– Ну, давай, открывай! – воскликнул я.

– Хорошо.

Но Хедвиг так и осталась стоять, рассматривая подарок. Потом она подняла на меня глаза.

– Как интересно!

– Так открывай давай!

– Но ведь, когда я открою, я узнаю, что внутри.

– В этом весь и смысл, доложу тебе.

– Но тогда будет уже не так интересно.

– И что теперь?

– Ну как ты не понимаешь! Когда интересно, это же так здорово! Это как кататься на коньках, делать один пируэт за другим, пока голова не закружится. Тогда сердце в пируэте замирает, а это такое чудесное чувство! Понимаешь, что я имею в виду?

– Хм… кажется, да. Немного.

«Пируэты, сердце замирает, чудесное чувство»… Только Хедвиг умела говорить об обычных вещах совершенно необычно. Я никогда не встречал никого на неё похожего. Никого даже отдалённо напоминавшего её.

– Ну не тяни. Подарок давно уже пора открыть, – сказал я и улыбнулся.

– Да, ты прав, – согласилась Хедвиг, – на самом деле есть предел, сколько пируэтов сердце можешь сделать за один раз.

Мы пошли в зелёную гостиную. Хедвиг положила подарок на стол, и мы сели на диван.

Сначала Хедвиг развязала узелок на ленточке. Не знаю, как ты, а я, когда открываю подарки, просто срываю ленту и выбрасываю её. Или разрезаю ножницами, если она не снимается. Но потом всё равно выбрасываю. А Хедвиг подцепила ногтем узелок, развязала его, осторожно сняла ленту, распрямила, аккуратно свернула и положила рядом. Потом принялась за упаковку: не спеша отлепила один за другим все кусочки скотча, посидела-посмотрела на бумагу, глубоко вдохнула и развернула подарок.

По-моему, Хедвиг не сразу поняла, что это, потому что она сдвинула брови и склонила голову набок. Потом взяла комок красной ткани и встряхнула.

– Купальник!

– У них были ещё чёрные и синие, но я заметил, что ты любишь красный цвет, поэтому выбрал этот.

– Юлиан!

Всё её лицо улыбалось.

– Огромное-преогромное спасибо!

Хедвиг крепко обняла меня. Я тоже обнял её и почувствовал, что и моё сердце замерло в пируэте. Не припомню, чтобы кто-нибудь когда-нибудь так радовался моему подарку. Не зря я почти полностью опустошил свою копилку!

Мы расцепили объятия. Хедвиг положила купальник на колени. Она сидела и смотрела на него.

– Ну что, готова? – спросил я.

– К чему?

– Как к чему? Учиться плавать!

– Что?

– Я решил научить тебя плавать. Я же для этого купил купальник.

– Сегодня? Сейчас?

– А почему нет? Бассейн сегодня работает.

Хедвиг засмеялась.

– И вправду, почему нет?

Пока Хедвиг собирала вещи, я вышел в сад. Я-то собрался заранее – полотенце, плавки и шампунь лежали в рюкзаке. Я ходил в бассейн всего два дня назад, в пятницу, а казалось, будто это было давным-давно, по меньшей мере неделю назад. Так странно. Может, это оттого, что я встретил Хедвиг. Мы знакомы всего два дня, а кажется, будто знаем друг друга целую вечность.

Я подошёл к нашей снежной сестрёнке, снял варежку и положил руку ей на плечо. Со вчерашнего дня похолодало, и сестрёнка заледенела. Если холода подержатся, она ещё долго простоит в целости и сохранности. Я стряхнул с неё напáдавший за ночь снег.

И вдруг я услышал скрип калитки. Кто-то открыл её и вошёл в сад. Я выглянул из-за сестрёнки и сразу узнал его. Это был он. Старик.

Он сделал несколько шагов в сад. На лёгком свежем снегу шагов было почти не слышно. Вот и сегодня он шёл медленно, будто никак не мог решить, идти ему дальше или повернуть назад.

Он сунул руку в карман, порылся там. Что-то звякнуло, и старик вытащил большую связку ключей. Он выбрал один, огроменный, ржавый, старинный.

С ключом в руке старик сделал ещё пару шагов, но снова остановился, поднял голову и осмотрелся вокруг.

Я нырнул за сестрёнку и притаился. Здесь он меня точно не заметит. И тут я увидел, что от моего дыхания поднимается пар. Что, если старик увидит!

Я зажал рот рукой и просто-напросто задержал дыхание. Чем чаще плаваешь, тем лучше получается задерживать дыхание под водой. Я знал, что смогу продержаться шестьдесят секунд, и начал отсчёт.

Один, два, три, четыре, пять …

Если буду сидеть тихо, не дыша, старик наверняка уйдёт. Если, конечно, не решит зайти в дом. В дом? Но что ему там нужно? И откуда у него ключ?

Шесть, семь, восемь, девять, десять…

А если Хедвиг выйдет, как раз когда он будет заходить? Нужно её как-то предупредить. Нужно сказать ей, что здесь незнакомец и что у него почему-то есть ключ от её дома.

Одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…

Где он, кстати? Куда подевался? Как отвратительно, что не слышно его шагов. Ведь он может быть где угодно. Может, стоит сейчас прямо за сестрёнкой и смотрит на меня сверху. А может, ушёл… и где Хедвиг?!

Я повернулся так, чтобы видеть входную дверь, и в этот момент на улицу вышла Хедвиг. В руках у неё была большая, цветастая, битком набитая сумка. Хедвиг улыбалась во весь рот.

– Юлиан, прости, что так долго! Я никогда не бывала в бассейне и точно не знаю, что мне может понадобиться. Но теперь я наконец собралась. Надеюсь, ты тут не умер со скуки?.. Юлиан? Ты где?

Хедвиг шла по тропинке. Сейчас она его увидит. Этого странного старика. И он её. Однако ничего не произошло. Она снова позвала меня:

– Юлиан! Разве мы не собирались в бассейн?

Я вскочил на ноги.

Хедвиг стояла на тропинке со своей огромной цветастой сумкой и вопросительно смотрела на меня. Старика не было и в помине. Он исчез.

Я посмотрел на дорогу за забором. Старика не видать.

– Погоди! – крикнул я Хедвиг.

Я выбежал за калитку, забежал за угол улицы: никого.

Я вернулся обратно к Хедвиг. Ну и быстро же ходит этот старик! И так тихо! Меня прямо взбесило, что он вот так просто взял и испарился.

– Что случилось? – спросила Хедвиг.