— Я знаю. Когда Нокса забрали у меня в роддоме на осмотр, я запаниковала. Когда мне его вернули, я едва не расплакалась. Я никого не любила так сильно, как этого маленького мальчика.

Вайолет заметила печальный взгляд Айдана, но потом он тряхнул головой и улыбнулся. Жаль, что ей не вернуть ему те шесть месяцев, которые он потерял.

— Выпьешь что-нибудь? — спросил он, меняя тему.

— У тебя что-нибудь сладкое?

— Могу предложить ирландский сидр.

— Я согласна.

Айдан поставил стакан на салфетку напротив Вайолет.

— Ты говорила, что совещалась со своим адвокатом. Что он тебе сказал?

— Он составляет договор о совместной опеке. Его помощник позвонит тебе, когда договорится о месте и времени проведения теста ДНК. В лаборатории уже есть образцы крови Нокса.

— Ладно, но мне надо знать, сколько раз в месяц я буду с ним видеться и как буду его содержать.

Вайолет насторожилась.

— Я не обсуждала с адвокатом вопрос содержания ребенка.

Айдан посмотрел на нее, сдвинув рыжие брови.

— Почему нет? Я хочу помогать растить моего сына.

Сердце Вайолет тревожно екнуло. Она ненавидела говорить о деньгах, особенно о собственных деньгах. Одно дело обсуждать семейное богатство в общем, однако ее личные финансы всегда представляли собой некую ловушку. Люди всегда начинали смотреть на нее иначе, узнавая о ее богатстве. Ей нравилось, как Айдан относился к ней в ту ночь после закрытия паба «Мерфи». В его голубых глазах читалось только искреннее желание, и ничего больше. Даже сейчас, когда она вошла в паб, он посмотрел на нее одобрительно и с вожделением. Ей не хотелось, чтобы было иначе. Но она не могла взять у него деньги только для того, чтобы закончить неловкий разговор.

— Мне это не нужно, Айдан, — наконец произнесла она. — Ты открываешь реабилитационный центр и содержишь паб, поэтому найди своим деньгам другое применение. Ты можешь потратить эти деньги на развлечения с Ноксом.

— Я должен, — настаивал он, упрямо выпятив подбородок. — Я его отец. Я не хочу, чтобы люди говорили, будто я его бросил.

— Я не смогу взять с тебя ни цента. — Вайолет скрестила руки на груди. Она сомневалась, что это помогло ей выглядеть непреклоннее, но она должна была попробовать в любом случае.

Айдан оглядел паб и развел руки:

— Слушай, ты богата, Вайолет. Твоя квартира больше моего паба; ты наняла няню. Но я…

— Я не просто богата, — прервала она его, чувствуя напряжение в шее и плечах от разочарования. Отпив сидра, она понадеялась, что расслабится.

Хотя у Вайолет была действительно хорошая квартира и практически все, что ей нужно, она пыталась вести более скромный образ жизни по меркам Манхэттена. У ее родителей было столько домов, что она не отваживалась в них приезжать. В подростковом возрасте она ни разу не приглашала к себе домой друзей. Она не желала, чтобы одноклассники видели позолоченную мебель и статуи греческих богов в фойе. Ей не нравилось такое показное проявление богатства.

— Айдан, я одна из богатейших женщин в стране, — неохотно произнесла Вайолет. — Мы говорим о миллиардах долларов. Прости за откровенность, но мне надо, чтобы ты понял: я отказываюсь от твоих денег не просто из вежливости.

— Она чокнутая миллиардерша?

Айдан вздрогнул, когда один из посетителей паба, Стэнли, задал ему этот вопрос.

— Почему бы тебе не проорать об этом снова, Стэн? По-моему, тебя слышали не все.

— Извини, — сказал Стэнли, подняв пивную кружку. — Я думал, ты хвастаешься. Я бы с радостью закрутил с сексуальной миллиардершей и орал бы об этом повсюду.

— Ты орал бы повсюду о связи с любой женщиной.

Стэнли усмехнулся и отпил пива.

— Наверное. А что не так с той богатой девушкой?

— Ничего. И все. — Айдан не любил признаваться, что недолюбливает богачей. Он предпочитал общаться с простыми рабочими людьми, в чьей дружбе никогда не было скрытых мотивов. Они не будут пользоваться знакомством с тобой, чтобы подняться выше на социальной лестнице. Большинство из них знают, что никогда не окажутся в высшем свете, и их это устраивает. Айдан старался улучшить свое положение ради себя и своей матери и преуспел в этом. Работа в одном из крупнейших и престижных рекламных агентств Мэдисон-авеню принесла ему кучу денег и множество льгот.

Но он с намного большим удовольствием стоял за стойкой бара в пабе «Мерфи». Айдан частенько имел дело с представителями высшего света и был от них не в восторге.

— Это все из-за того, что у тебя было с Айрис, да?

Айдан вздрогнул при упоминании своей бывшей невесты.

— Я дам тебе пятьдесят баксов, чтобы ты больше не произносил ее имя.

Стэнли задумчиво потирал подбородок.

— Ты это уже говорил. Но не заплатил мне. Поэтому я скажу это снова. У тебя было тяжелое расставание с Айрис, и ты озлобился.

Айдан пожал плечами:

— Может быть, и так. Как бы отреагировал ты, если бы твоя, вроде бы любящая тебя, невеста, ушла к твоему более состоятельному и успешному боссу?

— Он не был твоим боссом, — заметил Стэнли. — В то время ты уже ушел из агентства и работал в пабе. Я помню, как она приходила сюда.

— Это формальности. Важно то, что она решила, будто через несколько недель после смерти моего отца я перестал быть для нее перспективным женихом. Я заинтересовал бы ее только в том случае, если бы собирался стать главой рекламного агентства.

— А почему ты думаешь, что эта новая женщина, с которой ты сошелся, поступит так же?

— Я так не думаю. — Айдан покачал головой и вытер изношенную деревянную столешницу. Большинство повседневных задач в пабе «Мерфи» он выполнял почти автоматически, ни о чем не думая. К сожалению, сегодня он снова и снова вспоминал свой недавний разговор с Вайолет. — Я просто не доверяю богачам. Богатые богатеют, а бедные беднеют; и богачам это нравится. У меня нет отношений с Вайолет. Они у нас были в прошлом. У нас общий ребенок, благодаря избытку текилы и непрочному презервативу. По-моему, она не хочет…

— …надолго связываться с барменом?

— Точно подмечено, Стэн. У нас был короткий роман. Отношения с обязательствами — это совсем другое.

— Почему ты решил, что она тебя не хочет?

— Она не искала меня, когда поняла, что беременна. Я обычный бармен, чей паб едва держится на плаву, Стэн. Ей, наверное, неловко рассказывать обо мне знакомым.

— Я думал, она ударилась головой.

— Она так говорит.

— Ты ей не веришь?

Айдан вздохнул и оперся локтями о столешницу.

— Я не знаю. Ее версия кажется мне неправдоподобной. Я думаю, она просто хотела забыть, что встречалась со мной. А когда мы снова увиделись, она придумала эту историю, чтобы не выглядеть чудовищем.