Вся его уверенность опиралась на людей, которые шли за ним. Знакомые лица, Егор видел их летом, когда вместе с Леоном отбивал этот самый рынок. Но среди них не было Шкета, того самого парня, который приставлял ему нож к горлу в подвале.

Егор пытался найти Куста, чтобы спросить его за беспредел, но тот куда-то пропал. И его пацаны исчезли с района вместе с ним. Но вот вдруг объявились. Среди знакомых физиономий мелькали новые лица. Егор насчитал восемь душ плюс Куст. Небогато, но в данном случае перевес был за кустовскими. Он смотрел на Леву и осуждающе качал головой. Субботний день в самом разгаре, торговля идет полным ходом, а тот права качать приперся. И всю толпу за собой привел. Разве так дела делаются? «Стрелку» забить надо, в тишине, в стороне от чужих глаз и ушей.

Куст остановился в шаге от Егора, пригладил рукой волосы и с кривой ухмылкой гаркнул:

– А я знаю, кто ты такой! Ты Егорыч, с заводской общаги!

– И что? – Егор непонимающе смотрел на него.

– Да ничего! Курва ты, Егорыч! Ты с нами должен быть, а подписался за Новорудный!

– Я тебе ничего не должен. Но если хочешь поговорить… – Егор показал взглядом на заводской Дом культуры, за которым начинался сквер, где можно было выяснить отношения. Если менты вдруг не рискнут пресечь беспорядок. Они в последнее время стараются не вмешиваться. Есть у них для этого основания – и жить охота, и кое-что с барского стола перепадает.

– А очко не дрогнет со мной говорить? – ухмыльнулся Лева.

Егор покачал головой. Нет, ему не страшно, и не нужно его пугать. Пусть Куст прибережет свои силы. Сквер длинный, тянется вдоль заводского забора – по аллее бежать и бежать. Однажды Лева со своими «утырками» проделал этот путь. А чем он сейчас лучше? Людей у него больше? Так Егор и его пацаны реально подкованы. Их всего четверо, и у всех шпалеры.

Можно еще взять с собой контролеров, которые ходят по рынку, следят за торговцами, смотрят, сколько товаров они продали. Пацаны местные, с Шарикоподшипника. Егор брал самых лучших, но сомнения все равно были. И все из-за Лешего, Михая и Чапая, которые оставили его наедине с Леоном.

И Леший приходил к Егору, и Михай, и Чапай – все просили, чтобы он взял их к себе на подхват, но получили твердое «нет». И Беляк даже не пытался просить за них…

Три бойца у него в экипаже, еще четыре контролера. Но этого мало. Рынок растет, он уже вышел из прежних границ. Слева и с тыла его подпирали две заводские стены, под прямым углом друг к другу, справа – Дом культуры, а с переднего фасада – забор из сетки-рабицы. Еще летом перед этим забором было пусто, а сейчас уже торговые ларьки длинным рядом стоят. Через проход от ларьков – другой ряд, бабки всяким барахлом торгуют. Их даже не трогают, потому что взять нечего. Только тех старушек обкладывают, которые водку и самогон продают, а это дело, надо сказать, процветает.

Рынок приносил серьезные деньги, не зря же Леву тянет сюда. Отсиделся где-то в кустах, набрался решимости и вернулся, чтобы взять свое.

Егор торопился, поэтому смог прихватить с собой только одного контролера. Сева Жук – парень внушительный на вид, и удар у него мощный, но даже с ним новорудненская бригада оставалась в меньшинстве. Впрочем, это не мешало Егору чувствовать себя хозяином положения.

Одна «стенка» выстроилась против другой – можно начинать.

– Я тебя слушаю, Лева! – Егор отвел в сторону полу куртки, обращая внимание на «Стечкин», вложенный в плечевую кобуру.

– Ты думаешь, это тебе поможет? – пытаясь скрыть растерянность, нахраписто спросил Куст.

– А ты мне чем-то угрожаешь? – усмехнулся Егор.

– Ну, в общем, да! – Куст отшагнул назад, наклонился, не сводя с него глаз, вынул из полусапожка «финку».

Егор покачал головой, глядя на него, а пацаны отреагировали жестче – вынули волыны, заставив кустовских попятиться.

– Зря стараешься, Лева. Если вдруг с нами решишь, завтра другие подъедут. Леон полгорода держит, тебе с ним не справиться… Да и с нами ты не решишь, только пулю в живот получишь. Поверь, это больно.

– И ты поверь! – брызнул слюной Куст. – Больно будет, когда нож в брюхо войдет.

– Все это пена, Куст, – презрительно усмехнулся Егор. – Нет за тобой реальной силы. А за нами Леон со своими бригадами… Убьют тебя, Лева. Зачем тебе это нужно?

– И что ты предлагаешь?

– Я?!.. Ну, есть предложение…

Наблюдая за Кустом, Егор неторопливо достал из кобуры «Стечкин», так же неспешно передернул затвор. И тут же выстрелил под ноги узколобому верзиле, который стоял справа от Левы. Бедолага подпрыгнул от страха и неожиданности.

– Следующие две пули в живот. – Егор поднял руку, наставив ствол на верзилу. – Бежать не надо, просто уходи.

– Просто уйти? – в жалкой попытке «сохранить лицо», пробормотал тот.

– Просто уходи, – с усмешкой кивнул Егор. – Или уходишь, или отходишь – на тот свет.

– Ну, я пойду…

Егор наставил ствол на круглолицего толстяка с фурункулезными щеками и золотыми фиксами в передних зубах. Он тоже упорствовать не стал. В конце концов Куст остался в одиночестве.

– Зря ты сюда сунулся, – качая головой, сказал Егор.

– А то что?

– Да уже все… Помнишь, как твои ублюдки меня в подвале пытали?

Он не собирался устраивать разборки с теми, кто унижал его, а спросит за все с Куста. Прямо сейчас и спросит.