Ванча стоял на страже,наблюдал за нами, считал. Когда он понял, что времени достаточно, он схватилмои руки и оттащи мои руки подальше. Я громко задыхался, но половину улыбался,потом упал на пол, корчась в агонии. Я не ожидал, что клетки умрут так скоро ибыл не подготовлен к зверской скорости реакции.

Во время моей судороги явидел, как Дэриус резко вжался в кресло, выпучив глаза, громко дыша и дикоболтая руками и ногами. Энни поспешила к нему, но Ванча отодвинул её в сторону.

– Не мешайте! – рявкнулон. – Природа должна идти своим чередом. Мы не можем встать на пути.

В течение нескольких минут ябыл дико согнут на полу. Мне казалось, что моя кожа в огне. Я испытывалослепляющие головные боли и дискомфорт во время чистки, но это был новыйуровень боли. Давило на глаза, как будто мой мозг собирался вылезти черезглазницы. Я зажал руками глаза. Не знаю, ревел я или хрипел – я ничего неслышал.

Меня стошнило, затемзатрясло. Я уткнулся во что-то твердое – телевизор, откатился назад и ударилсяо стену. Я вцепился ногтями в штукатурку и кирпич, борясь с болью.

Наконец давление спало. Тело расслабилось.Меня перестало трясти. Зрение и слух вернулись, хотя моя жестокая головная больосталась. Я огляделся вокруг, ошеломлённый. Ванча присел на корточки рядом сомной, вытер моё лицо, улыбаясь.

– Ты прошёл через это, –сказал он. – Ты будешь в порядке – с удачей вампиров.

– Дэриус? – задыхался я.

Ванча приподнял мою голову иуказал на него. Дэриус лежал на кушетке с закрытыми глазами, не шевелясь, Эннии Элис стоялли на коленях рядом с ним. Эванна сидела в углу, опустив голову. Вужасе я подумал, что Дэриус умер. Тогда я увидел, как тихо поднимается иопускается грудь, и понял, что он спит.

– С ним всё будетотлично, – сказал Ванча. – Мы будем пристально следить за вами в течениенескольких ночей. У вас, вероятно, будут ещё судороги, но не такие сильные.Многие, кто пытается это сделать, умирают при первом припадке.

У вас обоих хорошие шансыпережить всё это.

Я сел устало. Ванча взял моипальцы, плюнул на них и встал втирать слюну, чтобы быстрей заживить ранки.

– Я чувствую себяужасно, – простонал я.

– Самочувствие неулучшится быстро. – сказал Ванча. – Когда я переходил от вампирцев к вампирам,моему организму потребовался месяц, чтобы наладится и больше года, чтобывернуться к норме. А ты к тому же боришься с чисткой.

Он криво усмехнулся.

– У вас вперединесколько неприятных ночей, Сир!

Ванча помог мне сесть вкресло. Элис спросила, воду или молоко я хочу. Ванча сказал, что кровь была быдля меня предпочтительней. Не моргнув глазом, Элис ранила себя ножом ипозволила мне выпить прямо из ранки. Ванча помазал ранку слюной, когда язакончил. Он был в восторге от Элис.

– Вы замечательнаяженщина, Мисс Бургес.

– Лучшая, – сухоответила Элис.

Я откинулся назад, полузакрылглаза.

– Мне надо проспать всюнеделю, – вздохнул я.

– Почему бы и нет? –сказал Ванча. – Ты только недавно оправился от опасного для жизни ранения. Ты всередине чистки. Ты прежил самое опасное переливание крови, которое известновампирам.

Черная кровь Хэрнона Оана, тызаслужил отдых!

– Но Стив… – пробормоталя.

– Леонард можетподождать, – проворчал Ванча. – Мы отправим Энни и Дэриуса за город – Элисбудет сопровождать их – тогда ты устроишься в Цирке. Неделя в твоем гамакепринесёт тебе пользу.

– Я подумаю, – сказал янесчастно. Я думал о Эвре и Мерле и о том, что я могу им сказать.

Еще думал о мистере Толле –все в Цирке Уродов любили его. Как и Шенкус, он погиб, потому что сотрудничалсо мной. Будут ли люди ненавидеть меня за это?

– Как ты думаешь, ктовозьмёт на себя обязанности мистера Толла? – спросил я.

– Не знаю, – сказалВанча. – Вряд ли кто-то ожидал, что он умрёт, особенно так внезапно.

– Может быть ониразойдутся, – размышлял я. – Вернутся к тому, что делали до того, какприсоединились. Возможно, некоторые уже покинули стадион. Я надеюсь…

– Что ты сказал остадионе? – перебила Энни. Она всё ещё склонялась над Дэриусом, – он слегкахрапел, – но услышала нас разговор.

– Цирк Уродоврасположился на старом футбольном стадионе, – объяснил я. – Мы вернёмся туда,когда вы уедете, но я говорил Ванче, что…

– Новости, – сноваперебила Энни. – Ты не смотрел сегодня новости?

– Нет.

– Я смотрела их, когдавы пришли, – сказала она, и в глазах у неё снова появилось беспокойство. – Я незнала, что это то место, где вы базируетесь, и поэтому не связала это с вами.

– Связала что? – резкоспросил я.

– Полиция окружиластадион, – сказала Энни. – Они говорят, что люди, убившие Тома Джонса и другихна футбольном матче, ещё там. Я должна была понять это раньше, когда вырассказали мне о Томми, но… – Она сердито покачала головой и продолжила. – Ониникого не впускают и не выпускают.

Когда я смотрела новости, ониещё не вошли. Но они сказали, что когда войдут, сделают это с полной,смертельной силой. Один из репортёров… – она остановилась.

– Продолжай, – хриплосказал я.

– Он сказал, что никогдаещё не видел так много вооружённых полицейских. Он… – она сглотнула ипрошептала. – Он сказал, они атакуют так сильно, как смогут. Он сказал, что всёвыглядит так, как будто они планируют убить всех внутри.

Сначала – удостовериться, чтоЭнни и Дэриус благополучно уехали. Я не мог сосредоточиться на помощи моимдрузьям, попавшим в ловушку на стадионе, пока беспокоился о сестре иплемяннике. Как только они оказались бы в безопасности от влияния Стива, там,где бы он не смог их найти, я бы полностью сосредоточился на деле. До этоговремени я бы только отвлекался от обязанностей.

Энни не хотела уезжать. Этобыл её дом, и она хотела бороться, чтобы защитить его. После того, как ярассказал ей о некоторых злодеяниях Стива за последние годы, я убедил еёуехать, но она настаивала, чтобы я пошёл с ними.

Все эти годы она считала, чтоя мёртв. Сейчас она знает обратное и не хочет так быстро потерять меня снова.

– Я не могу ехать, –вздохнул я. – Пока мои друзья в опасности. Позже, когда всё закончится, я найдутебя.

– Но если Стив убьёттебя! – плакала Энни. У меня не было ответа. – Что на счёт Дэриуса? – нажалаона.

– Ты сказал, оннуждается в обучении. Что он будет делать без тебя?