Утром на подоконнике стоял маленький горшочек с нежными зимними фиалками!

Глава 11

Я подумала, что это Мейта принесла сувенир от Марека, но подруга тоже удивилась:

– Ах, какая прелесть! Откуда?

Я повернула горшочек и увидела прикрепленную карточку с нарисованной от руки маской.

– У кого-то из нас завелся таинственный поклонник! – сказала я, показывая карточку Мейте.

– Надеюсь, это не змей! – передернулась она.

– Не думаю, что змей здесь появится, – успокоила ее я, – магистр Илана уверяла, что он все еще в монстрятнике.

– Тогда это точно не мне, – тряхнула блондинистой косой ведьма, – Марек всем внятно объяснил, что я его девушка!

Я понюхала фиалки и промолчала. Мне очень понравился такой знак внимания. Только как он очутился на подоконнике? Я подозрительно взглянула на ворона, он в ответ покосился на меня одним глазом и сделал вид, что уснул. А ведь странно, что мой фамильяр не требует свой завтрак! Видимо, его уже накормили? Что ж, магистр, вы явно делаете успехи!

На учебу я отправилась в отличном настроении, да и лекции сегодня были отличные – травоведение, руны и заклинательство. После обеда нас ждали на практикуме по целительству. Я старательно писала лекции, слушала преподавателей, но иногда мне чудился где-то рядом тонкий запах фиалок…

После обеда выяснилось, что не чудился. Заглянув в сумку с книгами, я обнаружила маленькую коробочку конфет с фиалковым кремом! Совсем маленькую – всего четыре штучки. Я честно поделила их с Мейтой, и подруга, наслаждаясь шоколадом, сказала:

– Это точно твой таинственный поклонник, Лира! Мой поклонник скорее засунул бы мне в сумку кинжал или парочку метательных звезд!

Я картинно развела руками, а тут и практикум начался. Мистрис Ружанна вывела к доске немолодого мужчину, покрытого коростой, и предложила нам поставить ему диагноз.

– Порча! – выдала ведьма с передней парты.

– Нет! – возразила ей другая. – Больше на именное проклятие похоже!

– Скорее химический ожог, – скептически заявила третья.

В общем, мы выдвигали предположения, обсуждали методы лечения, а мистрис Ружанна молча наблюдала. Наконец, когда до звонка оставалось минут десять, она улыбнулась и сказала:

– Правильный ответ я услышала. Лечить этого человека будут спиртовой настойкой чистотела, рыжиковым маслом и настойкой трех успокаивающих трав…

– Вот тэрх! – выругалась Мейта.

– Ты чего ругаешься? – удивилась я, записывая способ лечения.

– У этого больного три разных заболевания! – фыркнула подруга.

– Так это и так видно! – фыркнула в ответ я.

– Как?

– Ну посмотри – на руках и ладонях один вид корост. Это раны совсем. На голове – другой. А еще слизистые побелевшие.

– Эх-х-х…

Пока подруга огорченно записывала способ лечения, мистрис Ружанна продолжила:

– А еще над больным будет проведен ритуал снятия порчи!

Тут уж даже зубрилки с первых парт застонали. Такую комбинацию мы и предположить не могли!

В общем, с практикума мы вышли озадаченные и сразу отправились в библиотеку. Конечно, в Академии был факультет лекарей, но лекари-маги лечили людей своими внутренними силами, а ведьмы больше полагались на травы, зелья, амулеты и ритуалы – что у кого лучше получалось. Одну и ту же болезнь можно было вылечить разными способами.

Мы взяли справочник по траволечению и внимательно изучили раздел применения лечебных масел при кожных болезнях – именно это было домашним заданием.

– Масло чайного дерева, антисептик общего действия, – бормотала я, делая пометки в тетради, – а что такое чайное дерево?

– Не знаю, – вздохнула Мейта, – тут очень много названий растений, которых я никогда не видела.

– Придется идти в оранжерею, – поняла я, – скоро практикум по травоведению, а я половину этих трав даже на рисунке не узнаю!

Мы выписали те растения, которые хотели увидеть, и двинулись в оранжерею.

Глава 12

В Академии было несколько оранжерей, ведь зельеварам, травникам и ведьмам постоянно требовались новые растения. Еще были просторные сушильни, амбары для хранения трав. Аптечная лаборатория, в которой готовили простейшие травяные смеси для чая или что-то посложнее – для окраски тканей, для дубления кожи или для вымачивания зачарованных предметов.

Раз в неделю первокурсников водили полоть, рыхлить, поливать или высаживать растения. При этом рядом постоянно крутились травники, следящие за каждым шагом. Очень уж много было в оранжереях ценных растений.

Однако на этот раз мы с Мейтой интересовались не просто травами – у нас был список, и мы решительно двинулись в оранжерею, в которую первачков вообще старались не пускать. Это огромное помещение под стеклянным куполом хранило в себе ботаническую коллекцию Академии. Тут работали только магистры и их магические помощники. Сойти с дорожки и сорвать какой-нибудь листочек было невозможно – гости оранжереи могли любоваться растениями через стеклянные или силовые бордюры.

А еще в этой оранжерее жила Истра кусачая – магическое растение, наделенное псевдоразумом. Иногда она сердилась, вытягивала хитро закрученную лиану, хватала неугодного адепта или магистра за ноги и макала в бассейн!

Все эти ужастики нам рассказала Лэриса, так что в эту оранжерею мы заходили почти на цыпочках!

– Добрый день, дамы! – приятный хрипловатый голос заставил нас подпрыгнуть на месте.

Потом мы сообразили, что звук раздается довольно близко к полу, и опустили круглые от ужаса глаза. Там, на дорожке, подрагивая белесыми корешками, стоял… кактус!

– Д-добрый день! – я вежливо присела в книксене.

– Вам помочь? – растение было сама вежливость.

– Если вам не трудно! – я уже пришла в себя и улыбнулась. – Мы разыскиваем вот эти растения, – тут я развернула список.

– Это еще зачем? Небось, зелья варить собрались? Здесь ничего брать нельзя! – строго, словно магистр, сказал кактус.

– Нет-нет, что вы! – замахала руками Мейта. – Мы знаем, что здесь ничего брать нельзя! Мы бы хотели эти растения увидеть. Понимаете, мы из других миров, а в справочнике по лечению болезней…

– Ни слова больше! – кактус аж подпрыгнул на месте. – Читайте, что там у вас!

Я немного смутилась, сообразив, что даже магическое растение читать не умеет, и принялась зачитывать вслух:

– Эхинацея, вербена, иссоп…

– Понятно! Прошу за мной!

Это была самая удивительная