– Затем вы пытались стащить с себя и нижнюю сорочку, но я пресек это действие. Вот тогда вы начали играть в салочки. Каким боком вы приплели меня сюда, я не понял и был крайне удивлён сему факту.

Я снова закусила губу, пытаясь скрыть улыбку.

– Мне продолжать?

– А это не всё? – с интересом заглянула в зеленые глаза, полные странной эмоции.

– Нет, не всё. Самое интересное началось, когда я пытался уложить вас спать, адептка, – зло сообщил он.

Мне вдруг резко перестало быть смешно.

– Отчего-то вы решили, что мы играем в магическую войну, и я вас захватываю в плен.

Оу.

Магическая война – это целая отдельная история нашего мира. Единственная война, где ведьмы, как нечисть, встали на сторону добра и были вознесены до отдельного подразделения. Прозвали нас «ковен». Та война была выиграна благодаря нам. А вот демоны, кстати, были в ту пору охотниками. Угадайте на кого? Правильно. Потому, как считались равной силой и являлись для нас главным врагом. Но с той поры минуло несколько сотен лет, враги стали союзниками, сейчас обо всем этом забылось, как о страшном сне. Чего спрашивается, я вспомнила?

– Я что, прям так и сказала? А сейчас мы поиграем в знаменитую войну?

Сол Алаид вдруг усмехнулся.

– Нет, вы пытались совершить побег с вражеского ложа с криком «Врагу не даётся наш гордый ковен!»

Вы когда-нибудь видели зелёных ведьм? Мне кажется, ректор тоже впервые увидел, потому что я не знала смеяться мне или плакать. Интересно, а он понял, что я провела прямую параллель? Во всяком случае, нужно держать себя в руках и продолжать стыдится.

– Это всё? – почёсывая запястье, спрашиваю я.

– Ну, что вы, юная леди, как можно? – с сарказмом произнёс демон, вглядываясь в моё лицо. – Когда я вас всё-таки уложил в постель… Вы предприняли попытку меня оседлать. Аргументировав это тем, что после победы «ковен» совершил парад на вражеском отродье, шествуя через главную площадь человеческой столицы.

– И как… Оседлала? – понимая всю свою дурость, спросила виновато.

Ректор очень красноречиво на меня посмотрел.

– А я похож на того, кто позволит подобное?

Нет-нет, конечно бы не позволил, с его-то комплекцией.

– И… Как вы меня всё-таки уложили спать?

– Пришлось потрудиться. Но об этом, я расскажу вам после ваших занятий, как раз, когда придёте за наказанием.

Наказанием? Не отчислением? Он серьезно?

– А разве…

Зеленые глаза сощурились.

– Как я, по-вашему, аргументирую ваше пребывание в собственном жилье? Уж, не думаете ли вы, адептка Хепт, что я расскажу всему преподавательскому составу, что одна юная, пьяная ведьма, орала в моих апартаментах, а не в медпункте, где должны бы были зафиксировать факт нарушения? Поэтому вы явитесь в мой кабинет после занятий, и скажу сразу, наказание за безнравственное поведение будет очень жестким.

И стоит. Смотрит, сощурившись.

– Тогда… Можно, я уже… Пошла? – спросила, пятясь к двери.

Ректор хмыкнул, щёлкнул пальцами, и я провалилась в сгусток тьмы, который выбросил меня возле входа на ученический этаж.

***

Когда ведьма исчезла, Вельзевул вытащил из кармана пузырек, который девушка искала на полу коридора. Задумчиво покрутил его в руке и хмыкнул.

– И ведь оседлала же…

Но в этом он никогда и никому не признается.

От информации о вчерашнем дне, что любезно предоставил мне ректор, я находилась, мягко говоря, в шоке. Обычно я спокойная и не позволяю себе лишнего. Да любая ведьма, как нечисть, просто обязана совершать гадости, быть наглой и терроризировать окружающих, чтобы получить эмоциональный заряд. Но… как бы помягче сказать? У меня есть свой лимит, да. И кажется, вчера я перешагнула годовую отметку. Это же надо было додуматься, пытаться оседлать демона!

Ой, дура-а-а-а.

Лицо непроизвольно заливалось краской, стоило об этом подумать. Но больше всего мою голову посещал вопрос, как же, всё-таки, меня спать-то уложили такую неадекватную. С трудом вериться, что после всего, о чём мне рассказал Сол Алаид, я не попыталась продолжить этот праздник весёлого, но постыдного безобразия. И самое главное – он догадался? Хотя, если бы догадался, что это я его вызывала, наверное, утром бы я вообще не проснулась.

Зуд запястья становился всё сильнее и обычное почёсывание мне совершенно не приносило облегчения. Хотелось кожу разодрать.

На подходе к двери своей комнаты меня выловила Камира. С непередаваемым удивлением на лице девушка оглядела меня с ног до головы.

– Я даже спросить боюсь, где ты была этой ночью… Хотя мне до крайней стадии безумия любопытно, Лоя, – нахмурилась девушка.

Камира – моя лучшая подруга, и обычно я рассказываю ей всё, что со мной происходит. Но эту историю невозможно рассказать, не упомянув ректора, а, чтобы рассказать ей про ректора, нужно сдать его сущность. Хотя, почему я должна что-то скрывать от подруги? Даже Матильда с девчонками знают.

Вздохнула, толкнула дверь своей комнаты и пропустила ведьму вперёд.

– Но поклянись мне, что будешь молчать как рыба, – сделала я грозное лицо.

Мне с серьезным видом кивнули, и я начала рассказ, занимаясь попутно ещё и тем, что приводила себя в порядок. Вообще-то увидев растрепанную блондинку в помятом платье в зеркало, у меня волосы на голове зашевелились от ужаса. Но я быстро взяла себя в руки. Вот сейчас расскажу всё подруге, мы вместе посмеёмся и забудем о том, что произошло. И я больше никогда… Ни-ког-да! Не буду пить.

К концу моего рассказа, Камира не хохотала, а хрюкала и истерично взвизгивала. Я не торопилась разделять с ней веселье. Мне опять было стыдно за своё безобразное поведение в нетрезвом состоянии.

– Подожди… – отсмеиваясь, начала озвучивать свои выводы подруга. – То есть ты… Мать моя дорогая… Полночи выматывала нервы демону? Да за такую диверсию во вражеском стане тебе нужно награду вручить!

Я возмущенно выдохнула, недобро глянув на неё. К этому времени я была полностью готова к занятиям и теперь ждала, когда закончится истерика у рыжей ведьмы.

– Вот это приключения! Слушай, я предлагаю повторить!

– В смысле? – не поняла я.

– В смысле, напоить тебя и подбросить Алаиду под дверь. Представляю его рожу, когда он снова тебя узрит на пороге.

Эта идея не показалась мне забавной. Вот ни капельки.

– Не выдумывай ерунды. Меня точно отчислят, уж второго раза ректор явно не потерпит, – с улыбкой ответила я, вообразив перекошенное от бешенства лицо Вельзевула. – К тому же, он ещё не решил каким наказанием меня наградит.