выходи! — оскалился старший брат и поманил меня пальцем на улицу.

Глава 4

— Ты серьёзно, Зорин?

Майор Солодов подошёл к окну. Следом потянулась серая верёвка дыма.

— На фига оно тебе надо?! Твой брат…, — Солодов затянулся и пожевал на губах дым. — Извини меня, но он — придурок! Он столько лет занимался этим дерьмом. Не удивительно, что его взяли. То подделанные документы, то леваком оформленные квартиры, потом угнанные тачки, дальше — стволы. И вот теперь дело дошло до наркоты. Ты ждал чего-то другого?!

— Так ты поможешь или нет?

— Знаешь, как я реально могу помочь? Послать тебя! Лучшая помощь, которую ты можешь от меня принять — это пойти в задницу со своими тупыми просьбами. Ты хоть понимаешь, о чём просишь?! Ты от семьи уже устал? Навидался? Это ж не на кластер отправиться, это…, — Солодов вернулся к столу, сел и посмотрел мне в глаза. — Саня, я тебе по секрету скажу. Шансы выбраться оттуда будут куда меньше, чем те семьдесят процентов, что гарантируют ПГДКшники. Там работа для смертников. Ты-то куда? Мы людей собираем по тюрьмам, да из глубинки тащим за сотню их годовых зарплат. Ну, серьёзно, Зорин. Я, конечно, понимаю твою братскую… Хотя нет, ни фига я не понимаю твою братскую любовь. Было бы кого любить! Ну, отмажешь ты его и дальше что? Выйдет, скажет, что завязал, а через месяц его снова упакуют. И что ты будешь делать? Не знаешь? А я тебе скажу, Зоринов. Ни хера ты не будешь делать. Потому что ты будешь находиться в одном очень и очень далёком месте без связи и возможности…, — Солодов заткнулся, молча докурил сигарету и забычковал в пепельницу. — Короче, я тебе и так слишком много разболтал.

— Значит, его помилуют?

— Твою мать, ты меня вообще слушаешь?

— Скажи начальнику, что я согласен. Но дело должны закрыть полностью. Никаких сделок с прокурорами и даже условки. Полное оправдание и свобода сразу же, после того как я подпишу бумаги.

Хлопнув Солодова по плечу, я пошёл к двери.

— Зорин!

— Ну?

— Я тебя прошу. Останься с семьёй, расти сына и люби свою чудесную здоровую жену. Ради бога… отсидит твой брат десятку, потом, может быть, вытащим его за хорошее поведение. К тому времени кто-нибудь из наших получит хорошую должность, что-нибудь придумаем. Эта твоя выходка — почти самоубийство. Да и почему? Почему ты готов рискнуть своей жизнью и поставить на кон жизнь своей семьи из-за этого придурка? Так сильно его любишь?

— Поговори с начальником сегодня. И позвони мне вечером.

Солодов тяжело вздохнул и прищурил глаза. Мне и раньше приходилось видеть его расстроенным и выбитым из колеи. Наша первая совместная вахта на кластере прошла хуже, чем мы ожидали. Пробитое лёгкое старпома, четыре трупа возле выхода, свист трещины в переборке, и зашкаливающий счётчик загрязнения тяжёлыми металлами.

Но сейчас Солодов выглядел ещё более потерянным и опустошённым. Его глаза, как будто говорили: «Брось, Саня! Вали отсюда на хер и никогда в жизни не возвращайся! Пока ты не подписал соглашение о неразглашении, я не могу тебе всего рассказать. Но когда это случится, будет уже поздно».

— Эта миссия может отнять у тебя всё, Зорин. Всё, до последней крошки.

… … …

— А вот теперь, тварь, я отберу у тебя всё! Всё до последней крошки!

Красные глаза, распухшая губа, отпечаток подошвы на штанине, порванный ворот майки. Он был чертовски зол. И, кажется, мне стоило его бояться. Выше на полголовы и старше года на четыре, а главное — злой. Очень злой.

Бежать? Просить помощи у Йохана?

Этот придурок засадил мне со всей дури просто за то, что я дал парочку фофанов его младшему брату. Заячья губа тряслась. Сжатые кулаки и раздутые ноздри. После того как я разбил ему губу и порвал майку, он, кажется, намеревался меня убить. Ещё немного и потечёт слюна, как у бешеного пса на кусок мяса.

Мне тоже досталось. Дряблое тело Нолана способно было лишь получать люлей и обваливаться в песке, будто куриное филе в панировке. Вот уже и второй глаз немного заплыл. На языке мешались крошки от сколотого зуба, а мизинец на левой руке болтался оттопыренным в сторону и с каждой минутой всё больше синел.

Мне и раньше приходилось ввязываться в драки, из которых хотелось поскорее свалить. Но тут как с озверевшим медведем в лесу. Побежишь, и он точно тебя прикончит.

После очередной стычки мы наяривали круги на пустыре, готовясь снова сойтись.

— Давай, Сафир, отмудохай его!

Сафир отлично слышал своего младшего братца, но в бой не спешил. Переводил дух. Малыш Нолан оказался сильнее, чем он ожидал.

— Я хотел тебя просто немного помять, чмо! Но за это! — Сафир потрогал порванный ворот майки. — Вытрясу все твои камни и оставлю подыхать!

— Меньше рот открывай, попусту расходуешь кислород.

— Ну, сука!

Песок вздыбился под его ботинками. Он ударил несколько раз, а затем сцепился и решил меня повалить. В прошлый раз эта тактика сработала. Сафир весил килограммов на двадцать больше меня. Но в этот раз я выцелил его печень, а потом добавил под дых.

Хрип в горле, слюна на изуродованной губе, сжатые зубы.

Я раскрылся и прицелился в подбородок, но прежде шальной удар сбоку повалил меня на землю.

Боль в носу стала ещё более тупой и ноющей. Будто внутрь накачали стабилизационного раствора и крутанули меня на двадцать «джи». От дикой боли потемнело в глазах, хлопнули перепонки. Песок набился в ноздри, налип сплошным слоем на лице.

Размытый силуэт Сафира вырос на фоне поднявшегося к зениту солнцу. Я хотел отползти, но тяжеленный ботинок рухнул на больную руку.

Вой отчаяния едва не вырвался из лёгких. Изувеченный мизинец сложился под подошвой гармошкой. Рука отнялась.

— Доставай камни, мразь!

— Х*й тебе!

Я рванул вперёд. Сафир втоптал ботинок ещё сильнее. Пути назад нет. Браслет подгоняет вспышками:

Навык рукопашный бой успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 8 %. Текущий прогресс — 50 %.

Навык рукопашный бой успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 8 %. Текущий прогресс — 58 %.

Навык стойкость успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 8 %. Текущий прогресс — 66 %.

Навык стойкость успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 8 %. Текущий прогресс — 74 %.

Разрешённый уровень потребления — 0.

Скрипя зубами, я вырвал палец из-под ботинка. Обваленный в песке, посиневший, с кровоподтёками, он походил на сдохшего и наполовину высохшего червяка, которого перебили лопатой.

Сафир скривился не меньше моего, глядя