– Сильно тюкнули! – высказался Емеля.

– Какая прелесть, с рисунком, – восхитилась Кикимора.

– Первый признак того, что некоторые лезут, куда не следует, – подвел итог Митя. – Вот скажи, чего тебе ночью во дворе свежим воздухом не дышалось, за каким чертом ты в город пошла?

– Козу увидела. – Я послала парню убийственный взгляд. – Хотела ее домой привести, между прочим, почти поймала.

– Далась тебе эта коза. – Митя даже не заметил моего раздражения. – То есть программа максимум не выполнена. Только в лоб получила, а под зад тебя не боднули? Удовольствие осталось неполным? Извращенные вкусы у вас, девушка, хочу заметить.

Не обращая внимания на мой вялый протест, парень одной рукой убрал полотенце, другой взял меня за подбородок и запрокинул голову. Наклонился так близко, что я чувствовала его дыхание. От него пахло свежескошенной травой. У меня кружилась голова и от стыда пылало лицо. Да что ж это такое со мной творится? Митя внимательно рассматривал синяк.

– Ты видела, кто на тебя напал?

– Нет. – Я помотала головой, заодно используя представившуюся возможность освободиться от назойливой заботы. – Там был какой-то человек, и еще двое, женщина и мужчина. Может, еще кто-то.

– Известно, кто на нее напал, – махнула рукой Яга, наливая чай и ставя передо мной тарелку с кашей. – Кто-то из царевых невест. Конкуренцию чуют, хороший знак.

Я радость Бабы-яги не разделяла. «Хороший знак» зиял на лбу, причиняя жуткую боль и мелкие неудобства. К тому же Митя рассматривал меня как под микроскопом, а синяк вряд ли сильно украшал.

– Ее явно прибить хотели, – с набитым ртом поделился мыслями Емеля. – Так что больше похоже на устранение соперниц. Камушки Яги Дарью спасли, ну и Митька, конечно.

– Отлично. – Радости покушение точно не добавило. – А что сразу не предупредили: «У нас тут невест убивают, приезжайте, ждем». – Идея замужества мне нравилась все меньше.

– Ага, – как ни в чем не бывало кивнул Емеля, облизывая ложку.

– Не болтай ерунды, не пугай зазря девку, – шикнула на него Яга. – Все невесты под надежной защитой нашего царя, а синяк до вечера заживет, – пообещала она.

– Не расстраивайся, – тихо прошептал Митя и нежно подул на ушибленный лоб. И, подмигнув, добавил: – Я присмотрю.

Мне показалось – сейчас задохнусь, я так резко вскочила, что чуть не перевернула лавку.

– Что-то мне ваш царь нравится все меньше и меньше, – возмутилась громко. – Погибать молодой неизвестно за что в мои планы не входит, да и замуж не тянет.

– Потянет, – отрезала Яга. – На царя поглядишь, еще как потянет. На вот, молочка попей.

На коленки скакнул Тимофей, всем своим видом показывая, что ему молоко нужнее, чем мне. Впрочем, как только Яга наполнила его миску сметаной, интерес ко мне сразу пропал.

– Ой, ночка выдалась, я вам скажу, еще та, – заговорила долго молчавшая Кикимора. Ее, по всей видимости, распирало от новостей, и тему нападения на меня она считала исчерпанной. – Во дворце карту древнюю украли. Да-да. Из-под самого носа у воеводы и Фрола Авдеевича, это наш главный стрелец и начальник царской охраны, – пояснила она для меня.

– А ты откуда знаешь? – удивился Митя. – Где такие новости взяла?

– Где взяла, там больше нет, – хитро прищурилась Кики. – Эту тайну мне под страхом смертной казни рассказали.

– Мне тоже сегодня в городе эту тайну рассказали, – пожал плечами Емеля.

– Похоже, что эту тайну уже все знают, и все под страхом смертной казни, – заметил Митя.

– А кому эта карта понадобилась? – поинтересовалась я вяло.

– Ну, как сказать? – стала рассуждать Кикимора. – Карта первозданного мира. Там у всех царств-государств границы другие, не такие, как сейчас. Таких карт всего три штуки.

– Если эти карты в некоторые руки попадут, то половина царств между собой передерется, – заметил Емеля, не отрываясь от пирога с вишней.

– Ага, вот кусок от второй карты в Тридесятое царство кто-то подкинул, теперь оно с Триодиннадцатым воюет. Хочет деревню Смородинку отвоевать и половину леса. На карте явно очерчено, что двести лет назад эта площадь Тридесятому царству принадлежала, – объяснила Яга.

– Да много чего перекроить можно. Еще говорят, там клады древние указаны и кладовые с вещами волшебными, – таинственным голосом сообщила Кикимора. – Да-да.

– Сплетни это все, – уверенно постановила Яга. – Ты эти карты видела?

– Ну не видела, – призналась Кикимора. – Только люди зря не скажут.

– В общем, было бы для всех лучше, если бы карты эти лежали за десятью замками, – подвел итог Емеля безразличным тоном. Пироги он считал более важным делом, нежели древние карты, на которых непонятно что изображено. Куда применить эти бумаги, еще неизвестно, а вот еда исчезала у него во рту с поражающей скоростью.

– Карт всего три штуки, как я уже сказала, – продолжила Кикимора. – Одна у Кощея, никто не знает, где он ее прячет, он своих секретов не раскрывает. Да и сам пропал куда-то, давно я про него ничего не слышала.

– Это верно, – заметила Яга. – Про Кощея давно не слышно. А про карту он забыл. Сам спрятал и забыл куда. Старый он, беспамятный.

– Кусок из Тридесятого царства не знаю где – врать не буду, – призналась Кикимора. – А вот третья у нашего царя была. Так вот ее и сперли.

– И кто это сделал? – Не то чтобы меня интересовали древние карты, но кипучая жизнь в волшебном государстве вызывала некоторое любопытство.

– Да кто угодно мог! – предположил Емеля. – С этими царскими смотринами столько народа разного понаехало!

– В городе кто только не шатается, – согласился Митя. – Да и дворец как проходной двор.

– Вот! Моя печка из-за них и нервничает, капризничает и не слушается, – надул губки постоянно жующий увалень.

– Да не переживай ты так, Емелюшка. – Кикимора погладила парня по плечу. – Найдется твоя печка. Куда ей бежать? Она ж без тебя, как без… – Кикимора старалась подобрать нужное слово. – Без дров.

Емеля недоверчиво посмотрел на нее, у него задрожали губы. Яга вовремя поставила перед ним тарелку с блинами и крынку со сметаной, иначе бы точно хлынули слезы.

– Печка у него сбежала, – шепотом пояснил Митя. – Вчера самовольно выехала со двора и исчезла в неизвестном направлении.

Я понимающе кивнула. Голова все еще болела, но как Баба-яга ни старалась впихнуть еще один блинчик, в меня больше не помещалось. Бабка, похоже, всерьез задалась целью откормить меня до одной ей известного идеала красоты.

Интересно, жители царства будут сильно шокированы, если я начну бегать по утрам, задирать ноги и скручиваться бантиком в асанах? С фитнесом здесь слабовато.

Я вышла во двор, там уже поджидала Аксинья с книжкой.