Она слишком хороша для такого, как я.

Понял это со всей отчётливостью. Как и то, что сегодня, сейчас, на трезвую голову меня потянуло к ней. Не как к младшей сестрёнке моего друга, которую я должен защищать и опекать, пока её родного брата нет рядом, а совсем иначе. Как к женщине. Красивой, притягательной, желанной.

Безумие.

Я всё больше вспоминал о той ночи. Не только запах её волос и шелковистость кожи, но и земляничный вкус тёплых губ, сладость и упругость которых мне отчаянно хотелось ощутить снова. Накрыть их своими губами, смять, целовать долго, не отрываясь.

Идиот!

Так нельзя. Та ночь была ошибкой. Я не имею права прикасаться к ней снова.

Ей нужен кто-то другой. Кто-то без такого прошлого, как у меня. Кто-то, твёрдо стоящий на ногах. Кто-то, кто сможет о ней заботиться. Сделать ей счастливой.

Проклятье, я уже всей душой ненавидел этого кого-то!

Сглотнул, заставляя себя отвести взгляд от Летты. Она тоже во все глаза смотрела на меня. Я успел натянуть только джинсы, так что сидел перед ней сейчас с голым торсом.

Так нестерпимо хотелось притянуть её к себе, уткнуться лицом в мягкую шероховатую ткань полотенца, под которой на девушке ничего больше нет, жадно вдыхать её запах – свежести, чистоты и ещё чего-то, присущего только ей. Ей одной. Я даже представил, как это будет, и едва не протянул руки, чтобы воплотить желание в жизнь, но тут Летта поняла, что неловкий момент затянулся, и птичкой упорхнула от меня в свою комнату.

Правильно сделала. Я не был уверен в том, сумел бы справиться с собой или нет. Это проблема.

Сейчас я уже не мог свалить эти ощущения на алкоголь или на то, что у меня давно никого не было. Потому что всего лишь прошлую ночь я провёл с Леттой. Вот только этого оказалось чертовски мало.

Я хотел ещё. Хотел большего.

Когда она снова показалась передо мной, то была уже полностью одета. Даже волосы убрала в хвост. К этому времени я успел сварить кофе и на скорую руку настрогать бутербродов.

Летта, зевая, села за стол. Ей явно хотелось завалиться спать. Всю ночь ведь работала.

О том, как я увидел её в полотенце, мы не говорили.

- Скажи, ты веришь, что Олег найдётся?

- Да, - ответил на её вопрос. – Яверю. А ты разве нет?

- Я боюсь, - призналась она. – Мне очень хочется веритьв то, чтоон найдётся. Снова будет с нами. Но иногда я говорю себе, что надо быть реалисткой. И что...  в жизни бывает всякое.

- Ты ведь видела передачу, где находят пропавших людей, и они встречаются в студии? Иногда проходят годы. Так что ни в коем случае не надо отчаиваться, - сказал я, желая её подбодрить. – Я продолжу его искать. Олежка скоро вернётся, вот увидишь.

Кажется, у меня не слишком хорошо получалось утешать девушек, но Летта кивнула. Даже улыбнулась уголками губ. А затем протянула через стол руку, и я почувствовал лёгкое прикосновение её пальчиков к моей ладони.

- Спасибо. Твоя помощь очень важна для меня... правда. И мама с папой будут рады узнать, что ты приехал.

Было большим упущением с моей стороны не подумать о том, что Ник мог проснуться, пока я принимала душ, но в ту минуту, когда я появилась перед ним в одном лишь полотенце, что-то произошло. Я видела его взгляд, пристальный, горячий, очень мужской. Да и я сама не могла отвести глаз от него, его обнажённой мускулистой груди, широких плеч, чуть взъерошенных после сна волос.

Неужели он наконец-то посмотрел на меня по-другому, не как на мелкую сестрёнку Олега? Заметил, что я выросла? Кто бы знал, как долго я этого ждала!

Наверное, надо было что-нибудь сказать, но я не смогла. Сбежала в свою комнату. А там некоторое время стояла у окна, обнимая себя за плечи и вспоминая, как скользил по моему телу взгляд Ника.

Когда я всё-таки вышла, он уже приготовил для нас с ним завтрак. Я села за стол. Особого аппетита не было, но есть надо, иначе совсем никаких сил не будет. Ника это тоже касалось. Я ведь знала, что, взявшись за поиски моего брата, этот мужчина не остановится, всего себя в это дело вложит.

Такой уж он, Никита Касьянов.

Заговорила об Олеге, ненароком выдав то, что тревожило больше всего, но Ник меня успокоил, и я от души поблагодарила его за помощь. Я так устала быть одна против всего мира! Да, полиция не сразу, но всё же приняла заявление, и поначалу в поисках даже помогали добровольцы, но, чем больше времени проходило, тем меньше оставалось надежды на благополучный исход.

А после мы начали беседовать обо всём. Он рассказывал о жизни в столице, о своих заграничных поездках, я – про то, как складывалась наша с Олежкой жизнь, пока его друг находился вдали от родного города. Да, мы не брали каких-то карьерных высот, всё куда проще, обыденней, но эта простая обычная жизнь с её маленькими радостями, как оказалось, имела величайшую ценность. Когда сначала умерла бабушка, а затем исчез мой старший брат, всё рассыпалось, и я не знала, когда мой мир вновь станет цельным. Да и станет ли вообще?..

- Ты веришь в судьбу? – спросила я.

-Судьбу? – переспросил Ник. Его лоб прорезала хмурая складка. – Смотря что ты под этим подразумеваешь.

- То и подразумеваю, - я пожала плечами. – В судьбуможноверить, а можно нет. Третьего не дано.

- Это в тебе говорит юношеский максимализм, - хмыкнул собеседник.

- Да ну тебя! – рассердилась я. Так и знала, что он обернёт это не в пользу моего возраста. – Я уже не ребёнок!

- Я это заметил, - неожиданно серьёзно произнёс Ник, и моё сердце забилось быстрее.

- Неужели? – парировала я. – А мне-то казалось, что никогда не заметишь... У тебя же...

- Что? – прищурился он.

- Ну, девчонки как с картинки и всё такое, - замялась я. Кажется, мы вступили на скользкий лёд. А ведь всё началось с разговора о судьбе!

- Смешная ты, Летта, - вдруг совершенно не обидно заметил Ник. – Девчонки могут быть хоть как с картинки, хоть как из компьютерной игры. Вот только жить в итоге приходится не с глянцевой картинкой, а с живым человеком. Но тебе об этом думать рано. В таких делах лучше не спешить.

- И вовсе не рано! – вспыхнула я. – Ладно, сменим тему. Что бы ты хотелизменитьв своей жизни?

- Многое,- вздохнул он. – Хотя, возможно, со временем я начну думать иначе. Взлёты и падения – это нормально, все через это проходят. Нельзя всегда идти по одной только светлой полосе. Как бы этого ни хотелось...

Ник был прав. Даже я это понимала. Жизнь не может состоять из одних только радостей и плюшек. Но, если бы могла, я бы сделала так, чтобы он не столкнулся со всем этим. Скандал, обвинение в допинге, оскорбления в прессе и социальных сетях, которые валом посыпались на него, причём от тех, кто когда-то превозносил боксёра Касьянова до небес.