– Ладно, я понял. Как свидание с Антоном? Он тебе понравился?

– Я не собираюсь обсуждать это с тобой.

Кирилл нарочито громко вздыхает.

– Понятно. Полагаю, еще одного сеанса стриптиза тоже ждать не стоит?

– Что? – я вздергиваю брови.

– Ну помнится, ты как-то раздевалась, стоя напротив моего окна.

Я снова подвисаю. С этим парнем постоянно подвисаю и ничего не могу поделать. Зачем-то вскакиваю и подхожу к окну. Кирилл стоит на лоджии, машет мне рукой. Слава богу, увидеть, что я краснею, не может.

– Надеюсь, ты не подумал, что это было для тебя? – задаю вопрос, напуская в голос строгости.

– Конечно, нет, что ты. Уверен, ты старалась для Владика, он в двенадцать такого не видел, точно в обморок грохнулся.

Качаю головой, не удержав смеха.

– Ты вообще зачем звонишь? – все-таки задаю вопрос.

– Ну так… Беспокоюсь о родственнике, все-таки с такой серьезной девушкой связался.

– Антон тоже довольно таки серьезный мужчина.

Кирилл усмехается.

– Он рассказывал историю, как на него Снегурочка залезла в новогоднюю ночь?

– Рассказывал, – я улыбаюсь. – На тебя это такое впечатление произвело, что помнишь до сих пор?

– Ну…

Он не успевает договорить, потому что в комнату вбегает Таня со словами:

– Ясь, он тебе написал?

Я испуганно дергаюсь и сбрасываю звонок. Сердце стучит вдвое быстрее, ладони предательски потеют.

– Ты чего? – сестра смотрит на меня с улыбкой, вздернув брови.

– Ты меня испугала, – отвечаю ей. – Вошла так неожиданно. Я… тут задумалась о своем…

– Говоря по телефону?

– А…

– Это Антон был, да? Я все испортила? – она закусывает палец, глядя виновато.

– Все нормально, Тань.

– Я ушла, говорите, – сестра выставляет вперед ладони и уходит из комнаты, прикрывая дверь.

Я вздыхаю, потираю лоб. Чувства неоднозначные. Словно я делаю что-то нехорошее за ее спиной. Но это ведь не так, просто говорила… с ее парнем? А парень ли он ей? На какой стадии их отношения? Кем они друг друга считают? Неплохо бы выяснить этот момент.

Телефон вибрирует в руке, опускаю взгляд на экран. Смс.

“А ты трусишка, Яся”

Закатываю глаза, оборачиваюсь к окну, но лоджия на третьем этаже пуста. Телефон вибрирует снова, на этот раз сообщение от Антона.

“Спасибо за прекрасный вечер. Как насчет повторить?”

Сажусь на матрас, задумчиво покусывая губу. Мне действительно было с ним легко. Антон из той породы людей, с которыми просто находить общий язык с первых слов. Как у нас и получилось в общем-то.

Ужин прошел отлично. Антон хорош собой, умен, умеет поддержать беседу. Уверен в себе, красиво ухаживает. Это действительно хороший вариант, чтобы продолжить отношения. Даже если они не перерастут по итогу во что-то серьезное. Загадывать не буду, ни к чему это, пусть идет как идет, я готова к любому раскладу.

Потому пишу Антону:

“С удовольствием”.

Когда захожу к Тане, она сидит на кровати.

– Ну что? – смотрит на меня.

– Договорились встретиться в выходной.

– Оооо! Круть, Ясь! Посмотри, как классно получается! Знаешь, когда мы только переехали, было уныло. Дом пустой, вообще непонятно, чего ждать. А теперь как все закрутилось! У меня Кирилл, у тебя – Антон! Работа есть. Дом обставляем понемногу… Здорово, да?

Я улыбаюсь, присаживаясь на край ее кровати. Киваю.

– Да, здорово.

Она улыбается и обнимает меня, глажу ее по спине.

– Знаешь, был момент, когда казалось, что такого уже никогда не будет, – шепчет Таня, не отпуская меня, я зажмуриваюсь. – Что всегда будет вот это ужасное ощущение, как когда мама умирала… Тоска, безысходность… И ничего хорошего. Страшно было так, Ясь, очень.

– Я понимаю, – шепчу, давя слезы, крепче сжимаю ее в объятьях. – Но это жизнь, Тань… В ней все перемешано. Сегодня боль, завтра счастье, нужно просто… – я сглатываю ком, ловя себя на том, что говорю теми словами, которыми когда-то говорили со мной. Только мне ни черта не помогало. Казалось, если и будет счастье, то за ним неминуемо придет еще большая боль, и все, что нужно – это тихое спокойное существование. Неприметное, без резких перепадов. Просто изо дня в день. – Всегда надо верить в лучшее.

Таня отстраняется, кивает, стирая слезы.

– Это ведь не предательство? – спрашивает вдруг, я непонимающе вздергиваю брови. – Ну что мы счастливы… Без нее.

Она сутулится, стесняясь своих слов, прячет взгляд, я беру ее руки, сжимаю в своих.

– Ты что, Танюш? Какое же это предательство? Сама подумай, чего бы хотела мама, если бы была жива? Счастья для нас, конечно. Как бы она радовалась твоим успехам! Она ушла, но мы-то здесь. Мы должны жить. Загонять себя в бесконечное уныние – точно не лучший вариант. Ты все делаешь правильно, слышишь меня?

Она кивает, робко выдавливая улыбку.

Я кручу наш разговор в голове, пока пытаюсь уснуть. Таня каждый день открывается мне с новой стороны. То кажется, начинаю ее понимать, а то вот так, как сегодня, теряю дар речи. Она всегда казалось милой девчонкой без особенных талантов, умом не блистала, но все же нравилась людям своей красотой и открытостью. Вот и мне она казалась милой простушкой, не склонной к подобного рода саморефлексии. Думалось, она вся на ладони, но нет, не так все просто. Нам еще предстоит узнавать друг друга.

– Таня на работу устроилась, ездит всю неделю, пока изучает все, скоро выйдет сама, – я рассказываю отцу о нашей жизни, сидя у них дома.

Пятиэтажка находится в трех минутах ходьбы от нашей деревенской улицы. Вообще, это небольшой поселок городского типа с десятком квартирных домов и большим частным сектором. Несмотря на близость к Москве, выглядит все это немногим лучше нашего военного городка.

Дома или старые двухэтажные, готовые с виду рухнуть в любой момент, или панельные, как у отца: собранные наспех, без отделки, разлинованные по этажам. Честно сказать, частный сектор мне куда больше по душе, хотя у нас нет густой растительности, но нет и гнетущего ощущения, как в районе многоэтажек.

– О, это здорово, – комментирует тетя Люда, отцова жена, жуя тягучую конфету. – Честно сказать, по Андреевым рассказам я думала, она не особо путная.

Я кидаю на папу укоризненный взгляд, он недовольно кряхтит, косясь на жену.

– Чаю еще налить? – спрашивает, вставая и хватаясь за чайник. Я качаю головой, у меня полная чашка. Он вздыхает.